— Нет-нет, — завертел головой Хвостов. — Ни есть, ни пить я не буду.
Не обращая внимания на протест майора, парень принялся сервировать журнальный столик.
— Можешь не пить, дорогой, я сам не употребляю спиртное, да еще с утра, — сказал Шигаев, — а вот цыплят отведай, не обижай меня. Таких цыплят, как у Артура, ты нигде в нашем городе не найдешь. — Шигаев двинул бровью, и парень исчез.
Хорошо прожаренные цыплята с румяной корочкой выглядели так аппетитно, что Хвостов не удержался. Он оторвал от тушки ножку, макнул в стакан с томатным соусом и с удовольствием вонзил зубы в сочный кусок мяса.
Шигаеву, видимо, доставляло удовольствие потчевать гостя.
— Кушай, дорогой, кушай, — приговаривал он, подавая майору пиалу с чаем. — А зятек у меня дрянной человек. А ведь я его ничем не обидел. Машину ему, как и другим зятьям, подарил, квартиру купил, магазин купил, товаром обеспечил. Говорю: работай, Олег! Корми семью! Я с выручки "Бриллианта" ни копейки себе не возьму! Не надо мне, слушай! И что ты думаешь? Проходит полгода, дочка жалуется: денег не хватает. Звоню Олегу. "Как так?" — спрашиваю. "Нет дохода!" — отвечает. Я не поверил. Вызываю к себе с отчетом Фефелева.
— Почему Фефелева? — с набитым ртом спросил Хвостов. — В "Бриллианте" же есть бухгалтер.
Шигаев дико завращал глазами.
— Какой бухгалтер, слушай! — вскричал он зло. — Эта проститутка Ларионова, да? Так она же путается с Олегом. Они вместе деньги и транжирят. Мне все известно. Сколько раз я ему говорил: будь мужиком, выгони ее. Только обещает. Я пока молчу. Ни дочке, ни жене своей ничего не говорю, да и ты не говори, — хозяин отпил глоток чаю. — А Фефелев — мой человек, это я его туда устроил. Ты кушай, кушай! Вызываю Фефелева, прикинули — должна быть прибыль! А денег нет, еще в долгах сидит. Да откуда они будут, если зять по кабакам таскается да на девок деньги тратит. Я бы его давно выгнал, да внуков жалко.
Хвостов взялся за вторую порцию цыплят.
— Фефелев не мог участвовать в ограблении? — спросил он, с хрустом разгрызая косточку.
— Но!.. — вскричал Шигаев, расширяя глаза до размеров фар. — Это кристально чистый человек. Можешь смело доверить ему свой дом… Вот, видишь, — он толстым коротким пальцем указал на сидевшую на столе сонную муху. — Не только жену — муху не тронет!
— Верю, — сказал Хвостов.
Фары вспыхнули и вновь погасли.
— Олег сам виноват. Плохо дело вел в магазине, оттого и преступление стало возможным. Если ты его посадишь, — Шигаев пошевелил усами, — жалеть не буду! Разведу его с дочкой, а через годик-другой снова выдам замуж. Она ведь еще молодая. Ей только двадцать шесть лет.
— Я пас, — Хвостов поднял вверх руки. — Уже женат.
— Ха-ха! — рассмеялся Артур Арсенович. — Шутишь, да? А мне не до шуток, он же меня разорил!
Хвостов вытер салфеткой губы и руки и оглядел кабинет.
— Ну, до разорения вам, положим, еще далеко… А почему вы считаете, что мы не найдем драгоценности?
— Э-э… — смутился Шигаев. — Я не верю, что их отыщут.
— Напрасно.
— Может быть, но мне надо спасать то, что осталось. Когда можно войти в "Бриллиант"?
Лицо Хвостова само собой расплывалось от сытой улыбки.
— Да хоть завтра. Мы там свою работу выполнили.
— Очень хорошо! — воскликнул Шигаев. — Сегодня же заберу у зятя машину, а ключи от магазина и всю документацию по нему пусть передаст Фефелеву. Нужно немедленно рассчитать работников "Бриллианта".
— Вы что ж, — удивился Хвостов, — хотите всех уволить?
— Конечно! — в свою очередь удивился Шигаев. — А зачем мне шайка воров и убийц?
— Тоже верно, — вынужден был признать майор. — Но неужели вы не пощадите даже Фефелева?
Артур Арсенович поднял руку и сделал движение, будто похлопал Хвостова по плечу.
— О, майор, о Фефелеве ты не беспокойся. У меня три магазина и два кафе. Место для такого работника всегда найдется. А "Бриллиант" я продам. Убыточный магазин мне не нужен.
— Спасибо за угощение. Все было очень вкусно! — Хвостов поднялся. — Никого не подозреваете?
Шигаев с трудом освободил свое тучное тело из объятий кресла, встал, развел руками:
— Нет, майор. Не хочу брать грех на душу. Никого ни в чем не могу обвинить. Ты уж меня прости.
Хвостов протянул руку.
— До свидания, Артур Арсенович. Еще увидимся. А с продажей "Бриллианта" придется повременить до тех пор, пока не закончится следствие.
