– Мне кажется, немного подавлен, – ответила барменша. – Похоже, ему не повезло в чем-то. Позвать его?
Беллами ответил утвердительно и стал ждать. Спустя какое-то время Марч взял трубку.
– Привет, Харкот, – сказал Беллами, – это Ники. Страшно холодно, вы не находите?
– Дерьмо. Вы что, позвонили, чтобы сообщить мне об этом? Беллами рассмеялся.
– Не совсем. Я еду сейчас за дамой, веду ее ужинать, а потом, может, встретимся? Я хотел бы вас повидать, Харкот. Нам нужно кое-что обсудить вместе.
На другом конце провода возникла пауза. Потом Марч проворчал:
– Да? Ну что ж… я буду здесь в одиннадцать.
– Хорошо, – весело откликнулся Беллами. – Я за вами заеду. – И повесил трубку.
Закуривая, он задержался немного у телефонной будки. Он улыбался.
Две нарядно одетые женщины, идущие в ресторан, бросили на него оценивающий взгляд. Одна сказала другой:
– Это Ники Беллами. Ужасно симпатичный, правда, дорогая? Но очень опасный.
– В самом деле? – промурлыкала другая. – А ты откуда это знаешь?
Беллами и Айрис Берингтон сидели за столом у стены в дальнем от танцплощадки конце ресторана "Савой".
– Люблю "Савой", – сказала Айрис. – Люблю оркестр и здешнюю публику. Я счастлива. Я люблю тебя, Ники.
Он улыбнулся.
– В самом деле, Айрис?
Он подозвал официанта и заказал еще бутылку шампанского.
Когда ее принесли, он налил и сказал:
– Если бы ты ходила в кино и видела хоть один гангстерский фильм, ты бы знала, что значит "расплата". Знаешь, что это?
– Думаю, что да, Ники, – улыбнулась она. – Это когда кого-нибудь пристреливают или прирезают, заливают цементом, сбрасывают на рельсы или крадут у него любимую девушку… за то, что он совершил нечто, требующее возмездия. Вот это и есть расплата. Так?
– Правильно, – подтвердил Беллами. – Тогда мы сейчас выпьем эту бутылку… которая пока и будет для тебя расплатой.
Он посмотрел на нее поверх бокала. Рот его улыбался, но взгляд был тяжелым, она это видела.
– Что за идея, Ники? – удивилась она. – Ты ведешь себя несколько театрально. – Она была заинтригована.
– Айрис, ты влипла, – произнес он, – сильно влипла в очень плохую историю. Может быть, я тебя из нее вытащу, а может быть, и нет. Это будет зависеть от того, как ты себя поведешь.
Она смотрела на него с недоумением.
– Какого черта, Ники, ты имеешь в виду?
– Я имею в виду вот что, – ответил Ники. – Не думай, что ты поймала меня в сети вот так, в один момент. Я очень хорошо знаю таких, как ты, дорогая. Ты тверда как скала, своего не упустишь и никогда ни для кого не сделала бы ничего бескорыстного.
Он осушил свой бокал шампанского. Она ничего не говорила.
– Ты думала, что я клюнул на чушь о том, что ты в меня влюбилась? – продолжал он. – Милая моя, ты никогда в жизни ни в кого не влюблялась. Ты слишком жестока и, разумеется, слишком эгоистична, чтобы рисковать ради такой странной перелетной птички, как я.
Взгляд у нее сделался тяжелым.
– Что ты хочешь этим сказать? – тихо спросила она. – И я хотела бы знать, почему это я влипла в очень плохую историю, как ты выразился?
– Я тебе скажу, – ответил Беллами. – Все из-за того алиби, которое ты любезно подтвердила, когда тебя навестил Мейнел. Бьюсь, я проявил некоторую неосторожность. Когда я просил тебя сказать, что был у тебя, в твоей квартире в то время как кто-то старательно душил Фреду Фэнинг, я совершенно забыл, что оставил в квартире Вэнингов кучу отпечатков своих пальцев.
Он сделал небольшую паузу.
– Видишь ли, я был там. Я пошел туда от Кэролы Эверард.
Она посмотрела куда-то через танцплощадку. Вид у нее был испуганный.
– О, Боже, – сказала она. – Какая же ты свинья, Ники… Что теперь они со мной сделают?
Он пожал плечами.
– Могут даже посадить как соучастницу преступления. Конечно, они подумают, если ты знала меня достаточно хорошо, чтобы помочь мне получить фальшивое алиби, то ты прекрасно знала и то, что я был где-то там поблизости, когда произошло убийство.
Он закурил.
– Они умеют быть очень жесткими, когда захотят.
Он протянул ей свой портсигар и дал прикурить.
– Ради Бога… – пролепетала она, – что я должна делать?
