я тебе не враг. О’кей? И не зверь какой-то. Готов найти компромисс.
– Не совсем ясно.
– Что непонятного? Предлагаю сотрудничество. Давай расследовать вместе? Передавай остальные дела коллегам, а мы с тобой займемся поимкой серийника. Будешь моей правой рукой.
Роберт пригласил ассистировать ему, а Федор растерялся. Он не понимал, то ли обрадоваться возможности участвовать в расследовании, то ли загрустить. После недолгих колебаний решил согласиться, пусть он чувствовал подвох, пусть он не так себе представлял свою службу. К тому же Федор подозревал, что не может отказаться.
Послышался шум из коридора. Дежурный громко спорил с какой-то девушкой.
– Что там?
– Не знаю.
Роберт сгреб в карман свои стики, поднялся из-за стола и с чашкой кофе в руке поспешил из кабинета.
– Не буду писать никаких заявлений! Я расследовала, самостоятельно собрала улики. Что еще? И так всю работу за вас выполнила. Дальше это ваша задача.
– Не шумите, гражданочка.
– Я вам не гражданочка! Бездельники! Убери руки! И я еще не начинала шуметь!
– Пожалуйста, уважаемая, держите себя в руках. Прошу по-хорошему, успокойтесь. Или вас оштрафуют за…
– Я журналист! Радиоведущая! Хватит затыкать мне рот! Хотите, чтобы все узнали, что вы бездействуете? Человек выполнил за вас всю работу, принес отчет, а вы отказываетесь принять меры?
Роберт смотрел на шумную стройную девушку, энергично жестикулирующую перед растерянным полицейским. Она топала, возмущалась.
– Значит, так, гражданочка! Даю вам последнюю возможность. Вы сейчас же успокаиваетесь или…
Девушка не дослушала, бросила папку на пол и пнула ее. Листы разлетелись во все стороны.
– Сам ты гражданочка!
– Все! Выведите ее отсюда. Живо!
– Сама найду выход!
Девушка хмыкнула, развернулась и, намеренно громко топая, направилась к двери.
– Кто это? – спросил Роберт у дежурного.
– Не знаю. Чокнутая журналистка.
– Ого. Журналистка?
– Да. Насмотрелась фильмов, ненормальная. Решила поиграть в детектива.
– О’кей, в детектива, значит… – Роберт задумался. – А это? – он поднял листок с пола и прочел список фамилий, озаглавленный «Занимающиеся граффити в городе».
– Не стоит внимания. Дети стену разрисовали, так эта придурошная решила их отловить и арестовать.
– Будете?
– Что?
– Арестовывать.
– Кого? Детей? Нет, конечно. У нас и без того забот полна горница огурцов.
– О’кей. Разберемся. Я сейчас, – сказал он Федору, поднял папку и поспешил за девушкой.
Роберт знал, что за день-два дело с маньяком не раскрыть, а проводить длинные скучные вечера в одиночестве он не собирался. А тут все совпало, и симпатичная девушка, интересующаяся расследованиями, к тому же журналистка, и настроение подарить немного столичного счастья провинциальной даме.
– Девушка, стойте! Подождите.
– Что? – Она обернулась.
– Ваша папка…
– Оставь себе. – Она вышла на крыльцо, хлопнув дверью.
Роберт пошел следом.
– Я и не собирался вам ее возвращать.
– Что тогда?
– Хотел отметить – хорошая работа. И полный список подозреваемых, и снимки, и…
– Ты кто? Чего пристал?
– Кхм. Роберт. – Он наклонился, поставил кружку на бетонную клумбу и протянул руку для знакомства. – Подполковник юстиции Коробов, прибыл из Москвы для содействия в расследовании.
– Что за расследование?
– Особо важное дело.
– Рамуте, – ответила девушка, подозрительно разглядывая своего нового знакомого.
– Ого, какое необычное и красивое имя. Татарское?
– Нет, литовское.
– О’кей.
