-- Было дело...
Сеня сгребает одну из куч в чемодан, а другую несет Марату. Тот мизинцем небрежно выдвигает ящик стола.
-- Сгружай сюда.
Парни начинают собирать деньги в пачки и возбужЁденно распихивать по карманам.
-- Э, други, -- останавливает Марат, -- вы будете неЁдопустимо шуршать!
-- А как же нести?
-- Предусмотрено.
Хозяин снимает со шкафа три спортивные сумки, и добычу "затаривают".
-- А теперь остыньте! -- командует он. -- И глаза приЁтушите!
-- Надо разрядиться, Марат!
-- Обмыть! -- поддерживает Илью Сема.
-- Ко мне -- в Малаховку! -- зовет Илья. -- ПокувырЁкаемся на свободе. На лужайке детский визг и тэ пэ.
-- Хорошо, собираемся к семи. -- Марат провожает гостей.
-- Ты пока дома? -- украдкой спрашивает Илья.
-- А что?
Тот прижимает палец к губам и догоняет двух СемеЁнов.
Марат торопится к письменному столу, выдвигает ящик и уже не прячет ликования.
Но опять не ко времени является Вероника АнтоЁновна.
-- Я на минуту, Марик. Ой, как накурено! Войти страшно.
-- Не входи...
-- Ты даже не замечаешь -- на мне новое концертное платье!
-- Широкие слои пенсионеров будут сражены.
-- Грубо, Марик!.. Когда-то сам бегал меня слушать!
-- Э, матушка! "Отцвели уж давно хризантемы в саду". Когда-то ты меня и на гастроли таскала.
-- Разве плохое было время? Тебя все обожали!.. КстаЁти, я хотела и насчет гастролей. Предлагают поездку на полтора месяца.
-- Условия выгодные?
-- Да, но...
-- Разумеется, поезжай. Осень подойдет -- мне надеть нечего.
-- Как?! А кожаное пальто?
-- Сносилось. Кроме того, я взял нужные мне книги, за которые еще не заплачено.
-- Нет, это невозможно! Ты должен сократиться, Марат! Я мотаюсь из города в город... вся в мыле... Дыхания нет, голос не звучит, все ради тебя...
-- Естественно. Даже лягушка заботится о своем поЁтомстве. Это животный инстинкт.
Вероника Антоновна глубоко уязвлена.
-- Вся моя любовь... все переживания... труд -- животЁный инстинкт?.. И ни капли благодарности?
-- Помилуй, за что? Я даю смысл твоей жизни. Для тебя нет ничего выше, чем кормить-поить и выводить меня в люди.
-- Пора самому выходить в люди! Последний год асЁпирантуры, надо подумать о диссертации! А тут какие-то странные друзья...
-- Друзья? Эти козявки?!
-- Тогда зачем они? С твоим умом, духовными запроЁсами?
-- Нужны. Я их использую.
-- Я очень боюсь, что...
-- Опять боишься! Ты набита страхами, как кукла опилЁками! -- прерывает Марат, и на сей раз невозмутимость изменяет ему. -- По чьей милости я бросил альпинизм?! Только из-за тебя, помни! Только потому, что ты боялась! Там остались настоящие друзья... каких больше не будет! И ты смеешь попрекать меня знакомствами?! Я и со Стеллой разошелся из-за тебя! Такой тоже больше не будет!
-- Чем я виновата перед Стеллой?! Отчего из-за меня?
-- Оттого, что она принадлежала тому миру, который я потерял! Горы, вершины, чистый снег... Я все потерял!!!
Вероника Антоновна, потрясенная не свойственным сыну взрывом чувств, готова уже каяться и просить проЁщения. Но объяснение прерывает звонок в дверь: вернулЁся Илья. Марат разом обретает невозмутимое спокойЁствие.
-- Матушка, аккомпаниатор ждет. Иди. Все чудесно. У тебя, у меня. Платье эффектное, голос звучит. Спой "Хризантемы" и отдохни перед концертом. А я... может быть, схожу в магазин, положи там на сервант... лучше зелененькую.
Оставшись с Ильей, он молча ждет.
-- Не стал при них... -- начинает тот.
-- Что-нибудь не так?
-- Малый один видел нас на выходе из магазина. Я с ним работал в НИИ. Непонятно, откуда взялся! В пяти шагах из кустов вылез! Зараза!..
-- Узнал тебя?
Илья разводит руками.
-- Сделаем, чтобы молчал. Можешь узнать его адрес?
-- И так знаю. Как-то оборудование вместе возили, заскочили по пути.
x x x
Барсуков с ребятами приближается к подъезду своего дома. С противоположной стороны улицы идет наперехват плечистый парень. Его провожает взглядом Марат, за спиной которого хоронится Илья.
-- Товарищ Барсуков? -- загораживает дорогу парень.
-- Да.
-- Давненько вас жду. Где пропадали?
-- А в чем дело?
-- Я спрашиваю, где ты был днем? -- грубо напирает парень.
-- У тещи в Селихове, -- тоже грубеет Барсуков.
-- Что-нибудь видел там интересное?
Барсуков впивается глазами в хамскую физиономию: неужели спрашивает о том самом?!
