Остановились возле ларька и некоторое время изучали этикетки.
- Возьмем греческий коньяк, - предложил Родион, оглянувшись на Юрасова.
- Какой идиот станеть это пить? - поинтересовался тот.
- Не я один, - хмыкнул Род. - Говорят, от него аллергии не бывает.
- Первый раз слышу подобную чушь!
- Неужели? - лицо Родиона приобрело странное выражение, словно он только что проглотил рыбью кость.
- Ты не против, я куплю? - предложил он, и, наклонившись к окошку, протянул деньги. - Где тут у вас можно спокойно посидеть на свежем воздухе? - тихо спросил он у продавца, - Какой-нибудь парк отдыха и развлечений имеется?
- Парк юных пионеров, - молодой парень подмигнул. - Погода сегодня плохая, так что вам никто там не помешает, - и объяснил, как доехать.
По пути сыщик Юрасов настоял на том, что закуску купит он.
День оставался пасмурным. Туман рассеялся, когда солнце поднялось выше, но и трава, и ветви деревьев, и дощатый настил карусели, на которой они устроились, казались влажными.
- Значит, Бруно покончил с собой, - как о бесспорном факте сказал Родион, закусывая куском грубо нарезанной колбасы.
Сыщик кивнул.
- А жена опознала в нем своего мужа, - подытожил Родион.
- Она знала приметы покойного, - сыщик понюхал кусочек бородинской чернушки и отправил его в рот. - Представляешь, как это делается? Ах, это мой муж, говорит женщина, рыдая. А по каким приметам вы это определили, спрашивает тот, кто проводит опознание. У него родинка на правой ягодице и шрам от аппендицита, сообщает жена.
- Но она ведь должна знать подобные приметы?
- Конечно. Для этого и понадобился патологоанатом. Он проводил вскрытие и знал, где у неопознанного трупа находится родинка или татуировка.
- А фотография?
- Какая фотография? - переспросил Юрасов.
- Могли попросить фотографию мужа.
- Конечно, - сыщик кивнул. - Но если человек не фотографировался последние лет двадцать-тридцать, разве это преступление? А документы пропали вместе с ним. Безутешная "вдова" могла даже принести какую-нибудь детскую фотографию покойного. Кто там у нас в ванночке сидит? - он хмыкнул.
- Интересно, кому первому в голову пришла такая идея? - задумчиво произнес Родион.
- Как кому? Мужу или жене?
- Нет. Кому первому: Бруно Ковальскому или Валентину Семеновичу? Потому что один из них занялся плагиатом: попросту украл идею у другого.
- При чем здесь Бруно? Бруно ведь жертва, - Юрасов недоуменно посмотрел на собутыльника.
- У меня на этот счет другое мнение, - Родион принял самодовольный вид. Могу сообщить, если интересуешься.
- В принципе, мне необходимо было найти Бруно, так что миссия моя исчерпана, - Юрасов отщипывал по кусочку от буханки и отправлял в рот. - Но было бы любопытно услышать, что там тебе взбрело в голову.
- Для этого надо взглянуть на город с высоты птичьего полета.
- Что за чушь?
- Вовсе не чушь, - Родион сделал вид, что обиделся. - Не хочешь, так и не слушай.
- Ладно, ладно, - согласился мужичок. - С птичьего, так с птичьего. Только где мы его возьмем, этот птичий?
- Заметил у входа в парк колесо обозрения?
- Ну?
- Поднимемся на нем.
- Не думаю, чтобы оно работало.
- Наверняка найдется какой-нибудь служитель, - Родион достал бумажник. - Мы заплатим за целых десять кругов.
- А не вытошнит? - поинтересовался сыщик.
- Дело того стоит.
- Хочешь сказать, что мы на этом колесе что-то увидим?
- Все, - серьезно сообщил Родион. - Мы увидим абсолютно все. - Не нравится мне эта затея, - мужичок заелозил на сиденьи люльки, когда они поднялись достаточно высоко, и служитель, который запустил колесо, стал похож сверху на вбитый в землю гвоздик. - Показывай скорее, что собирался.
- Минуту терпения, - Родион театрально взмахнул рукой. - Несколько слов предыстории. Жил-был человек, который взял деньги в долг и не хотел их отдавать.
- Ты имеешь ввиду мужа твоей знакомой? - перебил мужичок.
- Я имею ввиду предполагаемого преступника, - пояснил Род.
- Так вот, человек этот думал-думал, думал-думал, как бы ему и живым остаться, и деньги не отдавать. И надумал. С мертвых ведь долгов не спрашивают...
- Я знаю, что и у Бруно были долги, - кивнул сыщик.
- Конечно, знаешь.
- Меня ведь направили сюда, чтобы я разузнал, как заставить его эти деньги вернуть. Ты полагаешь, он покончил с собой из-за долгов?
