– И давно она с Неверовым?
– Полагаю, в закоулках гостиных они обнимались не раз, а поехала с ним она впервые. Я сужу по его тону. Когда Вики хотела назначить ему свидание на сегодня, он был резок, приказал ей сесть к нему в коляску немедленно.
– А… – подался Виссарион Фомич корпусом к Марго, – как она отнеслась к обсуждению убийства Долгополова?
– Слушала, однако с напускным равнодушием.
– Неверов… Неверов… – почесывая лоб, произнес он. – Богат, нагл, тщеславен, дуэлянт, красив (прозвучало нелестно)…
– Умен, хитер, знает женщин и пользуется их слабостями, – дополнила она.
– Стало быть, коварен, – заключил Зыбин. – Что ж это за услуга?..
– Вы думаете… он убил Долгополова ради Вики?
– А он способен? Вы-то лучше знаете Неверова.
– Возможно, я ошибаюсь, но он способен на все. Это человек, ищущий не только разнообразных удовольствий, но и…
– Опасности?
– В какой-то степени да. Правда, я не об этом хотела сказать. Неверов держит себя над всеми, ему важен ореол… демона. Видите ли, у него сложилось представление, будто то, что ему нравится, должно стать его собственностью. Поэтому он не останавливается ни перед чем, не имеет жалости, не способен любить. Однажды ему проиграл крупную сумму в карты один поручик, просил дать отсрочку, обещал вернуть долг частями. Неверов высмеял его и отказал. Поручик застрелился.
– Глупо-с, – сказал Виссарион Фомич о поручике.
– Конечно, глупо. А Неверов поступил подло, он ведь не нуждается в средствах, отчего ж не мог подождать? Причина не в скупости, а в желании заставить говорить о себе с содроганием. Добродетельный человек всегда скромен, Неверову же нужна слава, он нарочно провоцировал поручика. В связи с этим мне страшно за Вики, Виссарион Фомич. Неверов не упустит возможности выставить напоказ их связь, он погубит ее.
– Всякий вправе избирать свою судьбу, – пренебрежительно бросил Зыбин. – Коль дама знает, чем отличен господин, отчего же не поостережется?
– Сердцу не прикажешь, – вздохнула Марго. Ее слова относились к ней в неменьшей степени, чем к Вики.
– Прикажешь, прикажешь, – со строгой интонацией произнес Виссарион Фомич, опустив одну лохматую бровь, из-за чего и видом стал суров. – Ишь, удумали наши дамы от мужей бегать! Стыдно-с потакать своей похоти. С Оболенцевой у Неверова были амуры?
– Она тоже любит выставить напоказ свои связи, как и Неверов, но о них ничего не известно. Должно быть, Надин нацелилась на Ореста, и уверяю вас, ему не удастся от нее ускользнуть.
– Одна другого не лучше, – покривился Зыбин. – А что там он говорил про девицу с улицы?
– Будто некая таинственная женщина гуляет ночами по улицам в поисках мужчин, но не со всяким идет. Будто бы ее загадочность привлекает и господ, которые ищут с ней свиданий, а однажды из-за нее случилась поножовщина. Лица ее никто не видал, оно под вуалью, но говорят, она хороша собою.
– Это ж как понимать, сударыня: лица никто не видал, но известно, что она хороша собою?
– Как услышала, так вам и передаю, – ответила Марго, сама не понимая, как такое возможно. – Ходит она в красной юбке, синем жакете, в черной шляпе со страусовыми перьями. В общем-то это был несущественный разговор, речь шла о соперничестве…
– Сударыня, в нашем деле несущественных разговоров не бывает. Коль преступник умен, он нарочно распускает небылицы, чтобы отвести от себя подозрения. Или использует слухи. Поножовщина, говорите? – вдруг задумался он. – Из-за уличной девки? Весьма странно… Впрочем, на нее я брошу сыщиков, те выяснят о ней подробности, раз даже господа за нею охотятся.
– Орудие убийства определили? – спросила Марго.
– Нечто вроде спицы. Длинное, тонкое, острое.
– Чем я еще могу помочь?
– Собирайте сплетни. Наносите визиты, в частных беседах выясняется много такого, что не говорится при большом скоплении народа. Подберитесь к Галицкой, к Оболенцевой, не забывайте и Прасковью Ильиничну. Кстати, племянник Долгополова тоже меня интересует. Вы окажете следствию неоценимую услугу.
Честно сказать, она находилась в растерянности. Летом произошла поистине загадочно-мистическая история с оборотнем, тем не менее Марго ни на секунду не усомнилась, что докопается до истины. Сейчас же не было необычности в том, что убит человек, пусть даже дворянин, а найти убийцу казалось весьма сложным делом. Подозрения Виссариона Фомича выглядели неубедительными, да он и сам это знал. Но Марго не собиралась отказываться от участия в следствии, хотя Зыбин не договаривал, видно, не доверял ей. Надо придумать благовидный предлог для визитов, чтобы не выглядеть заурядной сплетницей.
