В результате политического кризиса к власти во Франции пришли новые силы во главе с премьер-министром Вальдеком-Руссо. Дрейфуса вернули из заключения на родину, где несчастный узник был помилован президентом Лубэ.
Лишь в июле 1906 года, через двенадцать лет после начала дела, решением апелляционного суда Французской республики Альфред Дрейфус был признан полностью невиновным.
Однако гибельным отличием «дела Вечнова» от «дела Дрейфуса» было то, что на стороне Вечнова в Новой Зеландии не стоял ни один человек.
Всю надежду Сеня возлагал на основное заседание суда, где твердо решил заявить о своей невиновности и даже, если потребуется, отстранить адвоката и защищать себя самому.
Буквально за несколько недель до ареста Сени из той же тюрьмы был освобожден некто Сауд Ибрагим, который еще в 2002 году обратился к правительству Новой Зеландии, ища политическое убежище. Выяснилось, что он обвинялся судами Франции и Бельгии в террористической деятельности. По правде говоря, отношения у Новой Зеландии с Францией всегда были напряженные из-за испытаний ядерного оружия, проводимого французами в южной части Тихого Океана.
Однако терроризм – это не шутка. Сауд был заключен в тюрьму. Это вызвало вспышку возмущения в новозеландском обществе. Сауда называли борцом за установление демократического режима в Алжире и требовали его немедленного освобождения. Демонстранты боролись за восстановление либеральных прав в Новой Зеландии. Разве может быть благороднее повод выйти к воротам тюрьмы, где несправедливо заключен террорист?
Когда Сауд узнал о пикетах партии «Зеленых» вокруг его тюрьмы, он даже прослезился. Причем, надо сказать, среди пикетчиков не было ни одного мусульманина!
В конце концов под давлением общественности Сауд Ибрагим был освобожден и получил статус беженца. К нему присоединилась его семья, все это время проживавшая где-то в Южной Азии. Совсем скоро Сауд станет гражданином Новой Зеландии, осуществив давнюю Сенину мечту. Новозеландцы вообще очень чувствительны к любой несправедливости… Правда, в случае с Сеней никаких пикетов у его тюрьмы почему-то не устраивалось. На его судьбу новозеландскому народу было не только глубоко наплевать, но даже наоборот – народ требовал расправы над контрабандистом живым товаром. Конечно же, доставка рабочих в Новую Зеландию гораздо опаснее терроризма!
Как объяснить сей парадоксальный факт, что справедливости всегда требуют только в отношении убийц и террористов? Наверное, их подспудно побаиваются и пытаются к ним подлизаться… Другое объяснение найти трудно…
«А судьи кто?» – припомнился Сене Вечнову в день суда возглас Чацкого. И сразу же ответил сам себе, подражая голосу Деточкина из кинофильма «Берегись автомобиля»: «Я ничего такого про судей не говорил!»
Сеня сильно волновался. Пульс его явно бежал вперед, торопясь обогнать хромающие вялые секунды. Он сам не помнил, как, мытый и бритый, в белой рубашке, отправился в Верховный суд.
– В белой рубашке – прямо как на казнь… или в гроб! – недобро пошутил он над собой. Его чувство юмора всегда активизировалось в самых неуместных обстоятельствах, и, наверное, происходило от древнего обезьяньего обычая скалить зубы, когда другое проявление агрессии и раздражения было попросту невозможно.
– Люкс! – удовлетворенно отметил Вечнов, оказавшись один в фургоне, а потом и в камере ожидания.
Видимо, это происходило неспроста. Тюремщики, зная «невинные» развлечения заключенных во время транспортировки в суд и обратно, старались доставлять таких доходяг, как Сеня, в Верховный суд без попутчиков, чтобы те не успели его испачкать и попортить анфас, хотя на предварительные слушания их возили вместе, чтобы дать им, так сказать, обтесаться…
«Ну какой же я контрабандист живым товаром? – подумал Сеня. – Я никого в наручники не заковывал, никого под стражей не держал!»
Он понимал, что его настроение неправильное. Если подсудимый хочет преуспеть понравиться судье, он должен постараться настроиться на волну мысли самого судьи. Он должен верно ее угадать и начать думать, как суд, то есть руководствоваться государственными интересами. Тогда его доводы, по крайней мере, не будут раздражать тех, от кого зависит его судьба.
«Охранники подают печенье и кофе. Бесплатных обедов не бывает!» – хмуро прокомментировал Сеня, запивая печенье кофе.