А в Городском Управлении Внутренних Дел на втором этаже в небольшой комнате, где с трудом умещались два обшарпанных стола, сейф, книжный шкаф и раковина, Селиванов пытал Игоря Романова. Худенький коротко стриженный паренек с угреватым некрасивым лицом, на котором застыло слегка удивленное выражение только что проснувшегося человека, сидел напротив Жени и, отдуваясь, отвечал на вопросы.
— Так значит, ты вместе со всеми приехал на свадьбу к Нечаевым? — факты, которые уточнял Женя, были уже известны, однако он тянул резину, надеясь что-нибудь да выудить.
— Да, — ответил Игорь.
— И никуда из дому не отлучался?
Парень вздохнул и, надув щеки, медленно выпустил воздух.
— Я же вам уже говорил: выходил я только один раз, когда отводил пьяного Сашу к соседям Нечаева, а затем сразу вернулся. Спросите у Нечаева, мы вместе с ним ходили.
— А Нечаев никуда не уходил? — спросил лейтенант хмуро.
— За исключением этого раза — нет. Он ведь женихом был. Все время сидел за столом рядом с невестой.
— Вернулись в квартиру вместе с Нечаевым?
— Он задержался на лестничной клетке покурить.
— Когда ушли Ларионова, Атаулина и Фефелев, не заметил?
— Да сразу после того, как Сашу увели, женщины стали собираться, а потом и Фефелев ушел. Он еще меня с собой звал. Нам домой возвращаться по пути. Но я отказался.
— Который был час, не обратил внимания?
— Нет.
— А директор когда ушел?
— Да не знаю я, товарищ лейтенант, — сдерживая досаду, произнес Игорь. — Я же туда веселиться пришел, не следить за тем, кто когда ушел да пришел.
— Веселился со Светочкой? — понимающе подмигнул Женя.
— А что, нельзя? — пробубнил Романов.
— Можно, конечно! — добродушно согласился Селиванов и вдруг спросил: — Магазин ты ограбил?
Парнишка переменился в лице.
— Что вы, товарищ лейтенант, — голос у него неожиданно сел. — Я никуда не выходил из дома Нечаевых — честное слово! Вам любой скажет!
— А твоя подружка Света?
Взгляда Селиванова Игорь не выдержал, опустил глаза.
— Она все время была со мной, — пробормотал он.
— А не врешь?
Секунду поколебавшись, Романов поднял голову и смело взглянул в глаза лейтенанта.
— Нет. Весь вечер Света была со мной, — сказал он твердо. — А поздно ночью я проводил ее домой.
Неожиданно Женя встал. Вскочил и парень, приняв стойку "смирно". В кабинет с озабоченным видом вошел майор Хвостов.
— Скоро закончите? — спросил он Селиванова, кидая фуражку на вешалку, стоявшую у входа.
— Уже все, товарищ майор, — Женя кивнул Романову на дверь. — Ты побудь, Игорек, пока в коридоре, только никуда не уходи. Возможно, еще пригодишься.
Хлопнула дверь. Хвостов поставил на стол кейс, достал из кармана расческу и быстро взбил на голове ежик волос.
— Что нового рассказал парень? — спросил он мимоходом, явно не рассчитывая услышать в ответ что-нибудь стоящее.
И не ошибся. С кислым видом Женя сообщил:
— Ничего заслуживающего внимания. Романов полностью подтверждает показания Чекмаевой. Они весь вечер провели вместе. Поздно ночью парень проводил девушку домой. Также показания Романова совпадают с показаниями Нечаева и Бериковой относительно времени ухода со свадьбы Ларионовой, Атаулиной и Фефелева. А вот о директоре парень ничего сказать не может…
— Зато я могу. — Хвостов открыл кейс, достал фотографию среднего формата и бросил ее на стол. — Вот, взял у Нечаева и Бериковой. Они там, в коридоре сидят.
Селиванов взял фотографию и принялся разглядывать. На групповом снимке были изображены человек пятнадцать подвыпивших гостей. Половина из них, преимущественно женщины, сидели на стульях, остальные стояли за их спинами. Пятеро из компании были знакомы лейтенанту. Это Берикова, Нечаев, Романов, Чекмаева и… Кадамов. Директор магазина, как ни в чем не бывало, стоял крайним справа с весьма довольным видом.
— Получается, директор и в самом деле выходил из дома Бериковой два раза? — спросил Женя, возвращая Хвостову фотографию.
— Выходит, так. Выгляни-ка за дверь, и если Кадамов и Ларионова подошли, тащи их сюда. Будем проводить очную ставку.
Первой в кабинет вплыла Ларионова. Разодета в пух и прах — короткая юбка, потрясающей расцветки и фасона кофточка, тонкие колготки и туфельки на шпильке. Она была сверх меры накрашена и имела своей целью охмурить не только майора Хвостова и лейтенанта Селиванова, но и любого попадавшегося на пути ее следования мужчину. Ларионова села так удачно, что ее юбка всколыхнулась, будто снизу на короткое время включился мощный вентилятор. Запах ее дорогих духов, распространяясь во все стороны, достиг ноздрей Хвостова. Майор с шумом вдохнул воздух и тут же согнал с лица возникшее было на нем блаженное выражение.
