Оли, по-другому и быть не могло. Есть такие люди, которым доставляет извращенное удовольствие принижать человека, который не слишком уверен в себе, страдает многочисленными комплексами и не может дать отпор. Мне бы очень хотелось привлечь Свету к уголовной ответственности, но девчонка закон не нарушала. Увы, издевательство над одноклассниками в наше время не карается, но я все же решила пристально наблюдать за высокомерной дочкой классного руководителя.
Я приняла у учеников все нормативы, с особым пристрастием допросила «освобожденных» девиц по всем пунктам рефератов. Как ни странно, девчонки все же удосужились прочитать доклады, точнее, пробежались по напечатанным страницам. В конце занятия я повторила Свете, что жду отпечатанный заново реферат в своем кабинете в девять утра. Конечно же, девчонка и не подумает собственноручно перепечатывать текст, скорее всего, свалит мое поручение на кого-нибудь другого. Но она хотя бы поняла, что пререкаться и спорить со мной бессмысленно, а это уже маленькая победа.
Я вернулась вместе со старшеклассниками в школу, проследила, чтобы ученики переобулись в сменную обувь, и отправила их в раздевалки. После занятия я направилась в кабинет директора – якобы для того, чтоб показать журнал одиннадцатого «Б» и попросить проверить, правильно ли он заполнен. На самом деле я преследовала совсем иную цель.
Директора на рабочем месте не было, за столом сидела только секретарша Марина, она старательно заносила какие-то данные в свой компьютер. Я поздоровалась с молодой женщиной, протянула ей журнал.
– Все нормально прошло? – осведомилась она. Я пожала плечами.
– Относительно. Но меня предупреждали, что в одиннадцатом «Б» учатся не слишком дисциплинированные личности. Так что все в порядке.
– Да, это точно, – вздохнула Марина. – Вы только не удивляйтесь, эти ребята могут новому учителю попытаться сделать какую-нибудь гадость. Из-за них одна практикантка сбежала год назад. Хотела вести у них биологию, так они ее, бедную, замучили.
– Ого! – воскликнула я. – Что же они делали?
– Ой, да много чего, – снова вздохнула секретарша. – Кнопки на стуле – это цветочки… Я точно всех подробностей не знаю, но последней каплей стал огромный таракан в сумочке несчастной преподавательницы. И где они только его достали? Конечно же, весь класс вызвали к директору, но никто не сознался. Всем досталось, но толку-то? Практикантка ушла с работы, не знаю, стала ли она преподавать в другой школе…
– Чем же она так им не понравилась? – поинтересовалась я.
Марина пожала плечами.
– Может, тем, что молодая была, а может, спрашивала их домашнее задание и ставила оценки по справедливости. Кто же знает? Поэтому я вас и предупреждаю: новые учителя, так сказать, у одиннадцатого «Б» проходят курс выживания молодого бойца. Одно радует, что скоро эти оболтусы наконец-то выпустятся, без них поспокойнее будет.
– Ну, что в классе полно избалованных и своенравных девиц, я поняла, – кивнула я головой. – Мальчишки вроде как нормальные, у меня с ними проблем не было. Заводила у девушек – Света Курчакова, но мы с ней нашли общий язык. Если так можно выразиться.
– Ой, вот только с ней, ради всего святого, не связывайтесь! – воскликнула Марина. – Света тот еще кадр. Она так жизнь может подпортить, мама не горюй. Понимаете, она же всю жизнь ни в чем себе не отказывала, мать ради нее по полу стелется, отец дорогие шмотки да телефоны покупает, у нее обеспеченная семья. Потому-то девчонка и чувствует себя безнаказанной, делает все, что ей вздумается.
– Не думала, что учителя в школе много получают, – протянула я. – Света из богатой семьи? Тогда почему ее мать работает здесь?
– Да много причин, – пожала плечами Марина. – Но все это между нами, ладно? У вас ставка маленькая, потому что физкультура – это не основной предмет и занятость маленькая. А вот классным руководителям зарплату подняли, к тому же Марина Павловна ведет русский и литературу, а это дополнительная ставка. Курчакова и не собирается уходить из школы, ее здесь все устраивает, к тому же Светка учится в ее классе. Марина Павловна на короткой ноге с деканами вузов, поэтому ее дочь может легко поступить куда угодно. Естественно, Курчакова никогда из школы не уйдет!
– И все-таки Свете не помешала бы хорошая взбучка, – заметила я. – Она мне сама на уроке рассказала, как над Олей Золотовой издевалась. И в столовой однажды, пардон за мой французский, выплюнула кусок булки прямо ей в тарелку. Это вообще ни в какие рамки не лезет!
– Кошмар какой… – в ужасе прошептала Марина. – Я даже не знала такого… Мне известно, что Светка ведет себя неподобающим образом, но такого я даже представить не могла!
– Мне повар по секрету рассказала, – пояснила я. – Когда я на обед приходила. Она все это видела, но никому ничего не сказала.
– Я ее понимаю, – вздохнула секретарша. – Если бы она пожаловалась кому-то, Марина Павловна все бы сделала, чтобы ее уволили…
– А как сама классный руководитель относится к Оле Золотовой? – спросила я. Марина пожала плечами.
– Ну, Оля учится на отлично, да и у нее врожденная грамотность. Марина Павловна, несмотря на то что обожает свою дочь, никому оценки не занижает, в этом ее упрекнуть нельзя. У Оли пятерки и по русскому языку, и по литературе. И англичанка ее очень хвалит.
– Может, Золотова собирается на факультет иностранных языков поступать? Или на филологию?
– Ой, я вам точно не скажу, это надо в ведомостях смотреть, – покачала головой секретарь. – Боюсь наврать. Сами понимаете, у нас несколько одиннадцатых классов, всех и не упомнишь. Да, кстати, вы хотели у меня что-то по поводу журнала спросить?
– Да, я зашла уточнить, правильно ли я проставила результаты, – проговорила я. – И еще спросить хотела, куда журнал после урока девать?
– Если ваше занятие последнее, то вы относите его в учительскую, это на втором этаже, – пояснила Марина. – А если нет, отдаете старосте класса, и он или она несет его на следующий урок. У вас ведь еще занятия должны быть?
– Ну да, во вторую смену, – кивнула я головой. – У седьмых классов. Вроде занятие без пяти три начинается.
– А, у вас еще есть время, – кивнула головой секретарь. – Ладно, с журналом все в порядке, отнесите его в учительскую и можете идти в свой кабинет.
– А после уроков? –