Дома ее поджидала горничная Анфиса:
– Барыня, идемте в ваш кабинет.
– А что такое? – снимая верхнюю одежду, спросила Марго. – Отчего у тебя такое загадочное лицо?
– Идемте, – настоятельно требовала Анфиса.
Придя в кабинет, Анфиса плотно закрыла двери, расстегнула на груди платье и достала конверт:
– Вот, у лакея вырвала. От Александра Ивановича.
Марго всплеснула руками, схватила письмо и присела в кресло, не решаясь вскрыть. Как она ждала этой весточки, уже и не надеялась получить. С подполковником Суровым Александром Ивановичем она познакомилась у брата Мишеля, подружилась с ним, но и только. Когда же он уезжал с полком, открыла в себе такое… о чем думать страшно.
– Да читайте же! – встала на колени возле нее Анфиса.
Марго вскрыла конверт. Суров сообщал, что не решался написать раньше, так как боялся скомпрометировать ее в глазах мужа, но слишком велико было желание узнать, как она все это время поживала. Писал, что ее брат Мишель в полном порядке, служит отлично, ну и вспоминал лето. А в конце прочла: «Умоляю вас, Маргарита Аристарховна, не найдите себе дела наподобие того, каким вы занимались летом. Меня нет с вами, защитить вас некому. И коль нетрудно, отпишите, как вы. Преданный вам А. И. Суров».
Марго рассмеялась, Анфиса догадалась, что в письме нет худых вестей, придвинулась ближе и заговорщицки зашептала:
– Чего он там пишет? Написал, что любит вас?
– Глупая ты, – погладила ее по щеке Марго.
– Отчего ж глупая, я видала, как он по вам сох. Барыня, прикажите лакею отдавать вашу почту мне, он хотел барину снесть. Я едва не подралась с ним.
– Непременно прикажу.
– Барыня… – и Анфиса замялась.
– Что еще? Говори.
– Я в актрисы хочу податься. Не поспособствуете ли мне?
– Ой, Анфиса… – Марго взяла ее за плечи. – Ты, конечно, талантлива, красива, но… это ведь очень тяжкий путь, актерок за людей не считают. Да и кто ж тебя замуж возьмет?
– Не пойду замуж. Я решилась, не отговаривайте, барыня, все одно пойду. Не мыслю себя без сцены, вот.
– Ну, раз так… хорошо, помогу. Найму учителя, пусть научит правильно читать, жестикуляции и мимике. Да и гардероб нужен, без гардероба никак нельзя… Ничего, подберем из моих старых платьев, перешьем.
– Ой, барыня! – взвизгнула Анфиса. – Вы самая лучшая!
– Полно тебе, глупая. Ну, ступай, я ответ буду писать.
Марго еще и еще перечитывала письмо, и перед глазами ее вставало лето, она и Суров.
В то же время Виссарион Фомич, втянув голову в плечи, с кислой миной рассматривал подлые рожи сыщиков. Вытянувшись, перед ним стояли шесть человек с глупейшими, подобострастными физиономиями, в дурацких одеждах с претензией на столичную моду. От них за версту несло тем занятием, которым они занимались. Ну, кто не обратит на них внимания? Разве что слепой. Приставами Зыбин вполне доволен, а эти… дармоеды.
– Господа, – медленно начал Виссарион Фомич. – Мне нужны сведения о некоторых известных людях, посему одежку-то смените, неприметными станьте.
– Позвольте узнать имена-с… – начал было один из сыщиков.
– Молчать, – лениво протянул Зыбин. – Хочу знать, куда они ездят, с кем встречаются, ну… все, что вы заметите. Коль худую память имеете (в чем он не раз убеждался), записывайте строго по часам. Вы трое следите за Неверовым, Галицкой и ее мужем. Коль удастся подобраться к ним близко, так, что и разговоры услышите, получите премию. А вы трое патрулируете ночью улицы. Вам предстоит узнать о некой особе, промышляющей на улице, а не в доме терпимости. Чай, хаживали в дома эти?
– Нет-с, как можно-с, – вразнобой ответили сыщики.
– Будет врать-то, – вяло отмахнулся Виссарион Фомич. – А раз не хаживали, то зайдите…
– Покорнейше прошу простить, ваше высокоблагородие… – сконфузился Пискунов. – В известных заведениях… надобно платить за известные услуги-с.
– Вы туда не за известными услугами пойдете, – сказал Виссарион Фомич. – А разузнать о девице в красной юбке, синем жакете и черной шляпе. С перьями.
