– А чего бояться? Я под крышей, машина новенькая, все тут есть. Хорошо, я поняла, не беспокойтесь, сделаю.
– Абыррбыр? – раздраженно проревела рация
– Сказали ждать, скоро нас трактор вытащит. А если их состояние ухудшится, вызывать санавиацию.
Мысль о самолете не вызвала во мне не то что отвращения – даже малейшего отклика. Шок, наверное, сказывается, – деловито подсказал мне внутренний голос. Зато тебя даже черти не заберут, устало огрызнулся я.
Рация буркнула еще что-то и затихла.
– Это наш ординатор пришел, а шефа нет, никто толком не знает ничего. Да ну их, сами разберутся. И, в общем, гора развалилась, а там – вообще-е… Все как стояли, так и не смогли сдвинуться. Целая улица под землей! Ну, побежали туда, а там такой ужас… парень, здоровый как бык, и голый, только в шкуре, представляешь? И выл, и рычал – как Маугли какой-то. А потом упал без сознания. И сейчас вот у меня лежит, под капельницей, – в голосе девушки переливался восторг. – Нет, не проснется, поверь мне, – снисходительно успокоила она невидимую собеседницу.
– Ну, слушай дальше: там еще нашли лабораторию целую – я сама не подходила, уже некогда было, а потом ребята рассказали. Лабораторию и еще что-то вроде морга – там скелеты безголовые! В общем, все в шоке, теперь будет нашим бабам о чем болтать – на сто лет хватит! Ой, слушай, извини, больше не могу говорить – он очнулся!!!
Сестра взялась за меня всерьез, и я даже пожалел, что открыл глаза. Через некоторое время появился Кристи – мокрый насквозь, заляпанный глиной и в совершенном упоении. Оказывается, он попросил, чтобы девушка бипнула ему, когда я приду в себя, и сейчас собирался обстоятельно рассказать мне, что делается снаружи. Но медсестра раззвенелась, замахала руками, и Кристи сдался – только и крикнул напоследок что трактора уже на месте.
Скоро заглянул и инспектор – тот самый, который выставил Криса пару дней назад. Его тоже отправили восвояси. Я уже гадал, кто будет следующим, но тут «скорая» качнулась и поплыла по жидкой глине – медленно, торжественно и важно, будто карнавальная платформа или катафалк.
Когда мы прибыли в к до боли знакомому казенному зданию, Крис уже ждал меня, чистый и сияющий. Герой. Он так себя и чувствовал, и выглядел в новой роли удивительно органично – настолько, что моментами начинало казаться, что воздух вокруг него светится.
Звонкая медсестричка, Светлана, подвела к Крису девушку с толстенной косой:
– Это Лена. Поговорите с ней, – и куда-то убежала.
– Леночка… – проникновенно начал Крис, но больше я ничего не услышал, потому что два серьезных паренька ловко закинули меня на каталку и завезли внутрь. Мой сосед остался в машине.
Леночку, как выяснилось, Крис назначил своим референтом – он сам так сказал, заскочив в палату перед тем как тронуться за «скорой». Это было хорошо. Но было и плохое: я совсем не мог шевелиться, и стал подумывать, что, видимо не все так радужно – по пути в палату мне послышалось будто кто-то шепнул что-то вроде «нетранспортабельный», ног я не чувствовал, а голова и плечи были упакованы в устройство, которое, как я подозревал, надевали на больных со сломанной шеей. Только не это, пожалуйста… Хотя даже это лучше, чем спать летаргическим сном.
Во мне снова ожило чувство, очень напоминающее ненависть. Нет, никаких параличей и переломов: я должен довести дело до конца. Должен, и точка.
Референт Лена честно выполняла договор – я был в курсе всего, что узнавал Кристи, и даже больше: девушка не ленилась пересказывать более-менее правдоподобные слухи. Оказалось, что:
Трупы были в разной степени разложения, и их явно копили не год и даже не два, и к тому же обрабатывали раствором для выгребных ям, так что разбираться, что там к чему, будут долго.
В «лаборатории» мало что обнаружили – судя по всему, за несколько часов до обрушения преступник или преступники вынесли оттуда то, что считали самым ценным. Остались несколько препаратов неизвестного происхождения – их забрали криминалисты и сейчас исследуют, хотя уже ясно, что это, скорее всего, срезы человеческих тканей. И еще за тумбой, в углу, нашли половину черепа. Точнее, его верх, отпиленный горизонтально – видно, выпал откуда-то, когда преступники собирались, завалился за тумбу, и его не заметили в спешке.
