— В последнее время глупость, — ввернул Вэнс.
— Мы может поиграть в банкротство, — продолжил Уэйн, — но не думаю, что твой прадед, твой дед, твой отец одобрили бы эту идею. И я ее не приемлю.
— Вэнс?
— Я тоже. — Брат Лейси откашлялся. — Естественно. Я, возможно, глуп. Но в бесчестии меня не упрекнешь.
— Я знаю, — откликнулась Лейси.
— Благодарю.
— Мы пришли к единому мнению, и ты, надеюсь, с нами согласишься, что всю нашу собственность необходимо обратить в наличные и расплатиться с нашими долгами.
— И что это значит? — спросила Лейси.
— Мы должны продать все, что связано с фамилией Колдер, — ответил Вэнс.
— Этот дом? Наш дом? «Пэкстон лендинг»?
— Дети хорошо обеспечены, — ответил ей Уэйн, — но их годового дохода не хватит на содержание этого дома. На его покупку у тебя. И я искренне сомневаюсь, что они захотят его покупать.
— Уэйн, ты же не можешь идти работать. У тебя больное сердце. Это все знают.
— Едва ли мне предложат работу. После такого провала. Так что я тоже не смогу купить у тебя «Пэкстон лендинг». Нет у меня таких денег. Да и негоже мне покупать родовое гнездо Колдеров. Вряд ли меня поймут.
— О боже. — Лейси оглядела кабинет. — Мой прадед работал в этой комнате.
— Да. — Уэйн через окно смотрел на розарий. — Работал.
— Почему вы не сказали мне…
— Подумали, что лучше подождать до нашего традиционного приема на День труда. Вчерашний вечер тебе понравился, не так ли? Ты любишь принимать гостей.
— Мои волосы…
Уэйн всмотрелся в жену. Его бы не удивило, если б она сломалась.
— Прекрасно выглядят.
— Сколько у нас времени? — спросила Лейси. — Когда все это рухнет нам на головы?
— Если ты не возражаешь, мы обо всем объявим во вторник. Расскажем о том, что произошло. О том, что берем ответственность на себя. О том, что постараемся удовлетворить все запросы наших кредиторов.
— А что потом? — спросила Лейси.
— Ставлю пятьдесят против одного, моя жена разведется со мной, — ответил Вэнс.
Постучав, Обадьях вошел в кабинет.
— Вас хотят видеть трое полицейских. — Он посмотрел на Уэйна, потом на Лейси.
— Опять насчет драгоценностей. — Пальцы Уэйна забарабанили по столу. — Почему мы понадобились им в воскресенье?
— Они настаивают, — ответил Обадьях.
Вэнс покинул кабинет полчаса тому назад.
Лейси и Уэйн это время провели в кабинете, разговаривали и молчали. Уэйн старался дать жене время, чтобы прийти в себя, осознать случившееся. Ее мир, небо и земля, основы жизни Лейси Колдер Уитфилд разом переменились. При всем хорошем и плохом, что было в жизни Лейси Колдер Уитфилд, в ней всегда присутствовала одна постоянная — богатство. Социальная, психологическая, финансовая безопасность казалось такой же неизменной и вечной, как Солнце, вокруг которого вращалась Земля.
Исходя из этого она сформулировала главный вопрос:
— Почему ты ничего не говорил мне об этом раньше? Почему не подготовил к этой катастрофе? Я же понятия не имела, что все так ужасно.
Помявшись, Уэйн ответил:
— Думаю, ты и сама знаешь почему. Я полагал, что сказать тебе об этом должен твой брат. Идея инвестировать в деривативы, безусловно, на его совести. Мне потребовалось время, чтобы объяснить ему, что к чему, убедить, что это ошибка, показать, куда эта ошибка может нас всех привести. Что бы ты подумала обо мне, если бы я пришел и… извини, воспользуюсь термином школьного двора… наябедничал на него.
— О, Уэйн. Ты по-прежнему джентльмен-южанин. И манеры у тебя рыцарские.
— Возможно.
Крупный мужчина в штатском вошел в кабинет в сопровождении двух полицейских в форме, мужчины и женщины. Женщина несла большую сумку.
— Мистер и миссис Уитфилд?
Уэйн поднялся из-за стола.
— Да. — Он пожал руки всем троим. — Вы — не лейтенант Кобб?
— Вы знаете лейтенанта Кобба?
— Он побывал здесь вчера.
— Вас ограбили?
— Разве вы этого не знаете?
— Так вы пришли не по этому поводу? — спросила Лейси.
— Нет, мэм.
— У меня украли драгоценности.
— Очень сожалею. Лейтенант Кобб работает в отделе ограблений, краж со взломом.
— А в каком отделе работаете вы? — спросила Лейси.
— Мистер Уитфилд, вам принадлежит пистолет двадцать второго калибра?
