- Гм... - он задумался, потом хлопнул себя по лбу. - Разумеется, нужны! Это ж классика!..
- Щуки? - Степанов был совсем заинтересован. - Для чего?
А я тем временем с торжеством поглядывал на всех. Моя догадка, невероятная догадка, подтверждалась!
- Устроим маленький экзамен моим ученикам, - сказал Генрих Петрович. Ну? - он посмотрел на молодых людей. - Мы ведь совсем недавно разбирались с рецептами позолоты.
- Я помню, - сказал Кирилл, а Артур кивнул. - Один из основных рецептов, который есть практически во всех справочниках по технике иконописи. Чтобы обойтись без золота, и при этом получить позолоту, неотличимую от настоящей, возьми смесь шафрана и щучьей желчи...
- Щучья желчь! - Фантик подскочила, не в силах сдержаться. - Выходит, они вырезали у щук желчные пузыри, а остальное выбрасывали? Поэтому и рыбы извели так много?
- Кто "они"? - спросил Генрих Петрович.
- Поддельщики икон! - выпалил Ванька.
Степанов с уважением поглядел на меня.
- Ну, твои способности я знаю... И все-таки, как ты догадался?
- Мне уже давно пришло в голову, что, раз все так или иначе связано с иконами, то и эта гора угробленных щук должна быть связана с иконами, объяснил я. - Разумеется, я не знал, как именно, но просто чувствовал, что связь должна быть.
- Выходит, они старались все делать по старинным рецептам... пробормотал Степанов. - Очень занятно... И при этом оказались такими олухами, что отравились ртутью...
- Ради Бога, объясните, о чем идет речь! - взмолился Генрих Петрович.
Мы постарались толково и кратко объяснить ему, что произошло. Не знаю, насколько у нас это получилось, потому что говорили мы все наперебой - но, кажется, художники поняли.
- Отравились, значит?.. - переспросил ещё раз Генрих Петрович. - Вы знаете, я бы... - он задумался на несколько секунд. - Конечно, это всего лишь предположение, но так бывает с профанами, которые без году неделя как взялись за дело, в котором не очень разбираются. Они могут знать два-три старинных рецепта - перешедших по наследству или ещё как-то полученных - но ничего не смыслят в технологии в целом, вот и обжигаются. Но, если это так, то, получается, эти Юшкины впервые в жизни решили заняться подделкой икон. Что-то их к этому подтолкнуло. Но что?
- Да вполне понятно, что! - сказал Ванька. - Ваш приезд! Узнали, что вы покупаете иконы - и решили нажиться на вас!
Мне казалось, что все не так просто, но я молчал, потому что не очень был уверен. Степанов, однако, заметил, что меня одолевают какие-то сомнения.
- О чем думаешь, Шерлок Холмс? - осведомился он.
- Я думаю о том, - ответил я, - что надо бы показать Генриху Петровичу и его ученикам двух людей. Возможно, в одном из них они опознают человека, приносившего им икону, а потом смывшегося вместе с ней.
- Первый - Анатолий Захаров, это ясно, - сказал Степанов. - А второй кто?
- Юшкин, муж его сестры. Судя по всему, он ещё тот прохиндей - и вполне мог притвориться пьющим мужичком, чтобы прощупать реакцию художников. А потом... Да, потом они с женой кинулись рисовать красных бесов на какой-то старинной иконе. Ну, увидев, что при упоминании о бесах, нарисованных яркой киноварью, Генрих Петрович сделал стойку. Что-то подобное, понимаете? То есть, я хочу сказать, если приходил Захаров значит, икона, которая так в итоге и не появилась, настоящая, и надо её искать. А если приходил Юшкин - значит, никакой иконы не было и нет, они с женой готовили подделку - и обожглись, по неумению.
- Голова! - Степанов опять взялся за телефон. - Слушай, отправляйся-ка в Приселково, - распорядился он в трубку, - найди там Анатолия Захарова, которого Гришка-вор сейчас выхаживает от белой горячки, и привози в город. Куда именно?.. Дуй в больницу и жди около нее. Мы будем там! - он положил трубку. - Ну, что, поехали?
- Поехали! - охотно откликнулись и мы, и художники.
- Вот только, боюсь, в одну машину мы все не поместимся, - уже на ходу заметил Степанов.
- У нас своя! - сообщил Генрих Петрович.
- Тем лучше... Выясним все до конца, мне самому интересно стало!
Главная больница находилась в районе новостроек. Мы доехали до неё минут за пятнадцать, на двух машинах. Впереди - "ягуар" Степанова, в который сели мы с Ванькой и Фантиком, сзади - "жигули" художников.
- Вы к кому? - спросила медсестра на вахте.
- К Юшкиным, - ответил Степанов. - Они в какой палате?
- В двести семнадцатой - он, в двести сорок первой - она. Но так много народу сразу нельзя.
- Да брось ты! - сказал Степанов. - Как будто ты меня не знаешь!