– Это я скажу тебе через минуту, – небрежно ответил Беллами. – А пока хочу рассказать тебе, почему ты на самом деле была готова подтвердить мое алиби, почему на самом деле тебе так хотелось сообщить полиции, что в то самое время ты была со мной. Рассказать?!
– Ну, давай, – согласилась она, неподвижно впердив в него взгляд.
– Дело в том, что ты действительно не предполагала, что я был в квартире Вэнингов. Но ты предполагала, что там был кто-то другой. И этот кто-то потом явился к тебе. Ты была так уверена, что этот кто-то побывал у Фреды и убил ее, что сразу же ухватилась за возможность обеспечить мне алиби, которое доказывало бы, что и ты была со мной. Понимаешь, Айрис?
– Понимаю, – ответила она.
– А теперь послушай меня, дорогая, – небрежно продолжал Беллами. – Предлагаю тебе сделку. Я, конечно, понимаю, что и сам в довольно трудном положении, но я, кажется, знаю, как из него выбраться. Если ты готова вести себя подобающим образом, думаю, я смогу вытащить и тебя.
Она цинично улыбнулась.
– За плату?
– За плату, – кивнул он.
Она раздавила окурок и нетерпеливо спросила:
– Ну, и какова же она?
– А плата вот какова. Ты должна будешь сказать мне правду – почему ты была готова обеспечить мне алиби и почему ты продолжала стоять на своем, даже когда к тебе явился Мейнел и ты поняла, что он интересуется моими передвижениями во время убийства Фреды.
– Допустим, я тебе это скажу. Откуда я знаю, что ты сделаешь все, чтобы уладить мои дела с полицией?
– Если ты скажешь мне правду, – ответил Беллами, – если на заданный мной вопрос ты ответишь исчерпывающе – правду, всю правду, ничего, кроме правды, то я прямо отсюда отправлюсь в Скотленд-Ярд и скажу им, что был в квартире Вэнингов, что уговорил тебя подтвердить мое фальшивое алиби и что, когда ты говорила с Мейнелом, ты еще не знала, что все это может иметь отношение к убийству.
Она допила шампанское. Официант, болтавшийся поблизости, снова наполнил стаканы.
Она долго смотрела прямо на Беллами, потом попросила:
– Можешь дать мне сигарету.
Беллами дал.
– Попробую использовать этот шанс, – проговорила она. – Я нахожусь между дьяволом и морской пучиной. Ставлю на дьявола. Я скажу тебе то, что ты хочешь. Но если ты не уладишь мои дела в полиции…
Беллами поднял руку.
– Никаких угроз, Айрис. Я обещал позаботиться о тебе… если ты будешь хорошо себя вести.
Она глубоко затянулась и сказала:
– Это был Марч. Вчера он явился ко мне приблизительно в половине двенадцатого.
Беллами перебил ее:
– Почему ты начинаешь со вчерашнего вечера, Айрис? Почему бы не начать с самого начала? – он насмешливо улыбнулся ей. – Однажды ты обмолвилась, что Харкот Марч не был твоим фаворитом, что он тебе не очень-то и нравился. Ты сказала, что у тебя были особые причины копать на его территории. Так что это были за причины?
– А как ты думаешь? – рассмеялась она. – У Харкота были деньги – много денег, а я деньги люблю.
Беллами кивнул.
– А потом деньги кончились? Да?
– Именно. Харкота с деньгами еще можно терпеть, – рассмеялась она немного хрипло. – Но Харкот без денег – это хуже зубной боли.
Беллами усмехнулся.
– Хорошенькая же вы были парочка. Вы, должно быть, иногда ссорились?
Она кивнула.
– Я хотела порвать с ним, а он не хотел. По-своему он любил меня. Два дня тому назад – накануне того дня, когда мы с ним были у мисс Эверард, – мы поговорили начистоту. Я заявила ему, что не могу больше терять времени, встречаясь с ним, если он не достанет где-нибудь денег. Он пообещал что деньги у него будут. Я сказала, что не верю ему, что он твердит это уже две или три недели.
– Ага! – воскликнул Беллами. – И что он ответил?
– Сказал, что на этот раз точно будут, что уже завтра он кое-что получит.
Беллами улыбнулся и покивал головой.
– А ты случайно не спросила его, от кого?
Она немного помолчала, потом, взглянув на него, сказала:
– Спросила. И он сказал.
Беллами поднял бровь.
– Это становится интересным. И от кого же Марч рассчитывал получить эти деньги?
Она повертела бокал, держа его за ножку, и через минуту произнесла:
– Он сказал, что собирается увидеться с Фредой Вэнинг, что он будет у нее на коктейле около девяти, а потом привезет ее к мисс Эверард. Он сказал, что получит деньги от нее, что она обязательно их ему даст.
Беллами поднял обе брови.
– Очень интересно. И она дала?
– Нет, – ответила Айрис. – Поэтому-то он и позвонил мне и взял на вечеринку меня.
