Глава 17. Райские кущи Кристины
Сотрудникам ДПС мы честно рассказали все, что знали о преследователях, но умолчали о повальной смертности в моей семье и прочих происшествиях последних дней. Это я решила, что мы не можем признаться в том, что преследовавшие нас хулиганы, возможно, имеют отношение к смерти моего брата и его жены. Если начинать рассказывать правду, то говорить надо все. В том числе и о шантажисте, который вынудил Бескровного втянуть меня в романтические отношения и увезти на неделю из города. Тогда милиция узнала бы о купленных Артемом краденых мониторах, и он точно оказался бы за решеткой. А вот помогли бы сведения о шантажисте разобраться в причинах постигших мою семью несчастий — я сомневалась. Бескровный согласился со мной, так как сидеть в тюрьме ему не хотелось.
В последовавшие дни Артем регулярно наводил справки о том, как движется расследование, поэтому вскоре нам удалось узнать, что при обезображенных трупах наших преследователей из «Форда» обнаружились не один, а целых три пистолета плюс винтовка. Одна из пуль от этой винтовки застряла в запаске багажника «Ауди», что доказали милицейские эксперты. Наша версия о стрелявших преследователях-хулиганах благополучно подтвердилась. Но все это выяснилось гораздо позже, а в тот самый день я чуть не умерла от усталости и боли. От места аварии «Форда» меня увезли на «скорой» в больницу, где хирург и медсестра со всем тщанием промывали и обрабатывали мои раны добрых три часа. А после медицинских пыток пришлось давать долгие показания суровому дознавателю из ДПС.
В тот долгий вечер домой мне удалось попасть только к одиннадцати часам.
Алеша ждал меня в страшном беспокойстве, так как я позвонила ему с места аварии и сообщила новости: мол, я попала в небольшую аварию. Мною руководствовало желание успокоить супруга, но я добилась прямо противоположного эффекта: Алеша разволновался и вызвался скорее приехать ко мне. С трудом удалось умолить его остаться дома, ибо совсем не хотелось встречи мужа и бывшего любовника. Чувствовала бы я себя рядом с ними совсем не комфортно…
Мое появление на пороге нашей квартиры произвело на Алешу неизгладимое впечатление:
— Вера! — вскрикнул он, увидев свою жену, измазанную зеленкой и в порванном платье. — Господи, ты просто искалечена! Как это произошло?
Я устало прошла в ванную. Осторожно, стараясь не задеть подсохшие царапины, начала избавляться от негодной уже одежды.
— Бескровный взялся подвезти меня до дому, — медленно рассказывала я. — За нами увязались какие-то придурки. Они, наверное, пьяные были и хотели покуражиться. У них был пистолет, они стреляли. Мы испугались, хотели оторваться на трассе. Не получилось. Тогда мы съехали с трассы, подъехали к карьеру. Бескровный вытолкнул меня из машины и резко свернул на краю обрыва, а бандиты свалились в карьер и убились.
Мое повествование настолько ошарашило Алешу, что он никак не мог въехать в мои объяснения — все спрашивал и спрашивал как да что. Пытаясь смыть с себя и со своих волос толстый слой пыли, не намочив при этом свои ссадины, я продолжала объяснять про дорожных хулиганов! Наконец, Алеша успокоился и приготовил нам чай с бутербродами.
Следующие два дня я отлеживалась и зализывала раны. Эти царапины причиняли ужасно много боли: подсыхали и норовили растрескаться до мяса. А ушиб плеча вообще не давал покоя — ни сесть, не лечь. На месте столкновения плеча с землей образовалась гематома размером с Австралию, так что впору было сдаваться в кунсткамеру, чтобы демонстрировать ее за деньги.
Забежала Настя, привезла страшно полезные для моих кошмарных ран мази. О происшествии она знала от Кристи.
Еще на пороге Настя сообщила, что очень спешит, но просидела у меня почти час, болтая ни о чем. Наконец, я потеряла терпение:
— Ты хочешь мне сказать что-то? — спросила я в лоб, когда деловая женщина в пятый раз накрасила губы, будто собиралась уходить и в шестой раз, не дойдя до двери, села на диван.
— Нет! — вскрикнула Настя. — То есть — да. Но ты в таком состоянии…
— Тем более! Уже ничего мне повредить не может.
— Ну, это… Я твоего Алешу с Кристинкой видела! Они, в общем, знаешь… обнимались.
Невольно усмехнувшись, я ответила ей ласково, как сумасшедшей:
— Насть, ты с дуба упала? Они с детства знакомы и родственники к тому же. Ты что никогда родных не обнимаешь?
