Дверь оказалась не заперта.
— Прошу прощения, мма, но доктора сейчас нет, — сказала ей женщина, стоявшая посреди кабинета. — Я медсестра. Доктор будет в понедельник днем.
— Понятно, — кивнула мма Рамотсве. — Грустно, наверное, убираться в пятницу вечером, когда все уже гуляют.
— Мы с другом пойдем развлекаться позже, — сказала медсестра. — Но я люблю наводить порядок по пятницам, чтобы в понедельник все было чисто. Так удобнее.
— Наверное, — согласилась мма Рамотсве, на ходу придумывая, что сказать дальше. — Вообще-то я ищу доктора не потому, что больна. Видите ли, я работала с ним в Найроби. Тоже медсестрой. Я просто зашла с ним повидаться.
— Давайте я напою вас чаем, мма, — засуетилась женщина.
Мма Рамотсве вошла и села. Медсестра принесла чай.
— А вы знаете второго доктора Комоти? — спросила мма Рамотсве. — Его брата?
— Конечно, — сказала медсестра. — Он часто здесь бывает. Приходит помогать раза два-три в неделю.
Мма Рамотсве, волнуясь, опустила чашку.
— В Найроби они тоже так делали. — Она махнула рукой, словно речь шла о пустяках. — Один помогал другому. Больные даже не подозревали, что это два разных человека.
Медсестра рассмеялась:
— Здесь они делают то же самое. И все довольны.
— А вы сами их различаете?
— Только по одному признаку, — сказала медсестра. — Один — опытный врач, а второй — совершенно никудышный. Удивляюсь, как он диплом получил.
Не получил, подумала мма Рамотсве, но ничего не сказала.
Она переночевала в Мафикенге, в привокзальной гостинице, где было шумно и не очень удобно, но она все равно спала как убитая — как всегда, когда ей удавалось распутать очередное дело. На следующий день она пошла по магазинам и, к своей радости, обнаружила целую кучу вещей большого размера, на которые была объявлена скидка. Она купила три платья — на два больше, чем ей было нужно, но владелица Женского детективного агентства № 1 должна за собой следить.
В три часа дня она вернулась в Габороне и позвонила доктору Макетси. Он прибыл через десять минут.
— Во-первых, — сказала мма Рамотсве, — наркотики тут ни при чем.
Доктор Макетси вздохнул с облегчением.
— Замечательная новость! — воскликнул он.
— Но вряд ли тебе понравится то, что я тебе сообщу, — задумчиво сказала мма Рамотсве.
— У него нет диплома? — спросил доктор Макетси.
— У одного из них действительно нет диплома.
— У одного? — удивленно переспросил доктор Макетси.
Мма Рамотсве с видом человека, намеревающегося раскрыть тайну, уселась в кресле поудобнее.
— Жили-были два брата-близнеца, — начала она свой рассказ. — Один получил диплом врача. А второй нигде не учился. Но первый был очень жаден и решил, что две зарплаты лучше одной. Поэтому он нашел себе две работы. Когда он был занят на одной, на вторую он посылал брата-близнеца. Тот кое-чему у брата научился, да и брат ему подсказывал, как поступать в том или ином случае. Вот и вся история про доктора Комоти и его брата из Мафикенга.
Доктор Макетси сидел и ошарашенно молчал.
— Так, значит, у нас в больнице работают оба, — выговорил он наконец. — То один, с дипломом, то другой, без диплома.
— Именно так, — кивнула мма Рамотсве. — Три дня в неделю у вас работает профессионал, а его брат-близнец принимает больных в Мафикенге. Затем они меняются местами, и специалист исправляет все, что натворил его братец.
— Две работы по одному диплому, — сказал доктор Макетси. — Да, давно я не сталкивался с подобным мошенничеством. — Он задумчиво поскреб подбородок. — Мне придется обратиться в полицию. Таких нужно отдавать под суд.
— Совершенно с тобой согласна, — сказала мма Рамотсве. — Но лучше пусть другие с этим разбираются.
— Ты советуешь начать с Мафикенга?
— Да, — сказала мма Рамотсве. — Ответственность лежит на южноафриканской стороне, ведь именно там все началось. А здесь будет достаточно того, что доктор Комоти уволится.
— Что ж, — сказал доктор Макетси, — я буду только рад, если министр ничего не узнает об этом деле.
— В таком случае, — сказала мма Рамотсве, — я, с твоего разрешения, позвоню своему другу Билли Пилани, капитану полиции. Билли любит ловить преступников.
— Знаешь, — сказал доктор Макетси, — даже моя тетушка из Мочуди не справилась бы с этим лучше тебя.
