– Как знать, как знать, дорогая. Все может быть. Больше ничего интересного не происходило?
Не особенно вслушиваясь в ответ, я лишь вежливо кивал, наблюдая, как Серж, бухнувшись на свое место, тут же начал названивать кому-то, а Аглая, не обнаружив ревнивого мужа на месте, без затей принялась аппетитно уплетать шашлычки и закуски из всех объемистых блюд вокруг нее.
Что ж, пока что все складывалось более-менее благополучно и пристойно. Впору было перекреститься.
Всем оставаться на своих местах!
Между тем на свои места вернулись перекусившие музыканты, и оркестр вновь заиграл. Славная, чуть печальная мелодия словно приглашала всех позабыть глупые распри и интриги, ревность и одиночество, без мысли, без слова отдавшись великому таинству танца каждой клеточкой тела и души.
Я поднялся со своего места и с меланхолической улыбкой протянул руку Дине, склонив голову в знак почтения.
– Приглашаю тебя на танец, богиня! Забудем на время обо всех проблемах суетного бытия.
Она легко рассмеялась, без лишних слов шагнув в мои объятья, и мы закружились в чудесном танце среди других пар, улыбаясь всем и каждому. Музыка, волшебство вечера и удивительные глаза Дины, в которых я восхитительно тонул, ощущая великое и необъяснимое счастье, – все было просто чудесно.
– Ведь ты меня любишь? – еле слышно прошептала Дина, щекотно коснувшись губами моего уха.
– Навеки! – был мой ответный шепот.
Надо ли добавлять, что в тот момент я был абсолютно счастлив?
Когда танец завершился и мы вновь очутились на нашем месте за столом, я с невольным интересом отметил, что красавчик Серж в очередной раз куда-то исчез, равно как и Жанна, что невольно напомнило мне фразу по поводу некоей некрасивой истории между ними.
Я наклонился к Дине.
– Послушай, это ведь ты рассказывала мне что-то про не совсем красивую историю между Жанной и Сержем?
Стоило мне произнести эти слова, как в богине Афине проснулась простая земная женщина.
– Между ними была короткая любовная афера, завершившаяся порнографической фотосессией, организованной душкой Жанной. – Моя Дина была слегка пьяна, и глаза ее возбужденно блестели. – Когда Серж пришел в себя, Жанна продемонстрировала ему отдельные снимки и начала грубый шантаж – в ее стиле. Точно ничего не могу сказать, знаю лишь то, о чем ходили слухи: Серж отвалил Жанне довольно круглую сумму, чтобы снимки не увидели широкий свет.
Дина весело рассмеялась и наклонилась к самому моему лицу, таинственно прошептав голосом фурии:
– Но упаси боже тебя упоминать при Серже всю эту историю! Наш Нарцисс способен на что угодно…
В этот момент по приглашению неутомимого тамады со своего места за столом поднялся один из почетных гостей, принявшись произносить длинный, достаточно банальный тост за процветание «Садов». Терпеливо дожидаясь его окончания, я видел, как Елена величественно прошествовала на выход к террасе с левой стороны – очевидно, чтобы покурить с горя. В очередной раз, наблюдая за ее движениями и осанкой, я покачал головой: что за женщина! Умеет себя подать. Удивительно, что в конце концов ей так и не удалось связать узами Гименея такого стойкого холостяка и ловеласа, как Старый Лис.
Как только прекрасная Елена исчезла из поля моего зрения, я вновь поспешил развернуться к Дине.
– Между прочим, наконец-то у меня есть возможность спокойно и без лишних свидетелей поздравить тебя с блестящим исполнением роли Афины. Дорогая, ты была просто бесподобна! Полагаю, завтра все газеты будут пестреть великолепными снимками: Афина с мечом в руке…
Я не успел договорить свою реплику до конца – совершенно неожиданно в зале раздался отчаянный хриплый вопль. В одно мгновенье все стихло, и все присутствующие разом повернулись в сторону прозвучавшего крика.
Елена, словно привидение, вся невероятно белого цвета, стояла на фоне белоснежной стены, почти сливаясь с ней. Бледное, совершенно бесцветное лицо с застывшими глазами, смотрящими куда-то прямо перед собой, после короткого крика словно остекленело с выражением необъяснимого ужаса.
Молчала Елена, молчал весь зал, так что казалось, в те минуты всем миром правило жутковатое безмолвие. Постепенно возвращаясь в действительность, наша управляющая наконец-то вполне осмысленно огляделась и неожиданно бурно разрыдалась, закрыв перекошенное лицо руками.
