Но сейчас тот, кто не имел водительских прав, вынужден был воздержаться. Не подходили и «старики», которых в любое время мог встретить человек с запятнанным прошлым и, демонстративно растопырив руки, закричать на всю улицу: «Ба, кого я вижу?! Дорогой мой Федор Николаевич, здравствуйте. Все бандитов ловите? Так их, разэтак, поганцев! А я вот завязал, и накрепко».
Выбор пал на младшего лейтенанта Чванова. Он отвечал многим требованиям: был молод, по возрасту подходил к Балановскому, отлично водил машину, увлекался борьбой. В органы пришел недавно, прямо от станка, по комсомольской путевке. Работал не считаясь со временем, упорно постигал трудную профессию сотрудника уголовного розыска.
Полковник Михайлов вызвал инспектора к себе и долго с ним беседовал, разъяснял опасность предстоящей операции.
— Подумай. Пока не поздно, можешь отказаться. Это дело добровольное, — предупредил Михаил Иванович.
— Задание понятно. Готов к выполнению!
И вот Чванов стал Гошей-фарцовщиком. В его распоряжении оказался подержанный «Москвич», заднее стекло которого было залеплено всевозможными заграничными наклейками. Сам Гоша был одет в замшевый костюм, на пестром галстуке — золотая булавка с крупным камнем, на ногах — модные туфли. Старшие товарищи, осмотрев своего коллегу, остались довольны.
Пока Чванов репетировал роль, Балановский успел «клюнуть» на предложение Андрея и потребовал, не откладывая дела в долгий ящик, познакомить их. Предварительная встреча состоялась у станции метро. Чванов, на зависть Балановскому, подкатил туда на своем «Москвиче» с отменным изяществом и шиком.
Каково же было разочарование Чванова, когда Андрей познакомил его со щуплым и совсем невидным молодым человеком. Удлиненный подбородок и водянистые невыразительные глаза его вызывали антипатию. Действительно, взять за шиворот, притащить в уголовный розыск, и на первом допросе «лопнет». Лишь впоследствии Чванов убедился, что, поступи работники милиции таким образом, операция была бы неминуемо провалена. За тщедушной внешностью этого выродка жила фанатичная вера в свою удачу. Только взятый с поличным, после долгого запирательства, он был разоблачен и вынужден говорить правду, хотя и не всю.
После знакомства с Гошей Балановский сразу же спросил, куда они поедут. Гоша предложил ресторан «Восток». На том и порешили. Это же предусматривал и план операции. Свободных мест в ресторане не оказалось, и Гоша был вынужден проявить весь свой «ораторский» талант перед официанткой, чем заслужил признание своего нового знакомого. Им был предложен свободный столик в дальнем углу, где друзья могли спокойно беседовать.
— Где ты живешь? — вдруг спросил Балановский.
— В городе, — ответил Гоша и недружелюбно покосился на нового приятеля. — Если ради этого и знакомились, то нам не следует контачить.
— Ну-ну, — любезно извинился Балановский. — Это я просто.
Когда был подан счет, Гоша в уме разделил сумму на троих и выложил на стол только свою долю. От него не ускользнула одобрительная улыбка Балановского. Дескать, правильно, денежки счет любят.
Вторая встреча была назначена на следующий день.
Место и время определял Балановский. Взвесив все «за» и «против», Гоша пришел к выводу, что тот решил проследить за ним. Поэтому он приехал минут за пятнадцать до назначенного времени и, не выходя из машины, начал осматриваться. Знакомое лицо мелькнуло за витриной магазина.
— Есть, — шепнул про себя Гоша.
Затем вышел из машины, постучал каблуком по переднему левому колесу, протер тряпкой стекло. Балановский тем временем проворно выскользнул из магазина и направился в противоположную сторону. Гоша не подал виду, что заметил его. Забрался в машину и закурил сигарету.
Только спустя полчаса после назначенного времени Балановский подошел к нему:
— Гошенька, ты уж извини, что задержался.
— Бывает, — ворчливо ответил Гоша. — Но если у нас и дальше так пойдут дела, то компаньонами мы навряд ли станем. Время золото, а ты его не уважаешь.
— Я же извинился.
— Я принял извинение, но имею право на реплику.
После этого случая Балановский стал вести себя иначе. На встречи приходил вовремя, слежку вел осторожнее, хотя Гоша всегда предугадывал его действия.
Иногда неожиданно задавал вопросы, вроде: «Слушай, ты женат или холост?», «Ты в каком институте учишься?».