- Если станешь и дальше перебивать, вообще ничего не узнаешь, - пригрозил Род. - Так вот, человеку самому умирать не хотелось. Он и придумал, что надо выдать какого-нибудь неизвестного никому покойника за свой труп. А каким образом - ты только что сам рассказал.
- И для этого мы поднимались на такую высоту? С твоим Валентином Семеновичем и на земле все ясно было.
- С Валентином - да. А вот как быть с сыщиком Юрасовым?
- Что ты имеешь ввиду?
- Каким образом он оказался в гробу, который мы вскрывали сегодня утром?
Мужичок уставился на него.
-Он пришел к тебе, Бруно, со своими проблемами, верно? - спросил Род. - И тут ты понял, что это как раз тот случай. Не знаю, каким образом ты уговорил его покончить с собой. Во всяком случае, судя по тому, что я о нем узнал, это было не так трудно, верно? А потом ты решил сыграть его же самого, и таким образом опознать труп несчастного сыщика как колдуна Бруно. Я понятно излагаю?
Мужичок сидел неподвижно, вцепившись в поручни так, что побелели костяшки пальцев.
- Как ты догадался? - наконец процедил он сквозь зубы. - Сергей Юрасов, похоже, был сыщиком так себе. Но даже так себе сыщик знает, какой напиток предпочитает его начальник. И поэтому не стал бы обзывать идиотом того, кто пьет греческий алкогольный дринк. И, самое главное, Юрасов панически боялся подобных каруселей и аттракционов...
- Мне надо было догадаться, что ты съездишь к нему на работу и все разнюхаешь... - мужичок выглядел расстроенным.
- Надо было, - кивнул Род. - И еще не стоило размахивать перед моим носом счетом за телефонный разговор. У патологоанатома телефон установлен в доме, ему незачем было ходить на переговорный пункт. А вот сыщику Юрасову для того, чтобы связаться со своим клиентом... Он ведь разыскивал Валентина Семеновича? Тот, похоже, сделал несколько попыток пропасть без вести, пока не нашелся подходящий труп? Кстати, откровенность за откровенность. Почему сыщик вышел на тебя?
- Мы ведь можем договориться, верно? - проникновенно спросил Бруно.
- Ну конечно, - щедро пообещал Родион.
- Для моих... экспериментов, - он замялся, подбирая нужное слово, - мне полгода назад потребовалось тело... Вот тогда мы и проделали с Вильгельмом трюк с опознанием. Через липового родственника забрали труп какого-то бомжа, замерзшего по пьянке. Потом Вильгельм проболтался обо всем своему школьному приятелю, когда гостил у того. Ну а дальше - все было почти так, как ты сказал. Этот Валентин Семенович заморочил голову Вильгельму, что он мог бы продать труп выгоднее, чем я ему тогда заплатил. И когда появился подходящий жмурик, Вильгельм сообщил об этом дружку. Тот куда-то скрылся, а его жена наняла частного сыщика якобы для розыска пропавшего мужа, снабдив приметами, которые сообщил Вильгельм. Но Юрасов разгадал трюк. И пришел ко мне, так как выяснил, что я уже проделывал нечто подобное... Он был уже обреченный человек, - Бруно покачал головой. - И тогда я решил - а почему бы мне самому не проделать тоже самое? Знаете, в эту заброшенную церковь было вложено столько денег, а отдачи никакой.
- И ты уговорил его повеситься? Надев, предварительно, кольцо и что-то из твоей одежды? Еще чего-нибудь о переселении душ говорил? А потом под видом этого самого сыщика принялся разыскать самого себя?
- На словах сложнее получается, чем на самом деле. С этими неопознанными жмуриками, если, конечно, они не умерли насильственной смертью и нет необходимости заводить уголовное дело, одна морока. От них стараются отделаться при первой же возможности.
- Доведение до самоубийства... - начал было Род.
- Да брось ты, - мужичок махнул рукой. - Я его шантажировал, что ли? Или угрожал? Этак любого психиатра, у которого шизик на себя руки наложит, надо судить по этой статье.
- Ты не психиатр, - заметил Род.
- Я - народный целитель.
- Как бы тебе другие народные целители за подобные слова морду не набили, предупредил Родион.
- В нашей области сильная конкуренция, - согласился Бруно.
Он посмотрел вниз, определяя на глаз, сколько метров осталось до земли.
- Ты хотя бы какой никакой справкой запасся бы, - добродушно посоветовал Родион. - А то следователь квалифицирует твое целительство как вредное мошенничество.
- Следователь? Причем здесь следователь? - встрепенулся мужичок.
- А как ты думаешь, куда мы отсюда пойдем?
- Но ведь я никого не убивал? На ночь, когда кто-то всадил Вильгельму стрелу между глаз, у меня абсолютное алиби. Можешь поверить.
- Насчет алиби - охотно. Но не далее как час назад ты подписал протокол, что эксгумированное тело при жизни звалось Бруно Ковальским. Как с этим быть?
