Человек медленно приблизился к дереву. Он смотрел на мма Рамотсве и, казалось, хотел что-то сказать, но не мог заставить себя заговорить.
Мма Рамотсве улыбнулась ему.
— Добрый день, рра, — сказала она. — Сегодня жарко, правда? Вот поэтому я сижу под этим деревом. Здесь чудесно посидеть в жару.
Человек кивнул.
— Да, — подтвердил он. — Я обычно сижу здесь.
Мма Рамотсве изобразила удивление.
— О! Надеюсь, я сижу не на вашем камне, рра? Я пришла сюда, и на нем никто не сидел.
Он махнул рукой.
— Мой камень? Ну да, так и есть. Это мой камень. Но здесь общественное место, и, как я полагаю, на камне может сидеть любой.
Мма Рамотсве поднялась.
— Но, рра, вы должны сесть на этот камень. А я сяду на другой, с той стороны.
— Нет, мма, — торопливо сказал он, его тон изменился. — Я не хочу вас беспокоить. Я могу сесть вот на этот камень.
— Нет-нет. Садитесь сюда. Это ваш камень. Я бы не села на него, если бы знала, что он чей-то. Я могу сесть на другой, он тоже вполне хорош. Садитесь на свой камень.
— Нет, — сказал он твердо. — Вернитесь туда, где вы сидели, мма. Я могу сидеть на этом камне в любой день. А вы не можете. Я сяду вот сюда.
Мма Рамотсве с притворным нежеланием вернулась на свое прежнее место, а мистер Сиполеле уселся на камне рядом.
— Я пью чай, рра, — сказала она. — Но у меня хватит чая и на вас. Мне бы хотелось, чтобы вы выпили чаю, поскольку я заняла ваше место.
Мистер Сиполели улыбнулся.
— Вы очень добры, мма. Я люблю чай. И пью много чая в офисе. Я государственный служащий.
— Да? — отозвалась мма Рамотсве. — Это хорошая работа. Должно быть, вы важный человек.
Мистер Сиполели рассмеялся.
— Нет, — сказал он, — я совсем не важный человек. Я младший клерк. Но я доволен своей должностью. Есть люди с ученой степенью, которых берут на такие же должности. А у меня кембриджский сертификат, и только. Мне кажется, я неплохо устроился.
Мма Рамотсве налила ему чая. Она была удивлена. Она ожидала, что это человек другого склада, мелкий служащий, который кичится своей значимостью и жаждет продвижения наверх. Но перед ней был человек, который, казалось, вполне доволен своим положением.
— Но вас могут повысить, рра? У вас есть возможность продвижения?
Мистер Сиполели серьезно задумался над вопросом.
— Я полагаю, есть, — сказал он через несколько минут. — Проблема в том, что мне пришлось бы затратить много времени на то, чтобы заслужить благосклонность начальства. Затем мне нужно было бы говорить правильные фразы и писать плохие отзывы о своих подчиненных. Мне бы не хотелось этого делать. Я не честолюбив. Мне хорошо на своем месте, действительно хорошо.
Рука мма Рамотсве дрогнула, когда она передавала ему кружку. Это было совсем не то, чего она ожидала. Вдруг ей вспомнился совет Клоувиса Андерсена. «Никогда не делайте преждевременных допущений. Никогда не решайте заранее, что есть что и кто есть кто. Это убережет вас от неверных шагов».
Она решила предложить своему собеседнику сандвич и вытащила их из пластикового пакета. Он был доволен, но выбрал самый маленький. Еще одно доказательство скромности, подумала она. Тот мистер Сиполели, которого она себе представляла, обязательно схватил бы самый большой сандвич.
— У вас здесь в Габороне, семья, рра? — с невинным видом спросила она.
Мистер Сиполели прожевал кусок сандвича, прежде чем ответить.
— У меня три дочери, — сказал он. — Две из них медсестры, одна работает в больнице принцессы Марины, другая в Молепололе. Еще одна дочь, первая, очень хорошо училась в школе и поступила в университет. Мы все гордимся ею.
— Она живет в Габороне? — спросила мма Рамотсве, протягивая ему другой сандвич.
— Нет, — ответил он. — Она живет в другом месте. Она вышла замуж за молодого человека, с которым познакомилась во время учебы. Они уехали. Живут не здесь.
— А ваш зять, — начала мма Рамотсве, — что вы о нем скажете? Он хорошо к ней относится?
— Да, — сказал мистер Сиполели. — Он очень хороший человек. Они очень счастливы, и я надеюсь, у них будет много детей. Жду не дождусь, когда стану дедом.
Мма Рамотсве на минуту задумалась. Потом сказала.
— Самое лучшее, что приходит в голову, когда видишь, что дети женятся, это то, что они смогут присмотреть за тобой, когда ты состаришься.