Гоша учился в Ленинградском университете имени А. А. Жданова на заочном отделении юридического факультета. Там же занимался и незадачливый помощник Балановского — Зеленков, только на дневном отделении.
Возможность провала с этой стороны была досконально изучена и проверена перед началом операции. Чванов не был знаком с Зеленковым, однако, чтобы не попасть впросак, ему показали «автоматчика», и он запомнил преступника.
Наконец, Балановский посвятил частично в свои планы Гошу. Частично потому, что объект нападения не был назван. Но была предъявлена схема расположения зданий предприятия, красным карандашом отмечен путь следования до кассы и обратно, названы другие мельчайшие подробности, вплоть до времени, необходимого для изъятия денег, — не более семи-восьми минут плюс две минуты на отход до автомашины.
Всех, кто может помешать делу или встретиться на пути, предполагалось расстреливать из автомата на месте. Чем больше трупов, тем меньше окажется желающих приблизиться к грабителям.
Как просто и легко было все спланировано. Инициатора не мучила совесть, что после его «дела» останутся сироты, вдовы. Ему нужны деньги, и больше ничего. И он их возьмет любой ценой.
— Тебе хорошо планировать, ты вооружен, — выпалил вдруг Гоша, — а каково мне?
— Что ты имеешь в виду?
— Положено бы иметь хоть какой пистоль.
— Добудь. Тебе никто не мешает.
— Ты прав. В общем, никто. Но и помогать нет желающих. Ведь мы на равных!
И Гоша вкратце изложил свой план. Они уедут в тихий приморский городок, где он служил в армии. Там и сейчас дислоцируется воинская часть, многие ходят с оружием. А потому нетрудно будет при помощи уже имеющегося у Балановского автомата добыть еще два: для него и для Андрея. Тогда-то им любая операция будет по плечу. Банк взять можно.
Рассказывал Гоша так заразительно, что даже водянистые глаза Балановского заблестели. План пришелся ему по душе. Он разоткровенничался и в порыве азарта сообщил, что большие деньги в намеченной им кассе будут через неделю.
— Вот и используем это время! — подхватил Гоша.
Договорились ехать на следующий день. Балановский велел в восемь утра быть на машине у станции метро «Петроградская». Поедут все втроем. Гоша согласился и равнодушно спросил, далеко ли заезжать за автоматом.
— Не очень. Сам увидишь.
На этом и расстались, а в положенный час встретились втроем.
День выдался снежный и ветреный. Балановский приказал ехать на станцию Ручьи, втянул голову в воротник и задумался. А Гоша обрадовался: предположение Андрея о месте хранения автомата вроде сбывалось. По данному маршруту уже стоят люди и следят за каждым метром, пройденным «Москвичом».
Балановский вскоре начал оглядываться, но ничего подозрительного не заметил. От Ручьев приказал ехать в сторону Токсова.
— Стоп! — резко скомандовал он, когда машина проходила по лесу. — Сейчас круто налево и через триста метров — остановка.
Гоша беспрекословно повиновался. Но нервы у него на пределе. Согласно плану, составленному и утвержденному на Литейном, за автоматом пойдут Балановский и Андрей. Андрей же и понесет автомат. Если ему удастся увидеть номер оружия и номер этот окажется 2298, то он, еще не доходя до машины, снимет шапку и утрет ею лицо.
Если номер другой, он вынет носовой платок. И, наконец, если не удастся увидеть номер, Андрей не подаст никаких знаков.
Машина остановилась на узкой дорожке. По ней никто еще не проезжал после первого снега. Два человека вышли из «Москвича», осмотрелись и осторожно направились в глубь чащи. Пока все идет по плану. Балановский шагает впереди — только он знает место хранения автомата. Сзади — Андрей. Это и своего рода подстраховка. Если преступник вдруг передумает и решит «убрать» Гошу здесь, в лесу, Андрей должен помешать этому.
Проходит десять, пятнадцать, двадцать томительных минут, В лесу тихо, к машине никто не возвращается.
Гоша нервничает. Вдруг припорошенные снегом сосновые ветки раздвигаются, и показывается лицо Андрея. Он улыбается, снимает шапку и вытирает ею лицо. Гоша видит за его спиной продолговатый предмет, завернутый в тряпку. Автомат. Гоше хочется кричать, и он находит повод.
— Что тянете?! Быстрее в машину, и отваливаем отсюда!
В его голосе слышатся командирские нотки, но «шеф» не обижается. Он принимает их как должное, снисходительно улыбается и думает: «Покричи пока, а дело сделаем — я тебя успокою».
