Хозяйка вечно подозревала Раису в том, что та хочет ее обмануть. Качалина считала яйца в холодильнике и требовала отчета за каждый кусок мыла. Оставляла на видном месте мелкие купюры — с тем, чтобы поймать домработницу на воровстве. Раиса не обижалась. К закидонам своих работодателей она относилась с глубоким уважением. Во-первых, Качалина так вела себя не только с Раисой, а со всем персоналом — со своим помощником по работе, с шофером, когда у нее появился автомобиль, с садовником, когда генерал и его жена обзавелись собственным садом. А уж какую жизнь Ольга Христофоровна устроила своей секретарше! У той над ее рабочим столом не хватало только надписи «Труд освобождает». А во-вторых, Раиса была честной женщиной и никогда бы не покусилась на хозяйское добро.
Так шло время, и своей работой Раиса была довольна. Она отремонтировала и обставила дом и выписала из Калуги сестру Валентину. Проблемы начались, когда Качалин стал генералом, вышел в отставку, сменил квартиру на Набережной на особняк в загазованном до невозможности Заводском районе и засел дома.
Генерал очень изменился с того времени, как Раиса поступила к ним на службу. Он сделался нервным, дергался и принимался орать, когда Раиса случайно роняла поварешку, по ночам его мучила бессонница, и генерал слонялся по особняку, как привидение, окутанный облаком ядовитого дыма — теперь он почти непрерывно курил крепкие заграничные сигареты. Вдобавок Качалин завел собак — двух здоровенных волкодавов, и те день и ночь шныряли по дому и двору. Раиса их боялась — псины не признавали никого, кроме хозяина, и порою загоняли бедную домработницу в чулан или на стремянку, и ей приходилось ждать, пока генерал ее не освободит. В общем, жизнь пошла совсем другая, а уж когда генерал выстрелил в мальчишку, рисовавшего картинки на заборе особняка, стало сосем плохо.
Раиса часто слышала беседы генерала и его жены о том, как следует поступить с мальчиком, превратившимся в глубокого инвалида, а также с его отцом, уже сидевшим в СИЗО. Раиса не имела привычки подслушивать, просто Качалины разговаривали громко, никого не стесняясь, а генерал так и вообще то и дело принимался кричать.
В общем, Раиса начала подумывать о том, чтобы сменить хозяев. Думала она долго. Нашла новое место только года четыре тому назад — молодая пара с ребенком, загородный дом. Хохрякова пришла к Ольге Христофоровне за рекомендациями. Но тут ее ждала неприятная неожиданность. Качалина смерила Раису ледяным взглядом и заявила, что та никуда не уйдет. Самое обидное, что Качалины даже не жили в Тарасове! Как раз в это время они перебрались в Москву, а в родном городе бывали лишь наездами. Так что домработница была им не очень-то и нужна — так, подготовить дом к приезду и поддерживать его в порядке в отсутствие хозяев. Ольга Христофоровна уже уволила шофера, садовника и всех остальных, а вот с домработницей она почему-то расставаться не спешила. Правда, под тем предлогом, что работать теперь Раисе приходится гораздо меньше, она втрое урезала Хохряковой зарплату.
Раиса, у которой перед глазами уже маячил особняк за городом и приветливая молодая хозяйка, позволила себе повысить голос — в первый раз за десять лет беспорочной службы. В результате Хохрякову вышвырнули, не заплатив ей за последний месяц и не дав никаких рекомендаций.
Раиса пришла на новое место, но ей отказали — Качалина позвонила молодой хозяйке и представила свою бывшую домработницу настоящим чудовищем. И вот тут в жизни Раисы наступила судьбоносная развилка. В одном варианте развития ее судьбы бывшая домработница позлилась и поплакала пару месяцев, а потом устроилась в магазин поближе к дому и зажила себе спокойно дальше. Собственно, она уже работала в сетевом магазине, когда ее нашли люди из «Останкино». Они набирали выступающих для известного ток-шоу «Звездные тайны». Всякие парикмахеры и няни, в большинстве своем обиженные на своих богатых знаменитых хозяев, принародно полоскали их грязное белье, а страна на это действо смотрела, затаив дыхание. Ну, не совсем уж вся страна, но некоторая ее часть.
Раиса почувствовала, что она может поквитаться с Качалиными, собрала чемодан и отбыла в Москву, не слушая уговоров и протестов своей куда более дальновидной сестры Валентины. Раиса выступила в ток-шоу, старательно ответила на вопросы коварного ведущего, на пять минут ощутила себя звездой, посетила Третьяковскую галерею и вернулась в родной Тарасов. Неделю спустя за ней пришли.