– Почему ты так… А где твоя? Эм…
– Форма? Мне, в рамках предполагаемой оперативной деятельности, можно ходить в гражданском. Чтобы не привлекать лишнего внимания.
– А удостоверение?
– Ого. Да ты крайне недоверчивая девушка, я смотрю.
– Дело не в доверии. И вообще мне все равно. Не хочешь, не показывай.
– Вот, – он достал из кармана удостоверение и показал его.
Рамуте внимательно прочла, кивнула и достала сигарету. Роберт тут же спрятал удостоверение, убрал папку под мышку и вытащил стики.
– Нет-нет, – запротестовала Рамуте. – Это кури где-нибудь в другом месте. Подальше от меня.
– А что так? В цивилизованном западном мире все давно отказались от обычных сигарет.
– Не обижайся, Роберт, но эта хрень воняет мочой. Так что давай без меня. Ладно? Не обижайся, не выношу этот запах.
Такой прямолинейности он не ожидал, чуть не покраснел, убрал стики и рассмеялся.
– О’кей.
– А что за такое особо важное дело?
– Эм. Скажем, в двух словах не объяснить.
– Объясни в трех.
– О’кей. Тогда как насчет пообедать вместе? Я проголодался, но не знаю, где тут у вас вкусно накормят. Проведешь экскурсию?
– Ладно. Только еще утро, в такую рань у нас всего две кафешки работают. Остальные с одиннадцати начинают. Так что пообедать проблема.
– Тогда, может, по кофейку? – Роберт кивнул на кружку.
– Можно. За углом есть «Арлекино». Кажется, с девяти работает.
Роберт кивнул, потянулся за своей кружкой, обнаружил, что бетонная штука, на которую он поставил кофе и которую принял за клумбу, была заплеванной урной. Отдернул руку и брезгливо скривился.
– Да уж. В цивилизованном мире в любое время можно поесть. И урны, кстати, оформлены, как урны.
Рами курила, слушала речь со столичным акцентом аккуратно причесанного павлина, распушившего перед ней хвост, а сама думала, что это интересная идея, подготовить репортаж о настоящем серьезном расследовании, об особо важном, секретном расследовании, ради которого прислали из Москвы подкрепление, аж целого следователя подполковника. Это будет точно интереснее, чем общаться с наркохудожниками.
– Идем?
– О’кей.
Осталось убедить щеголя разрешить ей поучаствовать в расследовании.
Из динамиков надрывался какой-то хриплый итальянец. В тесном кафе одинокая черноволосая официантка раскладывала салфетки на столах. Она обходила расставленные по периметру стулья и не замечала ранних посетителей. Редко кто заходил к ним позавтракать, жители предпочитали на завтраках в кафе сэкономить, приезжих почти не было. Цены в кафе необоснованно высокие, качество обслуживания низкое, к тому же повар здешний не отличался виртуозностью, готовил только простые блюда, да и выбор тех блюд оставлял желать лучшего.
– Давай сюда, – предложила Рамуте и села за столик у окна.
Роберт сел рядом. Перед ними на клетчатой скатерти стояла подставка с обеденным меню, действующим с одиннадцати утра до двенадцати тридцати. Рядом пластмассовая держалка для солонки с перечницей с логотипом предыдущего разорившегося заведения, что располагалось в этом помещении раньше, и одна зубочистка.
– Простите, можно? – Рамуте подозвала официантку.
Черноволосая вздохнула, кивнула, взяла меню и не спеша направилась к парочке посетителей.
– Кофе, чай, не скучай, – начала она с кислым лицом. – Ешь еду, дуду, дуду, – официантка закончила обязательную фразу, двигая руками словно стюардесса, демонстрирующая дополнительные средства безопасности для пассажиров. – Доброе утро.
– Доброе утро! – Роберт весело поприветствовал девушку. – Чем нас сегодня накормят?
– Читайте. – Черноволосая развернула перед гостем залитое чем-то липким потертое меню с выгравированным на обложке логотипом – все тем же, не совпадающим с названием кафе. – Там все написано.
– А может,