-- Идите поиграйте, -- подталкивает он от себя ребят.
Те охотно отбегают к кучке детворы поодаль.
-- Видел или нет?
Барсуков с удовольствием врезал бы ему, да руки связаны.
-- Ничего я не видел!
-- Ничего не видел, ничего не знаешь. Правильно! -- Парень бросает весьма выразительный взгляд в сторону ребят. -- Своих детенышей беречь надо! Ни-че-го не виЁдел. Бывай здоров!
x x x
В помещении Селиховской милиции беседуют НикоЁлаев, молодой замнач по розыску, и Томин.
-- Территория наша на отшибе, -- рассказывает НиЁколаев. -- Недавно был поселок деревенского типа. ТеЁперь современные дома, жителей переселили, но люди все прежние. Начальник отделения каждой кошки родоЁсловную помнит. Из здешних никто не замешан.
-- И сотрудницы магазина здешние?
-- Коренные. Вся жизнь на виду. Вариант инсценировЁки кражи мы отработали -- стопроцентно отпадает. Есть тут и те, кто побывал в заключении. Проверили -- они тоже ни при чем.
-- Пошли смотреть на месте, -- поднимается Томин.
...Они входят в полупустое кафе, Николаев указывает столик у окна, говорит негромко:
-- Сидели здесь. Обед занимал двадцать -- двадцать пять минут.
-- И движения в магазине не заметили?
-- Ни малейшего! А когда пусто -- он просматриваетЁся насквозь. Нужно, знаете, крепко отрепетировать, чтоЁбы себя не обнаружить!
-- Для репетиций надо было крутиться в торговых залах. Притом, что в поселке все свои...
-- Нет, универмаг исключение: проезжие часто загляЁдывают. В универмаге на посторонних внимания не обраЁщают. Вот если в парикмахерской -- до вечера будут гадать, кто такой...
Томин с Николаевым выходят, пересекают шоссе и огибают универмаг. Николаев звонит в служебную дверь. Томин заинтересовывается пролазом в кустах, раздвигаЁет ветви.
-- Укромная тропочка. Куда ведет?
-- Эта?.. К жилым домам.
Дверь отворяется довольно осторожно.
-- Я это, я, -- сообщает Николаев. -- Пуганые стали.
Пожилая женщина в рабочем халате впускает их в магазин.
-- День добрый. Сами тогда запрете?
-- Запру, конечно.
Женщина уходит внутрь.
-- Вот здесь, -- Николаев нащупывает какое-то месЁтечко на дверной колоде, -- зазубринка. Когда возились со взломом, видно, терлись коленом, оставили волокна ткаЁни, похоже, джинсовой. А тут найдены окурки, -- он очерчивает ботинком кружок на полу. -- Стоял на стреме, следил в щель, прислушивался. Ну и дымил. Перчатка мешала, сунул ее -- да мимо кармана. Валялась у стены. -- Николаев живо изображает, как все происходило, и броЁсает на пол собственную перчатку для наглядности. -- Все эти вещдоки мы направили сразу на Петровку, в НТО.
-- Уверены, что относятся к делу?
-- Да, товарищ подполковник. Есть основания: соЁтрудницы джинсов на работу не носят, никто не курит. К тому же уборщица перед обедом везде прошлась тряпкой, должна бы заметить.
-- Ладно, поверю. Ведите дальше.
...Они осматривают торговый зал второго этажа.
Обычная мирная картина. Кто-то что-то примеряет. Кому-то заворачивают покупку. Несколько человек стоят в очереди.
-- В ту субботу было в продаже на что польститься?
-- Вполне. Конец месяца, завезли дефицит. Ничего из вещей не взяли.
-- Так. Обратимся к записной книжке.
-- Обнаружили -- у кассы. Чтобы открыть дверь в баЁрьере, надо перегнуться. Я сам пробовал -- авторучка из кармана выпала.
-- Да?.. Ну здесь ясно. -- В сопровождении своего спутЁника Томин направляется к выходу.
-- О мотоцикле известно только, что это зеленый ИЖ с коляской, -говорит Николаев на улице. -- А вот откуЁда наши свидетели, -- кивает на кучку людей у обочины шоссе. -- Ждали автобуса. Обратили внимание, что трое вывернули от универмага на шоссе около полтретьего. Номер, говорят, областной, но ни буквы, ни цифры назвать не могут.
-- Пытались их перехватить?
-- Конечно! Сразу сообщили постам ГАИ. Но этот ИЖ как сквозь землю! Только вот там выбоину объезжал и вильнул колесом на обочину. Есть след протектора -- узкая полоска сантиметров двадцать длиной.
-- Что ж, раз начальство решило, дело мы заберем. Но попрошу составить такую схему: кто из местных где находился во время ограбления и кто кого видел в районе универмага.
-- Опросить всех, кто вообще был на улице? -- уточняет Николаев, и чувствуется, что не видит проку в подобной затее.
-- Совершенно справедливо. Какой понадобится срок?
-- Дня три-четыре.
-- Вы здесь среди полей усвоили деревенский ритм. Двадцать четыре часа -- максимум!
x x x
Ранним утром на автобазу пришел Томин.
