Парень едва успел проскользнуть в дверь, как к нам кинулся взлохмаченный программист.
– Маша! – в первую секунду он так сильно побледнел, что я даже испугалась за парня, но шок мгновенно сменился бурными эмоциями. Он радостно выкрикнул нечто нечленораздельное и попытался было схватить возлюбленную за руку, но Свирина увернулась. – Маша?! – совершенно другим, испуганным тоном переспросил он. – Что произошло? Ты здесь! Но на меня не смотришь?! – Он старался поймать ее ускользавший взгляд.
Оба были в полнейшем смятении. Первой опомнилась дама.
– Это ты меня спрашиваешь?! – напряглась она, словно кошка, увидевшая бродячего пса.
– Да, – растерянно пробормотал Василий, – а кого же, как не тебя, надо спрашивать, куда ты пропала? Я же чуть с ума не сошел!
– У зазнобы своей, голой, под одеялом мог бы поинтересоваться! – огрызнулась Свирина, и глаза ее буквально впились в лицо парня.
Вася нахмурился, помотал головой и недоумевающе протянул:
– Какая заноза… голая?! Под каким одеялом?!
– Да не заноза, а зазноба! – топнула ногой Мария.
– А это… как? И при чем здесь одеяло?.. Зачем – голая, и – кто? – Он опять помотал головой, и его пушистые кудри смешно затряслись, как пушинки одуванчика на ветру. – Да что случилось-то? Какой-то сбой данных! – Он перевел взгляд на меня, и глаза его округлились.
Я догадалась, что эту реакцию вызвал у него мой парик в стиле его собственной прически, но объяснять что-либо времени не было. Но Вася тут же забыл обо мне.
– Ага! Ты еще скажи: вирус в программе?! – обиженно топнула ногой Маша. – Опомнись, Вася! Это реальная жизнь! Это не квест и не бродилка, или как там называются компьютерные игры?! Это – наша жизнь, наше будущее, которое ты так легко предал!
– При чем здесь игры?! Кого я предал?! Когда?! – Он с силой сдавил ладонями виски.
Должна отметить, что на своем веку я повидала разных мастеров изображения святой невинности. Ромашкину удалось их переиграть, хотя, скорее всего, он и в самом деле не понимал, в чем именно его обвиняет Свирина. В принципе, я и не сомневалась в его честности. Осталось только дождаться вердикта Марии. Процесс выяснения отношений достиг своего пика.
– Это ты меня спрашиваешь?! – повторила она, и голос девушки дрогнул. – А как же фотография, где ты с какой-то брюнеткой лежишь на белоснежной кровати и в камеру жмуришься от удовольствия?!
– Чего делаю?! – опешил Ромашкин. – Да у меня и не могло быть ни с кем такого снимка, ты же знаешь, что ты у меня – единственная, – настороженно произнес он, явно еще до конца не вникнув в суть претензий возлюбленной.
– И как же ты мне это докажешь?
– Да, в общем-то, никак… я же ни с кем не лежал, у меня и фоток-то с девчонками нет… может, со времен учебы в институте парочка снимков завалялась, – он почесал в затылке. – Погоди! – И он опрометью кинулся к ноутбуку. – Вот, у меня на старой флешке что-то… – защелкал он мышкой.
Я еле сдержала усмешку. Ромашкин, по моим представлениям, высшее учебное заведение окончил максимум года четыре тому назад. Парень продолжал что-то выискивать в компьютере, бормоча:
– Сейчас, может быть, какая-то из этих… – И он поманил пальцем Марию.
На экране его монитора были выделены два снимка: на одном – он с Савельевым в аудитории, за деревянным узким студенческим столом, а чуть поодаль в объектив попала какая-то их сокурсница, с отрешенной улыбкой на устах. Создавалось впечатление, что она сидит рядом с Василием. На втором – наш «герой-любовник» с какой-то девушкой сидели рядом на фоне ажурных занавесок и улыбались фотографу.
– Вот! Это она! – воскликнула Мария со смесью ярости, обиды и какого-то злорадства в голосе, едва не причинив некий урон жидким кристаллам экрана – она ткнула в снимок указательным пальцем.
– Кто?! – в один голос спросили мы с Василием.
– Та брюнетка… под одеялом!
– Так это Лена – сестра Венькина, снято у них в кухне, я и видел-то ее пару раз, и то мельком, даже и не помню, с чего это вдруг нас щелкнули… Не веришь?! – храбро выкрикнул он. – Вот прямо сейчас им домой позвоним и спросим! – азартно блеснул он глазами и потянулся за трубкой сотового.
– А вот этого делать не стоит! – Я быстро забрала у него телефон.
