– Э-э, – прищурив глаз и грозя Жене пальцем, проговорила Гертруда Феоктистовна. – Знаю я, зачем вы спрашиваете. Не случайно же Маринка вас послала.
– А зачем? – изобразила притворное недоумение журналистка, вынуждая соседку саму раскрыть их с Володей коварные планы.
– Я Марину-то всего два раза видела, но Анна говорила, она хорошая. Очень переживала только, что детей у них нет, – проговорила соседка, глядя на Женю хитрыми глазами. – Да, мне и самой показалось, что Анне это неприятно было. Она как ту девицу с Сергеем увидела, даже в лице переменилась. Сперва вроде как ничего, улыбалась даже, разрешила им в комнату пройти, а потом вдруг занервничала и стала торопить, чтобы уходили, мол, ей к врачу надо. А я на кухне сумки разбирала и чайник как раз ставила, все слышала. И ни к какому врачу Анне в этот день было не надо, и Сергея она очень ждала, а как увидела его с этой фифой, так и рассердилась, – многозначительно приподняла брови Гертруда Феоктистовна. – Не знаю, зачем он ее к Анне повез, но думаю, она меня потому и выгнала, что хотела Сергея отругать, звонила ему наверняка, потому он к ней вечером, наверное, и приехал. Раньше-то такого никогда не бывало, чтобы он по два раза в день мотался.
– А как она выглядела, эта женщина? – не помня себя от радости, спросила Женя. Вот оно! Любовница! Причина развода!
– Да как? Лахудра, она и есть лахудра. Что с прической, что без. Так мать моя покойница говорила. Отец-то мой, царствие ему небесное, тоже нашел себе этакую кралю и нас с матерью бросил и не вспомнил ни разу, пока парализованный не слег. Цаца-то его быстренько ручкой сделала. Тут он, конечно, названивать стал, доченька, ягодка моя! Ягодка! Когда мать меня одна тянула, потому как этот гад три копейки алиментов платил, потому что все на свою лахудру тратил, так ни разу о своей «ягодке» не вспомнил, – в сердцах сплюнула на чистый паркетный пол Гертруда Феоктистовна, потом гневно помолчала и все же продолжила: – Ростом примерно с вас, – кивнула она на Женю. – С формами. Не сказать, чтоб совсем уж девчонка, не моложе Марины. Одета дорого, представительно. Юбка узкая, почти до колена, и зад тоже такой весь напоказ. На каблучищах. Лицо смазливое, покрасивее Маринки. Этакая фифа. Такая вцепится, не вырвешься.
– А как ее звали, не помните? Ведь Сергей должен был ее Анне Павловне представить, раз привел, – подался вперед Володя.
– Должен. И, наверное, даже представлял. Но я, едва он вошел, сумки взяла и на кухню отправилась. Прихожие-то у нас маленькие, там и втроем-то не поместишься, не то что вчетвером, – оправдывалась расстроенная Гертруда Феоктистовна. – Они там вначале вроде спокойно говорили, в комнату прошли, а потом, я еще и полпакета не разгрузила, а Анна их уже отправила. А вернулся Сергей уже без меня, – развела руками соседка.
– Жаль, – искренне и одновременно вздохнули Женя с Володей.
– А как чувствует себя Анна Павловна? – уже совсем другим голосом спросил Володя. – Ее можно навестить?
– Плохо. Навестить, наверное, можно, а только что толку. Она все равно не поймет. Я вот хожу памперсы менять, простыни перестелить. Так что передайте Марине, что в этом месяце можно и накинуть немного. Все же дорога до больницы не ближняя. Пойди-ка в моем возрасте поезди, – проворчала Гертруда Феоктистовна.
– Обязательно передам, – кивнул Володя, выходя из роли мужа подруги.
– Ну, что думаешь? – спросил у Жени Володя, когда они вышли из подъезда и не спеша двинулись к машине.
– Что жизнь на редкость предсказуема. И что бы там ни пели Орешниковы и Виктория Стрижелецкая о порядочности Кольцова, все куда прозаичнее, он завел любовницу и бросил жену, – фыркнула девушка, в которой горечь обиды на мужской пол вообще и на Владика Корытко в частности хоть и поугасла, но дотла не перегорела.
Володя удивленно покосился на Женю, но высказывание ее комментировать не стал, а просто уточнил свой вопрос:
– Я имел в виду, что нам дает полученная информация?
– А! – смущенно протянула Женя. – Ну, во-первых, она нам дает любовницу Кольцова, которую было бы неплохо разыскать и допросить, – постаралась реабилитироваться она.
– Да-а, – задумчиво потирая переносицу, согласился Володя. – Не знаю, что у них тут произошло, но факты налицо. Любовницу выгнали, тетка слегла с инсультом, Кольцов погиб. И все это за какие-то три дня. Совпадение?
– Конечно, нет! – горячо поддержала его Женя.
