Глухо донесся шум спускаемой в туалете воды, и в комнату вошел Этуелл.
- А теперь, мистер Фицпатрик, чем прикажете вас угостить? - спросил Пол. - Джин с тоником вас устроит?
- Вполне.
- Мы с мистером Этуеллом очень интересно побеседовали о деятельности группы гипноза в полиции Лос-Анджелеса, - сказал Пол, вручая Фицпатрику его стакан. - Очень интересно. - Он снова наполнил стакан Этуелла, и они втроем сели.
- Знаете что? - сказал Этуелл, обмахиваясь, как веером, журналом "Психопатология и социальная психология". - Я ведь только сейчас сообразил, что целых десять минут лопотал что-то про гипноз, не имея ни малейшего представления, что это такое! Что такое гипноз, черт побери?
- Я тоже хотел бы это знать! - усмехнулся Пол, вынимая из кармана своего джемпера серебряную табакерку. - Я могу только объяснить, что, по-моему, являет собой гипноз и как он, мне кажется, действует, вот, пожалуй, и все. - Постучав по крышке табакерки, он открыл ее и вложил щепотку ароматного желтого порошка сначала в одну ноздрю, потом в другую. "Золотой кардинал", - объяснил он, вытирая нос красным носовым платком. Любимый табак мистера Черчилля. Хотите попробовать?
Желания никто не выразил.
- Прежде всего следует заметить, что хотя слово "гипноз" заимствовано из греческого "hypnos", то есть "сон", почти никакого отношения ко сну явление это не имеет... Гипнотизируя пациента, я стараюсь сфокусировать или, если хотите, отвлечь его внимание, как поступает... - Он помолчал, стараясь припомнить нужное ему английское слово. - Taschendieb? - спросил он, глядя поверх очков на Фицпатрика. - Человек, который ворует из карманов?
- Карманник.
- Ах да! - улыбнулся Пол. - Карманник! - И повторил: - Я стараюсь отвлечь внимание моего пациента, как отвлекает внимание своей жертвы карманник, когда, как бы неожиданно столкнувшись с человеком, вытаскивает у него бумажник... Прежде всего я прошу его выкинуть из головы все посторонние мысли. Затем говорю ему, что он устал, что веки у него тяжелые, ужасно тяжелые и он больше не может держать их открытыми и так далее... Как только мой пациент соглашается с тем, что он устал - а вы не забывайте, что он лежит на удобной кушетке в полутемной комнате, - он готов согласиться и с тем, что веки у него отяжелели. А раз он с этим согласится, еще легче согласиться ему с тем, что он не в силах держать их открытыми, а под конец он уже согласен сделать все, о чем бы я его ни попросил. Потому-то, добавил он, сделав очередной глоток из своего стакана, - с пятьдесят второго года в Англии запрещены публичные сеансы гипноза.
- Значит, пациент может согласиться на любое предложение, которое ему сделает гипнотизер? - озабоченно спросил Этуелл. - Извините меня, сэр, но позвольте не поверить вам. Что, если вы захотите попросить объект сделать нечто такое, что категорически противоречит его моральным и этическим принципам?
- Он это сделает! - не задумываясь, ответил Пол. - Речь идет, вы, конечно, понимаете, лишь о людях, поддающихся гипнозу... А теперь разрешите задать вопрос вам, - продолжал он, глядя поверх очков на Этуелла. - Как можно легко и безболезненно усыпить кошку?
- Ну-ну! Интересно послушать...
- Убедите ее, что от хлороформа дохнут блохи! Улыбаетесь, мой друг, однако позвольте привести вам пример, объясняющий, что я имею в виду. Предположим, я загипнотизировал монахиню - упаси бог, конечно, - и хочу, чтобы она разделась донага перед молодыми людьми. Что я должен сделать? Я скажу ей, что день удивительно теплый, что она одна на пустынном пляже и что если она разденется, то ничем не нарушит приличий, но зато ей сразу станет прохладнее... - Пол положил ногу на ногу. - Знаете, во время войны некоторым агентам, заброшенным в страны оккупированной Европы, излагали их легенду, когда они находились под гипнозом. И хотя гестапо сумело с помощью пыток вытянуть из двух-трех кое-какие сведения - заставить их признаться, кто они такие, так и не удалось. Почему? Да потому, что агенты не знали, что лгут. Они искренне считали, что внушенная им легенда - чистая правда.
- Предположим, - согласился Этуелл. - Но, как вы изволили заметить, речь идет лишь о людях, поддающихся гипнозу. А поддаются наверняка далеко не все. Никто не заставит меня поверить, что я, например...
У Пола был такой вид, будто он готов поспорить с Этуеллом, но он лишь сказал:
- В определении числа поддающихся гипнозу оценки расходятся, но в принципе считается, что загипнотизировать можно семьдесят-восемьдесят процентов взрослого населения. И среди них есть много таких, которых можно ввести в состояние глубокого гипноза, и при этом возникнут симптомы паралича, позитивные и негативные галлюцинации, регрессии, амнезия, отсутствие чувствительности, могут быть проделаны сложные постгипнотические внушения.