Надо сказать, что Настя смутилась. Она попыталась оправдаться, поняла, что это бесполезно, подскочила и убежала. Неужели все эти недостойные глупости продиктованы Настиной ревностью к нашим с Кристей отношениям? Но, если так, значит, я снова нужна Насте. И, значит, должна уделять ей больше внимания. Да, это будет правильно. Как только заживут мои раны — насобираю денег и куплю ей на вечер негра. Радости-то будет…
Приняв таблетки, обмазавшись средствами, принесенными Настей, я легла на диван. Взгляд упал на хорошенький светильник под муранское стекло, который подарила мне в честь какого-то праздника свекровь Софья Михайловна. Светильник отлично украшал наш весьма скромный интерьер и надежно служил уже несколько лет, не огорчая поломками. Тут я припомнила, что Софья Михайловна всегда подносила на редкость «угаданные» подарки, в отличие от тех бессмысленных предметов, которые дарили мне милые, но бестолковые подруги. Софья Михайловна заранее выпытывала у Алеши или даже у меня самой, о чем я мечтаю на данном этапе своей жизни, и дарила мне мою мечту, радуясь, что доставила удовольствие.
Никогда не забуду, как много лет назад мне хотелось серебряное кольцо, увиденное в ювелирном магазине. Кольцо из капельного серебра в виде леопарда, мирно лежащего на пальце. Я облизывалась на него несколько месяцев, но цена кусалась хуже самого леопарда — в то время я только вышла из декретного отпуска и зарабатывала в месяц ровно столько, сколько стоило то кольцо, а ведь приходилось кормить семью. И вот на свой день рождения я получаю от Софьи Михайловны того самого капельного леопарда! Если честно, я расплакалась от радости.
А теперь она меня травит. Одно хорошо: если меня пыталась отравить Софья Михайловна, то получается, что покушение на меня никак не связано с таинственной персоной шантажиста, руководившего Бескровным. Хотя, почему хорошо?
Вот бы поговорить с лечащим врачом Софьи Михайловны! Ну, как-то сориентироваться на будущее. Вечером я расспросила Алешу, где лечится свекровь. Алеша рассказал об онкологическом центре, и что там врач попалась грубая и дурная, а потом Дорогой Леонид Ильич свел Софью Михайловну со своим приятелем-онкологом. Тот провел ряд тестов и подтвердил плохие новости. Сейчас проводится лечение, но это лишь немного оттягивает печальный исход. Выиграть битву за жизнь Софьи Михайловны невозможно.
На следующее утро я позвонила отчиму. Он уже простил мне побег из больницы, потому что всегда все прощал.
— Привет, папа. Слышал, как я тут отличилась?
— Слышал, Верочка, — ответил Леонид Ильич. — Правда, не от тебя. Всегда ты меня игнорируешь! Ну, ладно. Как самочувствие?
— Лучше, чем внешний вид! Слушай, пап, а к кому ты Софью Михайловну отправлял лечиться?
— Это в прошлом году? По поводу опухоли?
— Ну, да!
— А ты, все-таки, узнала? И про наследство знаешь?
— Какое еще наследство?
— Не знаешь?! — испугался отчим. Он понял, что проболтался.
— Нет… Но ты теперь можешь все рассказать.
— Софья Михайловна завещала свою квартиру тебе, — он вздохнул. — Эх, я, болтун! Я же обещал!
— А почему мне, а не Алеше? — обалдела я. — Ты ничего не путаешь?
— Не путаю. Своими глазами видел завещание. Только я не знаю, почему…
Попытавшись переварить услышанное, я еще больше изумилась, но вовремя опомнилась, что не для того звоню.
— Папа, а как врача того найти? Просто хочу поговорить… Я же ничего не знала.
— Ой, — снова скорбно вздохнул Леонид Ильич. — Там такой тип… Но специалист отличный! Просто классный. А вот человек…
— Как его зовут?
— Герман Санжиевич Ибрагимов. Он еще молодой, по моим меркам, так что я зову его Гера. Работает в третьей больнице. Если будешь встречаться, учти, что он большой любитель молодых женщин твоей, м-м-м, конфигурации. Поосторожнее с ним…
— М-да?! — мурлыкнула я. — А он хорошенький?
— Да, хорошенький, — с легким сарказмом подтвердил отчим. — На Берию похож!
Позже я снова размышляла над поступками своей свекрови. Сначала отписать наследство, а потом — подменивать таблеточки! Да, она больна. Эта опухоль оказалась для нее настоящим камнем глупости. Так стоит ли идти к Герману Санжиевичу, ловеласу в белом халате? Нет, схожу. Все равно пока делать нечего. Правда, Артем на прощание очень не советовал высовываться наружу, но он явный перестраховщик! Бандиты уже в карьере, так чего бояться? Вряд ли больной мозг подскажет Софье Михайловне нанять по мою душу снайпера!