— Нет. Хотя, да. — Уэйн посмотрел на жену. — Несколько лет тому назад я купил такой пистолет для миссис Уитфилд. Тогда я часто отсутствовал. Деловые поездки.
— Где он, мэм?
— Там, где всегда. В ящике моего прикроватного столика.
— Вы держите его там заряженным?
— Разумеется. Какой толк от незаряженного пистолета, если грабитель вломится в дом глубокой ночью?
— Никакого. Но в доме есть дети, не так ли?
— Они не знают, что он там лежит. С чего им знать? Зачем?
— Вы не будете возражать, если мы все поднимемся в вашу спальню и убедимся, что пистолет на месте?
— Все? — переспросил Уэйн.
— Если вы не возражаете.
— Прежде чем мы куда-нибудь пойдем, я думаю, вам следует ответить на некоторые вопросы…
— В свое время я все объясню. Я — лейтенант Хеллман Форрест, два «эль», два «эр». Рад с вами познакомиться.
Лейси встала.
— Я не возражаю.
Она повела копов в свою спальню.
Выдвинула ящик столика у ее огромной кровати.
— Его здесь нет.
Лейтенант Форрест заглянул в ящик.
— Нет. Могли вы положить его куда-то еще?
— Нет. Я никогда не клала его куда-то еще.
— Вы не носили его при себе, когда ходили по дому, выходили из дома?
— Нет. Никогда. Я считала, что Уэйн напрасно дал мне этот пистолет. В доме всегда слуги, за исключением четвергов. Наш дворецкий, шофер. В первую неделю я дважды брала его с собой, когда выходила из дома. Стреляла по пустым коробкам из-под молока. Один раз Уэйн показал мне, как заряжать пистолет и стрелять из него. Сказал, что мне надо тренироваться. Вот я и потренировалась. Однажды.
— Когда это было, мэм?
— Два или три года тому назад, когда он начал ездить в Россию, на Украину. С тех пор пистолет лежал в ящике. Сомневаюсь, чтобы я прикасалась к нему.
— Мэм, когда вы в последний раз видели его в этом ящике?
Лейси посмотрела на пузырьки с таблетками от простуды.
— Наверное, в мае, когда я простудилась. Едва ли я заглядывала в этот ящик после мая. — Она задвинула ящик. — Лейтенант, что все это значит?
— Вирджиния — ваша дочь?
— О нет!..
— Где она?
— Что-нибудь случилось с Джинни?
— У нас нет уверенности, что с ней что-то случилось, мэм. Вы знаете, где она сейчас?
Лейси сняла телефонную трубку. Нажала на кнопку с цифрой 2.
— Обадьях, где Джинни?
— Никто не видел ее весь день, миссис Уитфилд. Миссис Уэттс и горничные говорили об этом за завтраком. Она не спала в своей кровати. Не выходила к завтраку и ленчу.
— Может, она провела ночь у Оглторпов? Она не оставляла записки? Никого не просила сказать об этом?
— Нет, мэм. Слугам она ничего такого не говорила. Вам тоже?
— Спасибо, Обадьях. Если кто-то увидит ее, немедленно дай мне знать. — Лейси положила трубку на рычаг. — Странно. Джинни всегда сообщала нам о том, где ее искать.
— Вы могли бы показать нам ее комнату? — попросил лейтенант Форрест.
— В конце концов, лейтенант! — не выдержал Уэйн. — Миссис Уитфилд и я…
— Я знаю. Вчера вечером у вас был большой прием. Как и каждый год в субботу на День труда. Вы оба, должно быть, устали. А теперь, пожалуйста, сделайте то, о чем я прошу.
Они перешли в комнату Джинни, в которой царил образцовый порядок.
— Это комната ребенка? — удивился лейтенант Форрест. — Такая аккуратность? Вот он, урок моим дочерям. Сколько Вирджинии лет, тринадцать? Собственный телефон, компьютер, музыкальный центр. Однако. — Он распахнул двойные двери встроенного шкафа. — Миссис Уитфилд, можете вы сказать, какой одежды недостает?
— Нет. — Лейси заглянула в стенной шкаф. — Вроде бы все на месте.
— На полке ее чемоданы? — Да.
— А на столе — школьный рюкзак? Он у нее один?
— Насколько я знаю.
— Когда вы видели ее в последний раз?
— Прошлым вечером. Среди гостей. В половине одиннадцатого, может, в одиннадцать. Я решила, что она пошла спать.
— Она была одна, когда вы ее видели?
— Да, честно говоря, лейтенант, ваши вопросы очень меня встревожили.
— Я сожалею об этом, мэм. В чем она была, когда вы последний раз видели ее?
— В коротком розовом вечернем платье, которое ей не нравилось. В белых туфельках.
Лейтенант Форрест вернулся к двери в коридор.
— Это ограбление… когда это случилось?
— В ночь с пятницы на субботу, — ответила Лейси.