Пол понимал, что убедил их.
- Позвольте удивить вас еще кое-чем, - добавил он. - Хотя в процессе лечения гипноз применяется действительно только с согласия больного, фактически человека, легко поддающегося гипнозу, можно ввести в транс за секунду с помощью ряда замаскированных приемов.
Пол начал было описывать один из таких приемов - постепенное расслабление, - но тут раздался звонок.
- А вот и мистер ди Суза, - объявил он, поднимаясь.
Познакомив ди Сузу с Этуеллом, Пол усадил его и предложил выпить.
- Немного нервничаем, а? - бойко произнес он.
- Вы, доктор, может, и нет, но я в шоковом состоянии.
- Ни за что не поверю, - улыбнулся Пол. Он наклонился и взял ди Сузу за руку. - Хм... Пульс и вправду частит. Вы не пешком ли шли сюда?
Ди Суза ответил, что приехал на такси.
- Вот как? - чуть озабоченно спросил Пол. - Тогда посидите, отдохните, вот так, очень хорошо... А когда вы отдохнете, спешить совершенно незачем, мы с вами пройдем ко мне в кабинет, там вы приляжете на кушетку, а я сяду на стул у вашего изголовья, и, когда вы окончательно успокоитесь, я посвечу вот этим, - он вынул из кармана фонарик в виде карандаша и показал его ди Сузе, - в ваши глаза...
- О боже! - воскликнул ди Суза. - Что это?
- Фонарик, - ответил Пол. Он включил его и еще раз показал ди Сузе. Видите?
Но ди Суза не успокаивался.
- А что потом?
- Когда вы почувствуете себя хорошо и расслабитесь, я задам вам несколько вопросов о том, что вы видели в тот вечер, когда исчезла мисс Теннант. Вот и все. Ничего страшного, не правда ли?
- Так-то оно так, только я не уверен, получится ли у меня, - жалобно ответил ди Суза. - Право же, я не...
- Посмотрим, посмотрим, - сказал, поднимаясь, Пол. - Будьте добры на минутку встать.
Он отобрал у ди Сузы из рук стакан и вывел его на середину комнаты.
- Будьте добры, - сказал он, - сдвиньте пятки вместе и закройте глаза... Вот так! Очень хорошо! А теперь попрошу вас представить себе, что вы падаете...
Неслышными шагами он подошел к ди Сузе и встал рядом, чтобы подхватить его, если тот и в самом деле упадет.
- Вперед или назад?
- Вперед, пожалуйста. Глаза не открывайте и представьте себе, что вы падаете...
Прошла почти минута, все оставалось по-прежнему. Тихо и размеренно Пол повторил:
- Закройте глаза и представьте, что вы падаете... Закройте глаза и представьте, что вы падаете... Тихо падаете, медленно падаете, падаете, падаете...
Внезапно у камина раздался грохот. Ди Суза в ужасе вскрикнул.
Пол и Фицпатрик повернулись. Возле камина на полу, растянувшись во весь рост, лежал Этуелл и непонимающе смотрел на них.
Ди Суза отпер дверь в свою квартиру и, вбежав в гостиную, бросился на тахту.
- О боже! - вскрикнул он. - Прости меня, грешного! Чарлз, налей, пожалуйста, мне большой стакан розового джина, а мистеру Фицпатрику еще чего-нибудь.
Сделав над собой усилие, Чарлз поднялся с кресла перед телевизором и подошел к бару.
- Чего вам? - спросил он у Фицпатрика.
- Спасибо, ничего.
Чарлз пожал плечами, словно говоря "как угодно", бросил в стакан несколько кубиков льда, плеснул тоника и до половины наполнил джином.
- Значит, он не оправдал ваших надежд, а? - протянув стакан ди Сузе, спросил Чарлз и не спеша уселся в свое кресло перед телевизором.
- Мистер ди Суза в этом не виноват.
- Нет, виноват! - принялся настаивать ди Суза. - Чего только ни делал доктор Пол - бедняга, мне было очень жаль его! - но так и не сумел меня загипнотизировать. "Невосприимчив", - сказал он про меня. Невосприимчив! Подумать только! - Он немного оживился. - Должен сказать, что и вправду получилось смешно, когда мистер Этуелл растянулся на полу...
На экране пошли титры, и Чарлз выключил телевизор.
- Что же все-таки произошло? - спросил он, теперь уже склонный проявить больше интереса к приключениям ди Сузы.
- Ты бы умер от смеха, милый! С нами был один полицейский, и, когда доктор пытался меня загипнотизировать, этот детина, - не поверишь! - впал в транс. Вот ужас-то!
- А почему доктор не сделал тебе какого-нибудь укола?
- Перестань! Он-то хотел, но ты же знаешь, как я боюсь уколов!