- Что вы, что вы! - заволновалась медсестра. Еще бы ей было его не знать - Степанова знали все и, кроме всего прочего, Степанов года три-четыре назад валялся в этой больнице с огнестрельным ранением, и тогда, по рассказам, его охрана буквально все заполонила, а весь персонал, от главврача до уборщиц, ежедневно получал конвертики с деньгами, большие наборы шоколадных конфет и прочие радости жизни. - Но боюсь, как бы мне не нагорело.
- Если что, скажешь главному врачу, что это я велел всех пропустить, и ты ничего не могла поделать. Заодно привет ему от меня передашь, - сказал Степанов. - Пошли, ребята!
Мы поднялись на второй этаж и нашли палату номер двести семнадцать. Половину этажа занимало женское отделение, половину - мужское, поэтому супругов и разместили в разных концах этажа.
В пятиместной палате были заняты три койки. Два пациента сидели на кроватях и ужинали - как раз развозили ужин, и мы пересеклись в коридоре с сестрой-хозяйкой, которая катила тележку с большими чайниками, баком пшенной каши, баком с нарезанным хлебом, кастрюлькой с растопленным маслом - поливать кашу, и баком капустного салата. Третий пациент спал, укрывшись одеялом.
- Здорово, ребята! - сказал Степанов. Он повернулся к Генриху Петровичу. - Узнаете кого-нибудь из них?
Было видно, как двое ужинавших напряглись и лишились дара речи.
- Нет, не узнаю, - ответил Генрих Петрович.
Ужинавшие облегченно перевели дух.
- А этого? - Степанов сорвал одеяло со спящего. Тот сначала беспокойно заерзал, а потом резко сел - полусонный, с осоловелым взглядом, не понимающий, что происходит.
Генрих Петрович внимательно вгляделся в Юшкина.
- Нет, не он. Похож, вообще-то, но не он.
- Что ж, - вздохнул Степанов. - Тогда пошли, взглянем на другого кандидата. Спи спокойно, дорогой товарищ, - иронически бросил он Юшкину, выходя из палаты.
Мы спустились вниз, вышли на улицу. Машины, отправленной Степановым за "Толяном" Захаровым и Гришкой, ещё не было.
- Надо было велеть им двигаться в гостиницу или в мой офис, недовольно пробурчал Степанов. - Деревня хоть и ближняя, но, все равно, туда и обратно... - он поглядел на часы. - Можем полчаса с гаком на улице проторчать! А если это не Захаров? Вообще впустую получится...
- Может, нам пока стоило бы допросить этого Юшкина? - предложил Ванька.
- Пусть милиция допрашивает! - ответил Степанов. - Судя по всему, ртуть для производства киновари они брали не с моего завода. Так что хоть тут я могу быть спокоен... - в его кармане запищал мобильный телефон. Алло! - сказал Степанов. - Так... Да, молодцы, что догадались мобильник с собой захватить... Вот как? Ладно, все равно везите! На месте будем разбираться. И двигайте в гостиницу, в больнице мы уже разобрались.
Он отключился от связи и убрал мобильник в карман.
- Звонили братаны, которых я отрядил за Гришкой и Захаровым, - хмуро сообщил он. - Захаров никакой, хотя Гришка уже привел его в чувство настолько, что тот хоть чертиков не ловит и соображает, что происходит вокруг. Может на вопросы отвечать. Клянется, что у вас в гостинице не был, - повернулся он к Генриху Петровичу. - Мол, хотел сходить, но не был, потому что в запой сорвался, да ещё и сеструха из-за этой иконы скандалить начала. Я все равно велел их доставить - вдруг врет? В общем, едут они. Ну, и мы поедем их ждать.
Мы вернулись в гостиницу, и Степанов опять воцарился в кабинете администратора.
- Хоть что-нибудь толковое вам удалось приобрести? - спросил он у художников, явно от нечего делать, просто, чтобы время скоротать.
- Кое-что удалось, - ответил за всех Генрих Петрович. - Но, конечно, хотелось бы больше...
- Это верно! Всегда хочется больше! - заметил Степанов. - Небось, хочется найти какую-нибудь совсем древнюю икону, этак до Рождества Христова. Да?
- До Рождества Христова икон быть не могло, - с улыбкой поправил его Генрих Петрович. - Но, в целом, вы правы, была голубая мечта найти что-нибудь этакое... Главное, однако, на что мы надеялись - разобраться с некоторыми старинными рецептурами и техниками иконописи. Была надежда, что сохранился кто-то, что-то знающий... Но мы таких людей не нашли.
- Однако этим Юшкиным какие-то старинные рецепты были известны, заметил Степанов. - Откуда, как по-вашему?
- Мало ли откуда, - пожал плечами Генрих Петрович. - Нахватались где-то по крохам. Истинными знаниями они не владеют. То, что они умудрились отравиться - насколько понимаю, когда либо растирали киноварь три часа, как это предписано правилами, либо подогревая и охлаждая её несколько раз - это вполне доказывает.
