– Да я ж тебя раздавлю!
– А давайте попробуем! – хладнокровно предложила Садовникова.
– Во дура! – потрясенно пробормотала из своего местечка за кулисами Лера Летягина.
Ей конкретно не нравилась старуха Танька из Республики Тува. Бестолковая она, вот и все. Но Лера даже и не представляла, до какой степени бестолковая!
А мужик тем временем поднялся на сцену. Скинул пиджак – под ним оказались майка и очень внушительные, покрытые разводами татуировок бицепсы.
Татьяна поклонилась ему, он небрежно ей. Противники сблизились… Рука Садовниковой молнией взметнулась в воздух – и мужчина неожиданно упал на колени. Схватился за горло, глотая ртом воздух.
– Извините. Я вас предупреждала. У нас борьба без правил, – виновато вздохнула Татьяна.
По залу прокатился ропот… а потом из стана журналистов вдруг раздался радостный женский визг:
– Молодец, Тува! Так их, кобелей!
Напряжение спало, публика засмеялась, захлопала.
– Будут ли еще желающие? – весело предложила Татьяна. – Я даже ставку за ваш проигрыш – или свою победу – повышу. Десять тысяч. Кто хочет?
Зрители возбужденно переговаривались, дамы подзуживали своих спутников, но на сцену никто не спешил. И тогда Татьяна обратилась не к зрителям, а к охранникам, сотрудникам ЧОПа, оцепившим зал:
– Ну, а вы, люди со специальной подготовкой? Неужели не хотите поставить на место девчонку-выскочку?
– Разводит, сучка… – язвительно прокомментировала Лера.
И – развела.
Ближайший к сцене охранник буркнул:
– Да я тебя в две секунды размажу!
– И что вас смущает? – усмехнулась «Мисс Тува».
– А мало ли… – с сожалением вздохнул тот. – Вдруг что не так, а десяти штук у меня нет…
– Давай, дядя! – раздалось из стана спонсоров. – Покажи ей, где раки зимуют!
– А десятка? – вздохнул охранник.
– Ты ваще в теме? – продолжал пытать его спонсор. – Махаться нормально умеешь?
– Да у меня по самбо первый разряд! – обиделся страж.
– Тогда валяй! А чирик, на крайняк, я заплачу! – пообещал вошедший в раж богатей.
И охранник бесстрашно полез на сцену… и уже через пяток секунд тоже валялся на овечьей шкуре, схватившись за солнечное сплетение.
А образованная, но некрасивая «Мисс Ханты-Мансийск» просвещала товарок:
– Это, по-моему, из секретных приемчиков. Этих, как их… шаолиньских монахов…
– Тварь, ну, тварь! – продолжала возмущаться «Мисс Сочи».
А Татьяна стояла на сцене и счастливо улыбалась.
Ох, не зря она целых три месяца провела, с подачи Володи Чехова, в закрытом тренировочном лагере. Не зря каждое утро у нее начиналось еще затемно, в семь – с пятикилометровой пробежки, темп быстрый, на каждой щиколотке – по два килограмма свинцовых пластин. А после бесконечная, но куда интересней, чем на конкурсе красоты, программа. Занятия в спортзале – причем учили не банальному карате или самбо, а хитрым, провокационным и явно запрещенным всеми международными конвенциями приемам. Тренировки в тире, но не тупое продырявливание мишеней, а стрельба по-македонски. Психологическая подготовка…
Она, правда, дала подписку, что никому и ни при каких обстоятельствах о тренировочном лагере не расскажет, а полученные знания применит лишь в особых обстоятельствах…
Ну, будем считать, сейчас, на конкурсе, эти обстоятельства наступили. Ей ведь нужно набрать любой ценой высший балл! * * *
Приближались два последних, самых важных конкурса.
На субботний вечер планировался выход в вечерних платьях, а на воскресенье – дефиле в купальниках и подведение итогов.
И Татьяна нервничала все больше и больше – куда сильнее, чем в начале конкурса, когда у нее, по всем параметрам, не было ни единого шанса. Теперь же, когда об «очаровательной и непредсказуемой «Мисс Тува» наперебой трубили журналисты, а восхищенные спонсоры дружно навязывались с запоздалым покровительством, ей стало страшно. Это как в покере, в который Таня хотя и редко, но играла. Если пасанул сразу – грустно, но не обидно. Но когда все поднимаешь и поднимаешь ставки, а конкуренты отсеиваются один за другим – проигрывать уже нельзя никак. Слишком много, красиво выражаясь, на карту поставлено…
В ее ситуации не скажешь, что главное – не победа, а лишь участие. Ей нужно выиграть обязательно. И вполне в стиле ее беспринципных товарок идти ради победы на все.