– А по-моему, вполне возможно, – мягко, снисходительно улыбнулся ее энтузиазму Володя. – Давай поразмышляем, – кивнул он на ближайшую скамейку, стоящую на краю обсаженной высокими березами детской площадки.
Пока они беседовали с Гертрудой Феоктистовной, на город опустился тихий, по-весеннему душистый вечер, укрыв уставший город жемчужно-серебристыми сумерками. Ребятишки разбежались по домам, уступив дорожки и скверы собачникам. Шумная компания молодежи, вырулив из-за дома, громко смеясь и дурачась, прошла мимо них в сторону улицы. Из распахнутого окна соседней пятиэтажки тянуло ароматом жареной корюшки.
– Ну, – поторопила Женя завороженного этим запахом Володю.
Тот встряхнулся, сглотнул слюну и нахмурился.
– Найти любовницу, конечно, надо. Правда, пока не понятно как. Но если честно, я не совсем понимаю, какое отношение она может иметь к убийству. Ну, не понравилась она тетке Кольцова, эка беда. Вряд ли Кольцов стал прерывать отношения с женщиной по такому пустячному поводу.
– Не скажи. Анна Павловна ему единственный родной человек.
– Допустим. Но, во-первых, он мог бы просто их больше не сталкивать, а во-вторых, это все равно не повод для убийства.
– Конечно. Только вот полиция почему-то считает, что в случае с Мариной расставание – это повод для убийства, а ты в случае с любовницей, что нет, – с долей язвительности заметила Женя. – К тому же мы с тобой защищаем интересы Марины. И чем больше у следствия будет сомнений в ее виновности, тем нам лучше.
– Согласен. Хотя особых надежд на любовницу я бы не возлагал. Кстати, есть идеи, как ее найти? – обернулся он к журналистке.
– Есть, – запальчиво ответила та и с удивлением поняла, что действительно есть. – Во-первых, секретарша покойного в «Фармнексте». Подкараулю ее на проходной и побеседую. Во-вторых, отыщу старейшую и болтливейшую сотрудницу клиники и ее окучу. А в-третьих… – Но вот с третьим пунктом вышла заминка.
– Неплохо, – одобрил Женины идеи адвокат Скрябин. – А я все же попробую навестить Анну Павловну и побеседую с врачами. Заодно наведу о ней справки.
– Правильно, – согласилась девушка. – А то вдруг Кольцов после развода назначил ее главной наследницей, а у нее имеется брошенный в детском доме внебрачный ребенок, который узнал, кто его мать, и решил ей отомстить, убив сперва Кольцова, потом ее и заграбастав все денежки. А заодно подставил Марину.
– Женя, ты меня пугаешь! – притворно вытаращился на нее Скрябин. – Что это за взрыв мыльной пены из бразильского сериала?
– Это не взрыв. Это жизнь, – не смутилась она. – А в жизни еще и не то бывает. А что касается любовницы, у нее мог быть сообщник, вместе с которым они метили на кольцовские деньги, и, когда Кольцов раздумал жениться, сообщник мог Кольцова припугнуть, не рассчитать и убить, – выдвинула еще одну смелую версию Женя.
– Ага. А Марину они так, на всякий случай подставили. Убьют, не убьют, было еще не ясно, но козла отпущения все же приготовили, – согласно покивал Скрябин.
– Да. Точно. Остается только умышленное убийство, – нехотя согласилась девушка.
– И это уже хорошо. Хоть какая-то определенность.
Алла Анатольевна закончила рабочий день строго по часам, в восемнадцать ноль-ноль. После смерти Сергея Владиславовича ее рабочая нагрузка снизилась, и никаких поводов задерживаться сверхурочно у нее теперь не было. Прихватив плащ и сумку, она легкими шагами пересекла коридор и нажала кнопку вызова лифта. После смерти шефа Аллу Анатольевну не покидала постоянная и вполне обоснованная тревога. Что с ней будет, когда назначат нового генерального? Логунов, если займет это место, возьмет свою секретаршу, а посторонний человек?
А ей так нравилась эта работа! Точнее, зарплата. И Игорек должен через год поступать в академию, как он теперь поступит? Ведь раньше они рассчитывали на помощь Кольцова, а теперь? Сможет мальчик самостоятельно пробиться на бюджет? А если нет? Сколько проблем навалилось на Аллу Анатольевну после смерти Сергея Владиславовича! Понурая и рассеянная, она вышла из проходной и тут же наткнулась на какую-то девицу.
– Добрый день! Вы меня узнаете? – улыбнулась ей девушка, коротко стриженная, в джинсах. Этакая шустрая, смазливая пигалица.
Алла сразу нахмурилась и стала вспоминать, где могла видеть эту девицу. Кажется, Игорек знакомил их на Новый год. Что ей здесь надо? И как эта вертихвостка узнала, где она работает? В голове Аллы Анатольевны неслись тревожные мысли. Только бы она не была беременна! Господи, только не это! С этим мне уже не справиться, наливаясь раздражением и дурными предчувствиями, молила несчастная женщина.