– Елена, успокойтесь, садитесь вот сюда, на стул. Посмотрите на меня! Что случилось, расскажите…
Что ни говори, а опыта по части приведения в себя впадающих в ступор или в истерику у меня хоть отбавляй, потому я подскочил к даме первым и, решительно подхватив под руки, усадил на ближайшее место за столом. Я едва ли не насильно влил в нее бокал вина, после чего бедняжка закашлялась, немного покраснела и взглянула на меня взглядом вполне обычной Елены – трезвым, суховато-деловым и… преисполненным ужаса.
– Ален, там что-то ужасное. – В противовес смыслу слов ее голос звучал на редкость буднично и трезво. – Там, на террасе, в свете разноцветных фонариков – тело Жанны. Без головы.
Проговорив все это, она глубоко вздохнула и неожиданно рухнула мне на руки, лишившись чувств. Не теряя время, я передал ее на руки подоспевшей Васы, сделал жест побледневшему и поднявшемуся с места отцу: «Вызывай полицию!» – а сам рванул на террасу.
Очутившись на месте трагедии, я успел сделать лишь пару шагов и застыл на месте. Как хотите, но я отлично понял Елену со всей ее истерикой. Представьте себе квадратную каменную террасу, красиво оформленную цветами, причудливо освещенную разноцветными абажурами ламп и фонариков, с огромной крышей темного неба, усеянного звездами и изящной подковой луны. И все бы прекрасно, но только в самом центре площадки лежало тело без головы с окровавленным мечом Афины, аккуратно положенным на грудь.
Переведя дыхание, чтобы не последовать примеру Елены и также не потерять сознание, я сделал три глубоких вдоха. Признаюсь честно и откровенно, я не стал осматривать всю террасу, потому как не горел желанием обнаружить отрубленную голову. И все-таки было не лишним убедиться, что на террасу можно попасть не только из ресторана, но и с улицы.
Стараясь ничего не задеть и не оставить собственных следов, я осторожно прошел к самому краю террасы. Так и есть – невысокое ограждение можно было легко перешагнуть, тут же очутившись на тротуаре ночной улицы, достаточно тихой и совершенно безлюдной в этот час. Стало быть, убийца – необязательно из числа гостей нашей вечеринки.
– О, боже, это…
Я быстро развернулся – за моей спиной стояла, испуганно схватившись за горло, точно поперхнувшись чем-то острым, враз побледневшая Дина. Сделав несколько шагов, она также «наткнулась» взглядом на неподвижное тело и не хуже Елены уже начинала покачиваться, точно собираясь бухнуться в обморок. За ней почти тут же объявились встревоженный Старый Лис, мэр и бог еще знает кто из общей взволнованной и подвыпившей массовки вечеринки. Естественно, мне пришлось решительно поднять обе руки вверх, тормозя непрошеных гостей и направляя всех назад, в зал.
– Всем оставаться на своих местах! Слушайте меня, дорогие гости: сейчас вы все быстро разворачиваетесь и возвращаетесь в зал, где занимаете свои места и не двигаетесь до прибытия полиции. На террасе произошло жестокое убийство. Потому, если не хотите неприятностей, просьба в точности исполнить мои указания. Повторяю: быстро возвращаемся в зал!
Согласен, возможно, я говорил не слишком почтительно и даже резковато, но такова была ситуация – следовало немедленно удалить с места трагедии абсолютно всех, вернуться в зал и ждать. Ждать великих неприятностей и нездорового ажиотажа прессы, потому как жутковатым десертом на открытии афинских «Садов» стала рыжеволосая Жанна Милье, лишенная головы мечом Афины.
Сумасшедшая ночь
Можете представить, что ощутили почетные гости нашего застолья, узнав подробности трагедии, что произошла буквально в нескольких шагах, пока они ели, пили, флиртовали и радовались жизни. На нервной почве многие тут же вновь устроились за столом, накинулись на угощения, негромко переговариваясь друг с другом, с трепетом душевным ожидая прибытия полиции. А уже знакомый нам следователь Тифис, достаточно быстро прибывший по вызову, увидев меня и Елену, мрачно потягивавшую вино, тут же сурово свел брови к переносице.
– Смотрю, те же лица, – проговорил он, переводя взгляд на мэра и почтительно ему поклонившись. – Мое почтение, господин мэр!..
Он вновь развернулся к Елене.
– Но на этот раз у вас тут самое настоящее преступление. Надеюсь, все здесь, никто не исчез?