Роль Савельева и его семьи в этом деле пока что была неясной. Внезапным звонком мы вспугнули бы потенциального подозреваемого, с которым, кстати, у меня на сегодня было запланировано свидание. Вспомнив об этом факте, я заторопилась, тем более, что Маша, похоже, сдалась под натиском Васиных аргументов.
– Так, значит, кто-то меня разыграл?! – недоверчиво, но, должна отметить, с нотками оптимизма в голосе произнесла она.
– Обманул, да! И я обязательно выясню – кто! – Голос Ромашкина зазвучал по-мужски решительно. Он схватил куртку со спинки стула и принялся неуклюже запихивать руки в рукава. Я с одобрением ему кивнула, но не стала поощрять эту самодеятельность.
– Обязательно выяснишь, но только после того, как я разоблачу преступника!
– Но… что это за бред, а?! – вспылил Василий. – Моя девушка пострадала, я был опозорен, опорочен кем-то в ее глазах! Я просто обязан вступиться за свою честь, отомстить за все слезы, которые пролила моя де… э… будущая жена! – он потряс курткой в воздухе.
Услышав его последнюю фразу, Мария буквально расцвела, на щеках ее запылал алый румянец, взгляд зажегся счастьем.
– Васенька… – прильнула она к возлюбленному. – Ты серьезно?
– Более чем! – Он так надулся от гордости за собственную решимость, что, казалось, еще мгновение – и вот-вот лопнет. Мне было и смешно, и неловко за ними наблюдать, словно в замочную скважину за соседями, но времени на умиление не было совершенно.
– Вот что, братцы: я, конечно, рада, что вы помирились, но за вашу поруганную честь, как ни крути, пока что придется постоять мне. – Я решительно выдернула куртку из рук программиста.
– Но… – весь так и подобрался Василий, явно желая оспорить мое мнение.
– Никаких «но»! Отомстить за всю эту мишуру ты еще успеешь, если, конечно, останешься в живых! – Я намеренно напомнила Ромашкину о причине нашего знакомства.
Лицо парня моментально помрачнело, а девушка даже вскрикнула от испуга.
– Но при чем здесь эти покушения и… Савельев? Почему я не имею права ему позвонить?! – Василий с недоумением тряхнул пушистыми кудрями.
– А этого я пока и сама не знаю, но постараюсь выяснить в кратчайшие сроки. Просто не стоит что-либо предпринимать, не посоветовавшись со мной, – порекомендовала я голосом, в котором явственно прозвучали стальные нотки. Ромашкин понуро кивнул, соглашаясь, Маша лишь растерянно моргнула.
– А мне, то есть нам, – опять покраснев, поправилась она и скользнула робким взглядом по лицу любимого. – Что же нам делать?
– Мириться! – Я улыбнулась, отметив смущение своих гостей. – А сейчас я вас, пожалуй, оставлю, но не одних, а под неусыпным контролем Михаила!
– А одних – нельзя? – с надеждой спросил Василий.
– Исключено! – отрезала я.
Миссия – лично моя – в деле примирения выполнена, теперь настала очередь моей тетушки и ее феноменальной стряпни.
Информация о сестре Вениамина изрядно меня взбодрила. Такие совпадения не бывают случайными! Кое-кому очень уж хочется заполучить рабочий проект, над которым трудится Ромашкин, и пока что практически все улики указывают на то, что этот «энтузиаст» – Савельев. Но с выводами я не спешила. Мне предстоял ужин с главным подозреваемым, и только по результатам этого мероприятия я собиралась планировать свое дальнейшее расследование.
В моих намерениях произошло одно значительное изменение. Первоначально я надеялась, что Михаилу удастся проникнуть в квартиру Савельева во время нашего свидания и поискать там – разумеется, тайком – какие-нибудь против него улики. Но увы – я так и не успела пристроить под чей-нибудь надежный контроль Васю Ромашкина, да и, с учетом новых обстоятельств, теперь требовалось еще и Марию охранять! В общем, сплошные хлопоты и заботы, тормозящие ход расследования. Но я не унывала. В конце концов, в моем распоряжении имелся весьма внушительный арсенал шпионских приспособлений. К помощи этих замечательных устройств я и собиралась прибегнуть. Главная цель совместного ужина – это снабдить жучками и мини-видеокамерами одежду и прочие личные вещи Савельева.
Разумеется, я отдавала себе отчет: идти на встречу с вероятным преступником крайне опасно, но я не из числа тех, кто прячет голову в песок, почувствовав дуновение ветерка опасности. Я надеялась, что наша личная встреча поможет мне понять роль Савельева во всей этой истории. Если в его ближайших планах числится пункт о моем немедленном устранении, я готова принять этот вызов. Во всех остальных поворотах «сюжета» я собиралась корректировать собственные действия в зависимости от обстоятельств.
