– Привет, я уж думал, что вы проспали утренний загар, – в его синих глазах отражалось море, но они смотрели не на меня, а по сторонам. Я догадалась, что взор мужчины выискивает Варвару.
– Мы действительно встали сегодня несколько позже, но, как видишь, все же нашли в себе силы дойти до пляжа, – я улыбнулась своей самой широкой улыбкой.
– Так ты тут не одна? – произнес он с надеждой.
– Да, моя напарница барахтается на прежнем месте, – беззаботно махнула я рукой в сторону моря.
Спешно попрощавшись, Александр заторопился в заданном мною направлении.
Убедившись, что Варя заприметила Сашу, я развернула лежак в сторону солнца, чтобы немного позагорать, откинулась обратно на спинку, накрытую мягким полотенцем, и поискала глазами Мишель, которая, пока мы болтали с Сашей, успела покинуть бар, но нигде на пляже я не увидела ее пестрого купальника. Зато случайно заприметила подружку Турхана, которая усаживалась на водный мотоцикл. Даже с моего места был слышен шум заведенного ею мотора. Я с удивлением отметила, что эта юная девушка отправилась на скоростную прогулку по волнам совершенно одна. Инструктор спокойно уступил ей место. Видимо, она катается не первый раз, и он уже убедился в ее мастерстве.
Словно в подтверждение моих слов, она сразу задала алому мотоциклу быстрый темп и, эффектно оставив за собой каскад из переливающихся в солнечном свете брызг, умчалась навстречу морскому ветру к самой линии горизонта. Я не стала долго провожать ее взглядом, а вернулась к поискам Мишель. Хотя вела свой осмотр скорее от скуки, чем руководствуясь какой-либо целью.
Вместо Мишель я заметила среди купающихся Варю и Александра. По тому, как, энергично работая руками и ногами, она уплывала от него, а он, наверное, подыгрывая ей, не спеша, греб в сторону ее удаляющейся спины, я догадалась, что они затеяли нечто похожее на детскую игру в салки. Но моя подопечная недолго поддерживала эти веселые дурачества. Очень скоро она выбралась на берег и, не оглядываясь, заспешила в мою сторону.
Варя ловко повернула свой лежак, чтобы устроиться рядом со мной. Кожа ее была мокрой от воды, я повертела головой по сторонам, но Саша в поле моего зрения не попался.
– А где наш кавалер? – с ухмылкой поинтересовалась я.
– Ушел по каким-то делам, – беззаботно махнула рукой Варя, – а почему ты интересуешься? – Она внимательно посмотрела на меня.
– Да просто, – я ответила с максимальным безразличием, на какое только была способна, – он так обрадовался, когда нас на пляже обнаружил, и так скоро удалился, это мне кажется странным, – зевая, протянула я.
– Ну не расстраивайся, он скоро появится снова, – интригующе произнесла она. – Мы договорились с ним, что вместо того, чтобы обедать в отеле, он повезет нас в какой-то ресторан, где готовят превосходную форель и расположение столиков такое чудесное, со всех сторон открывается вид на прекрасные водопады, реки, полные рыбы, и богатую зеленью и цветением природу, – восторженно продекламировала она, словно цитировала рекламный буклет.
– Прекрасно, вот и поезжайте, а я хоть высплюсь наконец, – с максимальным безразличием пробормотала я.
Мне хотелось, чтобы Варя пообщалась с Александром в одиночестве. Так было проще им скорее найти общий язык. Я впервые оказалась в роли телохранителя, услуги которого не пригодились, и, признаюсь, такое положение вещей меня полностью устраивало. Тем более что ситуация с Альбиной требовала моего полноценного вмешательства. Я была рада, что Варе не требуется моя помощь, и она, похоже, совершенно справилась со своими личными неприятностями.
– Это что еще за новости? – Варя уставилась на меня с сердитым выражением на лице. – Без тебя никакая поездка не состоится. Саша, между прочим, предложил поехать в это место нам обеим, так что я совершенно не собираюсь отправляться туда без тебя. – Она грозно сдвинула брови и всем своим видом демонстрировала решимость. – Так что не спорь, а пойдем лучше в номер. Сейчас разгар дня, жара стоит невыносимая, еще обгорим, не дай бог. Я, кстати, белокожая, если пересижу на солнце, покроюсь красными волдырями и облезу, как ящерица! А мне что-то совершенно не хочется становиться некрасивой. Я, признаться, впервые чувствую себя привлекательной, – со слегка сконфуженной, но такой искренней улыбкой призналась Варя, что я, в который уж раз, прониклась к ней симпатией.