Наконец начался суд. Прокурор сообщил, что на недавнем суде все трое украинцев заявили, что Вечнов вымогал у них деньги и ввел их в заблуждение по поводу въезда в страну. Вызвать их на процесс было уже невозможно, потому что их депортировали за неделю до начала суда над Сеней.
Прокурор по-прежнему требовал лишения свободы на семь лет, а адвокат, хотя и настаивал на облегчающих обстоятельствах, включающих письма родителей, жены и друзей, Сенино безоблачное прошлое, но в конце заявил, что международной преступности все же надо дать предупреждение и пример и что Сеня признал свою вину на предварительном заседании!
Сеня все время пытался вставить слово, но ему не давали говорить. Когда он потребовал, чтобы обсуждалась суть его вины, а не всякие побочные вопросы, ему резко заметили, что пока у него есть адвокат, он не имеет права разговаривать, и ему дадут слово, когда придет его черед. Сеня замолчал.
Потом суд стал перебирать подобные случаи, и Сеня сполна вкусил все прелести прецедентного правосудия.
Приводился в пример суд над малазийцами, которые по поддельным визам ввезли в страну рабов в количестве более тысячи человек. Организатор был осужден за нарушение паспортного режима на два с половиной года, а остальные пять человек банды – на меньшие сроки.
Адвокат просил исходить из этого прецедента. Сеня попытался выкрикнуть, что он никаких рабов не ввозил и что его адвокат говорит чушь, но его микрофон тут же отключили.
Адвокат несколько расстроился по поводу неблагодарного поведения подзащитного и отметил, что приведенный случай можно было бы принять во внимание, если бы Вечнов не проходил по другому, то есть по новому закону. Ведь малазийцев осудили за нарушение иммиграционных правил, а не за контрабанду живым товаром.
Так и не найдя прецедента в новозеландской судебной практике, стали обсуждать подобные приговоры в странах британского содружества.
В конце концов судья решил, что Сенин случай очень похож на австралийский, когда капитан корабля спрятал трех человек в контейнере, в котором те чуть не задохнулись, и пытался ввезти их в Австралию. Капитан был осужден на четыре года при минимальном сроке в три года. Однако и он проходил по другому закону, и его осудили за нарушение иммиграционных правил, а не за контрабанду живым товаром…
Сеня похолодел. Он встал и заявил, что требует, чтобы ему дали слово.
– Я предоставлю вам слово во время слушанья только в том случае, если вы откажетесь от услуг вашего адвоката и сами станете защищать себя. В противном случае вам будет предоставлено только последнее слово перед вынесением приговора. Итак, вы желаете дать отвод вашему адвокату?
Сеня замешкался.
– В таком случае сядьте и не мешайте работе суда, – раздраженно заявил судья, и Сене безумно захотелось размозжить его лысый череп.
Но Сенино возмущение таки возымело действие. Все стали говорить о неагрессивном характере его преступления, и что к украинцам, которых вдруг стали называть «потерпевшими», не было применено средств давления, и они, в общем, в какой-то мере были активной частью преступления.
Адвокат добавил, что не было также риска для жизни, и, наконец, что в организации преступления участвовало менее трех человек, и поэтому Вечнов не может быть квалифицирован как часть бандитской группировки и что роль Вечнова все же была неглавной.
Наконец Вечнову дали слово. Он отказался говорить через переводчика, боясь, что тот неправильно переведет и исказит его слова. Собравшиеся понимали Вечнова с трудом. Он так и не научился подражать новозеландскому акценту. Слушатели быстро засохли и начали позевывать в кулачки.
Речь Вечнова была горячей, но краткой.
– Я не виноват! – сразу же заявил он. – Я не знал, что эти люди собираются въехать по поддельным паспортам. Я не получил за мою помощь никакого вознаграждения. Я совершенно ни при чем! Если вы отпустили их, я требую, чтобы и меня немедленно отпустили!
– Вы все сказали? – с улыбкой спросил судья.
– Да! – хрипло ответил Вечнов.
– В таком случае, мне очень жаль, – вы не использовали ваше последнее слово, чтобы выразить раскаяние в содеянном, что могло бы смягчить приговор.
Вечнов попытался кричать что-то еще, но у него снова отключили микрофон и пригрозили, если он не успокоится, вывести из зала во время оглашения приговора.
После короткого перерыва судья заявил, что Вечнов приговорен к трем годам и шести месяцам лишения свободы по каждому из трех эпизодов. Сеня замер в шоке. Это что же, больше десяти лет?