В городе думают, что там, в горе, выводили новую породу людей, чтобы выращивать солдат для войны. Воровали бы молодых парней, модифицировали и продавали потом в Ирак – ведь пострадавший оказался никаким не Маугли, а был местным жителем и еще с майских праздников считался пропавшим без вести. Родных у него не было, так что заявление в полицию никто не удосужился написать. К тому же, люди постоянно уезжают – кто на заработки, кто на ПМЖ, – и не говорят никому ни слова, кто ж их станет искать-то без надобности?
– Его накачали каким-то наркотиком?
– Ага. Но каким – пока неизвестно. Им нужно время, это быстро не делается.
После нескольких капельниц парень пришел в себя и рассказал очень странную историю: он утверждал, что его похитили прямо с вечеринки и заперли в подземной тюрьме. Тюремщик у него был один, всегда один и тот же – в этом нет сомнений, хотя приходил он в капюшоне, спереди переходившем в маску. Откуда появлялся этот человек, парень не мог понять, но заметил, что незадолго перед тем, как он отмыкал замок, издалека слышался всегда один и тот же звук – вроде того, который получается, когда открываешь деревянную дверь. Да, он бы смог узнать преступника – по голосу, потому что этот человек говорил ему всякие непонятные вещи.
– Какие именно?
– Сказали – пока не разглашают в интересах следствия.
Зато по телевизору и радио сообщили номера телефонов по которым можно позвонить если что-то знаешь. И еще – все дороги усиленно патрулируют, так что из города так просто не выберешься – тем более что кроме дорог все затоплено, и дождь все не прекращается.
А местный инспектор сейчас в Кишиневе, но скоро вернется, и придет побеседовать.
К тому времени, как появился удрученный инспектор, я подготовился на пять с плюсом, и рассказал ему про бородатого гада буквально все, в мельчайших подробностях.
– Хорошо. Мы проверим пассажиров поезда и подготовим фотографии всех мужчин, но на это понадобится время. Вы уверены, что сможете узнать его на паспортном снимке?
– Я постараюсь. Конечно, если на снимке он без бороды… но ведь, наверное, есть какие-то способы?
– Есть, – вздохнул инспектор, – конечно, есть.
Рентген мне уже сделали, все оказалось на месте, так что я мог облегченно вздохнуть: опасности нет, фиксатора на голове – тоже. Вот только мама уже несколько раз звонила, а я не ответил, и теперь придется с ней объясняться – эта мысль сидела у меня в голове как заноза. Однако было дело поважнее: мне срочно нужно было узнать, что Игорь Анатольевич из психушки думает о трупах с распиленными черепами.
Доктор был явно озадачен.
– А что это у вас за вопросы такие, уважаемый?
– Понимаете, я собираю материал для статьи про обычаи людей, которые в древности жили на территории Молдовы, – соврал я без малейшего усилия, – и хотел бы знать, какой смысл может быть в том, чтобы собирать тела – допустим, трупы врагов, – отрезать им головы, а от черепов отпиливать верхнюю часть?
– А что историки говорят?
– Я, если честно, не спрашивал – для нашего издания будет интересно не столько их мнение, сколько вердикт современного ученого. Мы с удовольствием упомянем в этом комментарии ваше имя и регалии, если вы не против.
– Знаете, – раздумчиво сказал доктор, – если вот так, навскидку, то, думаю, это не совсем наш пациент.
– В каком смысле?
– Вы знаете, кто такой Эдвард Гейн?
– Кажется, американский маньяк?
– Да. Так вот, он тоже отпиливал верх черепов, но он использовал их в качестве посуды. Ел из них, как из тарелок. Но если в вашем случае этого нет, то тут, скорее, можно предположить какие-то манипуляции с мозгом, а не непосредственно с черепом. И хочу заметить, что эти манипуляции не обязательно связаны с извращениями – как в случае с тем же Гейном. Возможно, это следствие какого-то эксперимента, исследования. Жуткого, конечно, но все же исследования.
– Попросту говоря, кто-то мог распиливать черепа, чтобы добывать мозг для опытов?
– Да. Если не углубляться – именно так.
Хотелось бы мне не углубляться.
Больше всего меня беспокоило то, что работа с пассажирами поезда займет, по-видимому, колоссальное количество времени. И даже если я узнаю бородатого, и полиция получит все его данные, это еще не означает, что его найдут и поймают! Даже Гитлер, видимо, умер своей смертью – для этого ему понадобилось всего только расстаться со своими одиозными усами, побриться наголо и по поддельному паспорту купить билеты в Австралию. Что уж говорить о человеке, которого все видели с огромной черной бородой…