В холодильнике, в самой глубине морозилки, сразу за деревенской курицей и свертком домашних пельменей, полиция обнаружила бриллиантовый гарнитур генеральши Качалиной — серьги и колье, аккуратно упакованные в коробку из-под духов «Пуазон».
Раиса хлопала глазами, ничего не понимая. Битая жизнью Валентина сказала сестре: «Говорила я тебе!», но помочь той уже было невозможно. Раису увезли в СИЗО. Валентина побежала к генеральше. Она боялась, что та откажется с ней разговаривать, но Качалина приняла заплаканную женщину и даже предложила ей чаю. Испуганная Валентина отказывалась, но генеральша настояла. Новая домработница с постно поджатыми губами принесла им чай. Валентина глотала обжигающий напиток и слушала, как Ольга Христофоровна с удовольствием рассказывает, что сделают с бедной Раисой на зоне бывалые зэчки и как неправильно это было — становиться поперек дороги лично ей, Ольге Христофоровне, а тем более ее мужу, Герою России.
Валентина опрокинула чашку и опрометью выскочила из особняка. И больше она там никогда не бывала. Напоследок генеральша крикнула, что это еще не конец: и самой Валентине предстоит вскоре узнать на своей шкуре, что такое — по-настоящему большие неприятности… Придя домой, Валентина Хохрякова первым делом достала и смазала ружье своего покойного мужа. С тех пор Валентина почти не выходила из дома. Боялась, что в ее отсутствие ей что-нибудь подкинут — наркотики, может быть, или просто дом подожгут.
Раиса, сказала Валя, отбывает наказание в колонии недалеко от Тарасова — часа три туда ехать, если на автобусе. Ей дали четыре года. Три с половиной из них уже прошло. Валентина навещает сестру, возит ей передачи. Да вот, завтра как раз свидание…
— Как бы мне увидеться с вашей сестрой? — спросила я, незаметно засовывая деньги под сахарницу.
— Да ничего трудного! Завтра со мной и поедете.
— Как это?! — изумилась я. — Меня же и близко не подпустят к вашей сестре! Там же зона, режимный объект…
— Да ладно! — махнула рукой Валентина. — Я скажу, что вы — дочка моя. Им там все равно — в колонии одни женщины, статьи у всех нетяжелые. Они шьют мешки и рабочую одежду, вот и все их занятия. Сумку мою понесете, никто вас и не спросит ни о чем.
Мы договорились, что завтра в шесть утра я заеду за Валентиной на такси. Пилить в Красногвардейск на автобусе у меня не было ни малейшего желания. Я все же впихнула Валентине еще немного денег, чтобы она собрала посылку для сестры, и вернулась в гостиницу.
Там все было спокойно. Качалина после сеанса маникюра пребывала в отличном расположении духа. Что ж, Алла Ромуальдовна — истинный профессионал!
Ольга Христофоровна и Галка мирно сидели в гостиной, смотрели какой-то боевик и ели попкорн из бумажных мешков. Какая идиллия!
— Садитесь с нами, Женя! — добрым голосом предложила мне Качалина.
Я пристроилась на диване. Нет, какая все-таки волшебница Аллочка! С меня причитается. Маникюрша обожает швейцарский шоколад, надо отблагодарить ее парой плиток.
— О, смотри, смотри! — Галка показала на экран пальцем и хрипло засмеялась. — Ой, не могу, какие враки! Нельзя с такого расстояния в голову засадить, хоть ты суперменом будь! Там же местность открытая, ветер, помехи всякие. Кучность стрельбы при таком раскладе — метра полтора, так можно машину подстрелить, а он, видишь, в глаз ему засадил!
— Галочка, успокойся! — строго проговорила Качалина. — Это же кино, никто не ждет от него правдоподобия! — Неожиданно Качалина повернулась ко мне и вполне мирно спросила: — А вы, Женя, что думаете? Ведь вы профессионал в своем деле?
Надо же, кажется, даму-политика всерьез интересует мое мнение!
— Я не часто смотрю фильмы о телохранителях, — честно ответила я. — Сразу начинаю хохотать и потом уже ничему не верю. Обычно ведь боевики начинаются с какой-то ударной сцены — с жестокого убийства или с освобождения заложников, как в фильме «Универсальный солдат», к примеру. И начинаются ляпы. Например, герой в одиночку раскидывает толпу человек в двадцать. Так не бывает, возможностям профессионала тоже есть свой предел…
На этом месте Галка с интересом уставилась на меня. Я продолжала:
— Иногда удается досмотреть до конца, но тогда — еще хуже. В каждом боевике есть финальная схватка. Обычно она происходит в каком-нибудь эффектном неожиданном месте. Раньше — на вершине водопада, как у Шерлока Холмса с профессором, как его там… Ну, с этим гением преступного мира…