Мистер Сиполели улыбнулся.
— Да, наверное, это правда. Но в моем случае у нас с женой другие планы. Мы собираемся вернуться в Махалапья. У меня там есть скот — совсем немного — и небольшой кусок земли. Там нам будет хорошо. Это все, чего мы хотим.
Мма Рамотсве молчала. Этот терпеливый и добрый человек, несомненно, говорил правду. Ее подозрения относительно того, что он мог задумать убийство своего зятя, было совершенно абсурдным. Ей стало стыдно. Чтобы скрыть замешательство, она предложила своему собеседнику еще чая, и тот с благодарностью согласился. Затем, минут через пятнадцать разговора на злободневные темы, она встала, отряхнула юбку и поблагодарила его за то, что он провел с ней свой перерыв на ланч. Она выяснила, что хотела, по крайней мере, об этом человеке. Но встреча с отцом ставила под вопрос и подозрения относительно его дочери. Если дочь похожа на отца, вряд ли она может быть отравительницей. Такой скромный, хороший человек не мог вырастить дочь, способную совершить злодеяние. Или мог? Всегда есть вероятность, что у хороших родителей вырастут плохие дети, чтобы понять это, не нужно обладать большим жизненным опытом. Но в то же время, это маловероятно. Значит, в дальнейшем нельзя допускать никакой предвзятости.
Я получила урок, сказала себе мма Рамотсве, возвращаясь к белому фургончику. Она глубоко задумалась и только в последний момент заметила мистера Пилаи, все еще стоявшего около оптики, глядя на ветки деревьев над головой.
— Я раздумывал над тем, что вы мне сказали, мма, — сказал он, когда она проходила мимо. — Ваша фраза заставляет задуматься.
— Да, — согласилась застигнутая врасплох мма Рамотсве. — И боюсь, что не знаю, каков ответ. Просто не знаю.
Мистер Пилаи покачал головой.
— Значит, придется подумать об этом еще, — сказал он.
— Да, — ответила мма Рамотсве. — Придется.
Глава одиннадцатая
Мма Потокване оказывает помощь
Государственный человек дал мма Рамотсве номер телефона, по которому она могла позвонить ему в любое время, минуя секретарей и помощников. Во второй половине дня, набрав номер, она сразу же услышала своего клиента. Судя по голосу, он был рад ее звонку. Он выразил удовлетворение тем, что расследование началось.
— Я поеду в дом вашего отца на следующей неделе, — сообщила мма Рамотсве. — Вы связались с ним?
— Да, — ответил Государственный человек. — Я сказал ему, что вы приедете отдохнуть. Сказал, что вы собрали в мою пользу много голосов среди женщин, и я должен вас отблагодарить. О вас будут заботиться.
Детали были согласованы, мма Рамотсве получила указания, как доехать до фермы, которая находилась неподалеку от Франсистаун-роуд, к северу от Пилане.
— Я уверен, что вы обнаружите свидетельства злодеяния, — сказал Государственный человек. — Тогда мы сумеем спасти моего бедного брата.
Мма Рамотсве не разделяла его уверенности.
— Посмотрим. Я ничего не могу гарантировать. Я должна все увидеть своими глазами.
— Разумеется, мма, — поспешно сказал Государственный человек. — Но я абсолютно уверен в вашей способности выяснить, что там творится. Я знаю, что вы в состоянии обнаружить свидетельства против этой порочной женщины. Будем надеяться, что вы не опоздаете.
Положив трубку, мма Рамотсве села за свой письменный стол и уставилась в стену. Из-за предстоящей поездки все остальные дела из списка откладывались на неопределенный срок. По крайней мере, сейчас не нужно беспокоиться ни о мастерской, ни о расследованиях в агентстве. Мма Макутси сумеет со всем этим справиться, и даже если, как все чаще случалось в последние дни, она будет заниматься автомобилями, ученики теперь могут ответить по телефону от ее имени.
Но как быть с мистером Дж. Л. Б. Матекони? Это единственная серьезная проблема, которая оставалась неразрешенной. Мма Рамотсве понимала, что должна что-то сделать, причем быстро. Прочитав книгу о депрессии, она чувствовала себя более уверенно, когда сталкивалась с пугающими симптомами болезни. Но опасность этой болезни в том, что больной может совершить какой-нибудь безумный поступок — книга ясно говорила об этом, — и мма Рамотсве мучила мысль, как бы с мистером Дж. Л. Б. Матекони, доведенным до отчаяния собственным самоуничижением, не случилось чего-нибудь подобного. Его нужно отвести к доктору Моффату, чтобы он начал лечиться. Но когда она сказала, что ему следует показаться врачу, он решительно отверг ее предложение. Если она попробует еще раз, то, скорее всего, получит тот же ответ.