Разумеется, я прекрасно понимала, в ком именно кроется причина ее преображения, но говорить об этом вслух считала преждевременным, так как доподлинно знала, что моя откровенность спугнет тот романтический настрой, который только начинал завладевать внутренним миром моей соседки. В счастливый час я решила обратиться к Александру за помощью в тот день, когда Птичкина напилась местного дармового алкоголя.
– Не знаю, зачем я вам понадобилась, съездили бы вдвоем, – кряхтя, как девяностолетняя бабуся, заворчала я, но с лежака поднялась и покорно сложила полотенце в сумку.
Поездка в ресторан омрачилась новой напастью. Варины опасения обгореть на солнце, к сожалению, стали реальностью. Зря мы вылезли с ней из-под зонтика. Коварное солнце быстро разобралось с молочно-персиковой кожей девушки, в то время как мое смуглое тело стало лишь более яркого приятного коричневого оттенка.
Птичкина чуть ли не рыдала, разглядывая свой нос, который на глазах превращался в ярко-красное нечто, постепенно приобретающее очень смахивающий на сливовый окрас. Так как она загорала в солнечных очках, то теперь, сняв их перед зеркалом, Варя с ужасом констатировала, что по белым кругам на области глаз и таким же полоскам, идущим к вискам, любой человек запросто сможет определить их фасон и размер. Вся передняя часть ее тела, приобретшего бордовый оттенок, нестерпимо горела, но зато, повернувшись спиной, она с грустью констатировала, что с этой стороны она представала в прежнем виде – кожа осталась белой.
– Женя! – срывающимся голосом позвала она меня в ванную. – Ты только посмотри на меня! – пожаловалась девушка через секунду. Она всплеснула руками и даже прикрыла ими рот от удивления, ведь пока мы шли с пляжа, на солнце степень красноты была не видна, она проступила лишь в помещении, причем буквально только что.
– Вот это да! – Мои глаза были похожи на два бильярдных шара. – Надо срочно помазать, – я вылетела из ванной и тут же вернулась с кремом в руках, предназначенным для спасения от солнечных ожогов.
Варя стала наносить на лицо толстый слой белой массы с алоэ и какими-то еще травками, а я быстрыми движениями растирала ее руки и ноги. Потом, с тюбиком наготове, я обошла Птичкину, чтобы проделать то же самое со спиной, и, не удержавшись, хохотнула, так сильно бросался контраст между лицевой и изнаночной (или задней) частью моей подопечной.
– Извини. – Я пыталась сдержаться, но все равно продолжала похихикивать. – Ты теперь можешь играть две роли в кино: образ вождя краснокожих и воюющего с ним бледнолицего англичанина, точнее его спину.
– Не смешно! – Варя вырвала крем из моих рук и обработала живот и область декольте. – Теперь вопрос с рестораном закрыт, в таком виде я носа из номера не высуну.
– Вопрос открыт по-прежнему, этот крем творит чудеса, через час тебе станет намного легче, и вообще, я без тебя никуда не поеду, так что очень надеюсь, что ты не бросишь меня. – Настала моя очередь убеждать Птичкину отправиться на ужин. Но я не сомневалась в своей правоте.
Как я и обещала, неприятные ощущения очень скоро отпустили мою подругу. Она надела легкий сарафан, который я никак не могла одобрить за чрезмерную, по моим представлениям, длину и мешковатый силуэт.
– Фу, ну зачем ты натянула этот саван?! – не сдержала я критики. – Что ты одеваешься, как пожилая испанка? Зачем тебе такие шикарные сандалии, если ты сознательно закрываешь их самую главную деталь: красиво обмотанную ремешками ногу. Надо выбрать что-нибудь покороче, – последнее слово я произнесла по слогам и повысив тон, надеясь, что так Варя лучше уяснит этот урок по стилю. – Лучше бы надела что-нибудь короткое, чтобы открыть свои ножки, – продолжила я нравоучения и полезла в шкаф с остальными вещами Птичкиной. Через минуту я вынырнула из него с короткой джинсовой юбкой в руках. – Ну вот, это то, что надо, – я бросила ее через кровать.
– Кому надо? – Варя, похоже, совершенно не понимала, с какой целью я так стараюсь придать ее образу сексуальности. – И вообще, мне нравится, как я выгляжу, по-моему, очень красивое платье, – продолжила она сопротивляться, при этом критически сверху вниз оглядела свой яркий, в бирюзово-желто-голубых разводах сарафан.
– Конечно, надевай что хочешь, но современные мужчины знакомятся в первую очередь с внешними данными, что бы они там ни говорили о душе и богатом внутреннем мире избранницы. А ты все прячешь, словно монашка, – предприняла я финальную попытку ее урезонить, хотя, в общем-то, в душе очень одобряла стремление Птичкиной оставаться самой собой.