Мма Рамотсве улыбнулась старому приятелю. За долгие годы у человека появляется много друзей, но ничто не сравнится с дружбой, зародившейся в детстве. Узы такой дружбы крепки как сталь.
Она положила руку на плечо доктора Макетси. Так иногда делают старые друзья, когда им уже нечего сказать.
Дорога была пыльная и ухабистая. Наконец показался холм, а рядом с ним — груда валунов, как и было указано на плане мистера Чарли Готсо. А над головой от горизонта до горизонта раскинулось безоблачное, напоенное зноем небо.
Мма Рамотсве вела машину осторожно, стараясь не наскочить ненароком на камень. Земли здесь были будто необитаемые, даже стада не встречались, только буш да деревья с колючками. В голове не укладывалось, как это кому-то захотелось здесь жить — вдали от людей, на мертвой земле. И вдруг она увидела за деревьями дом. Стены из коричневой глины, окна без стекол, вокруг двора невысокий забор.
Мма Рамотсве сталкивалась с мошенниками и обманщиками, разбиралась с ревнивыми женами, даже выдержала встречу с мистером Готсо, но теперь ее ждало нечто совсем иное. Ей предстояло вступить в контакт с темными силами. Этот человек, колдун и знахарь, был еще и убийцей.
Она вышла из машины. Солнце стояло высоко, и его лучи обжигали. Отсюда близко до Калахари, места неприветливые. Здесь — беспощадная, знойная, безводная Африка.
Направляясь к дому, она почувствовала, что за ней наблюдают. У ограды она остановилась и крикнула:
— Очень жарко! У вас воды не найдется?
Из дома ответа не последовало, но слева, в кустах, послышался шорох. Она обернулась и увидела зеленого сверчка, который тащил какое-то крохотное насекомое. Одним беда, другим победа, все как у людей, подумала мма Рамотсве. Взгляни на нас сверху — мы такие же крохотные, как этот сверчок.
— Мма?
Она резко обернулась. В дверях стояла пожилая женщина и вытирала о передник руки.
Мма Рамотсве вошла во двор.
— Добрый день, мма, — сказала она. — Я мма Рамотсве.
— Добрый день, — откликнулась женщина. — Я мма Нотши. Одета она была в длинную юбку вроде тех, что носят женщины племени хереро, но сама она была точно не хереро.
— Я приехала повидать вашего мужа.
Женщина подошла ближе.
— Хотите что-то купить? — спросила она.
— Я слыхала, что он отменный лекарь. Меня донимает одна женщина. Хочет увести у меня мужа, надо ее остановить.
Женщина улыбнулась:
— У него найдется для вас подходящее снадобье. Но он уехал в Лобаце до субботы. Придется вам приехать еще раз.
— Дорога долгая, — вздохнула мма Рамотсве. — Пить хочется.
— Идите в дом, я вас напою.
В тесной комнатушке стоял шаткий стол и пара стульев. Женщина налила воды в большую эмалированную кружку. Вкус у воды был затхлый, но мма Рамотсве все равно ее выпила.
А потом отставила кружку и посмотрела на женщину:
— Я уже сказала, что приехала по делу. Но еще я приехала вас предупредить.
— Предупредить? — насторожилась женщина.
— Да, — сказала мма Рамотсве. — Я работаю машинисткой в полиции и печатала кое-какие документы, касающиеся вашего мужа. Полиции известно, что это он убил мальчика из Катсаны. Убил, чтобы сделать мути. Вашего мужа посадят в тюрьму, а потом повесят. И вас повесят — как соучастницу. По-моему, женщин вешать нельзя. Было бы лучше, если бы вы поехали со мной в полицию и сами все рассказали. Вам поверят, и вы спасете свою жизнь.
Женщина смотрела на нее широко раскрытыми глазами.
— Вы поняли меня? — спросила мма Рамотсве.
— Я не убивала мальчика, — сказала женщина.
— Знаю, — ответила мма Рамотсве. — Женщина такого ни за что не сделает. Но полиции на это плевать. У них есть улики против вас, и правительство потребует смертной казни. Сначала повесят вашего мужа, а потом вас. Колдунов не любят.
— Но мальчик жив! — выпалила женщина. — Он на пастбище, куда его отправил мой муж. Он там работает. Он жив.
Мма Рамотсве посадила жену колдуна в фургон, сама села за руль. Самое главное теперь — доехать до того места. Четыре часа пути, сказала женщина. Сейчас час дня. Они прибудут перед самым закатом, и надо будет сразу же отправляться назад. Если придется переночевать в дороге, можно будет спать в фургоне. Главное — забрать мальчика.
Ехали они молча. Мма Нотши пыталась заговорить, но Прешес ее не слушала. Ей было нечего сказать этой женщине.