И если три недели назад, когда Татьяне только вручили ужасное, цвета плесени, вечернее платье, она была готова смириться и даже выйти в нем на подиум, то сейчас об этом и речи быть не может! Неужели «очаровательная и непредсказуемая «Мисс Тува» позволит себе появиться перед публикой в уродском мешке?! Не говоря уже о кошмарном фасоне. А цвет?! Блондинкам одеваться в одежду цвета сыра никак нельзя…
Но где взять другое?
Самое простое решение – пробежаться по магазинам и купить, пусть за свои собственные средства. Но только как до магазина добраться? По условиям конкурса, из гостиницы красавицам выходить категорически запрещено, да и деньги с кредитными карточками у них отобрали, они в гостиничном сейфе, под распиской, лежат.
Есть еще, конечно, один вариант – принять благосклонность многочисленных спонсоров, что вертятся вокруг и после Таниных успехов наперебой предлагают ей свое покровительство. «Мисс Тува» на «Первой красавице» теперь фигура популярная, даже выбрать может, чтоб не очень старый и не потный… К тому же и Чехов говорил, что не нужно быть чистоплюйкой. Но только… ведь у нее всю жизнь принцип был – дурацкий, несовременный! – всех успехов добиваться собственными мозгами, а уж никак не тем местом, что затянуто элегантными трусиками-стрингами. И хотя Таня уже многому научилась от своих юных, не обремененных моральными принципами конкуренток, но на крайний шаг, постель ради успеха , она не пойдет все равно. Просто глупо – ради какого-то задания и гипотетической короны совершить то, после чего сама себя перестанешь уважать.
Но и в ужасном платье появляться на подиуме тоже нельзя. А где же тогда выход?..
* * *
Подобных заданий полковник Ходасевич не выполнял прежде никогда.
«Угол проспекта Мира и улицы Дурова, третий слева манекен, сколько стоит, не знаю, но купи в любом случае, привези и передай так, чтобы ни одна живая душа не узнала».
Он только вздохнул. Ох, Танечка, милая Танечка, в какую же авантюру ты опять ввязалась…
Но не отказывать же любимой падчерице!
Ходасевич сомневался, что победа на конкурсе может зависеть от подобной мелочи. Танюшка, наивная и юная, наверняка заблуждается. Но раз вбила это себе в голову, он прекрасно знал, переубедить ее не удастся никоим образом. Тем более что и позвонить ей нельзя, и навестить не получится.
И, повздыхав, полковник полез в секретер, где у него лежала «похоронная» сберегательная книжка.
* * *
Что бы ни писали журналисты, как бы тебе ни хлопали спонсоры и публика, а все равно последнее слово всегда остается за жюри. За темпераментным продюсером Баксаковым. Серьезным бизнесменом Дмитрием Николаевичем. И гомосексуальным модельером Царьковым.
Таня – о роли человеческого фактора, спасибо годам работы, наслышана – понимала это больше других.
Продюсер Баксаков у нее, считай, в кармане – он явно симпатизирует симпатичной и остроумной, как он ее называет, «коллеге». Дмитрий Николаевич тоже взирает на нее с явной благосклонностью. А вот с модельером Царьковым непонятно. Ему, с его нестандартной ориентацией, кажется, вообще никто из девушек не по душе. Но за кого-то он ведь будет голосовать, правильно?..
…И Тане вдруг пришло в голову, как сделать, чтоб Царьков проголосовал именно за нее. Спасибо за это, кстати… вечным московским пробкам. Сколько раз ездила от Валерочки, с его Сельскохозяйственной улицы, в центр и застревала в безнадежном заторе на проспекте Мира. Пока кто-то из коллег не научил ее не стоять тупо в плотном потоке, а свернуть на улицу Дурова, как раз у Дома моды Царькова, и уже оттуда выскакивать на Садовое кольцо.
И сколько раз сворачивала, столько раз бросала взгляд на третий слева манекен. На нем – точнее, на ней – было ослепительное, все в блеске люрекса, вечернее платье. Довольно безвкусное, но, безусловно, богатое. И ярко-синее – как раз под ее глаза. Таня даже подумывала в Дом моды заглянуть, платье примерить и справиться о цене, но все как-то руки не доходили. К тому же непонятно, куда в такой роскоши ходить. Не на корпоративные же вечеринки в родном рекламном агентстве…
А вот для конкурса красоты будет в самый раз.
Тем более что автор этого шедевра, модельер Царьков, сидит в жюри. Жаль, конечно, что бедного Валерочку придется на «похоронные» деньги выставлять, а платье наверняка стоит немало, но иного выхода у нее нет. А затраты она отчиму потом компенсирует.
