— Андрей, ты не успел выяснить, она не подавала в газету объявления о знакомстве?
— Успел. Подавала. Так же как Вика Крюкова. Совпадение или орудует маньяк?
— Ни то, ни другое, а третье. Не спрашивай, скоро я буду знать точно и поделюсь информацией с тобой.
— Тогда слушай еще одну деталь. Вместе с Леной вчера днем видели мужчину средних лет в черном плаще. Каково?
— Где видели?
— Они шли по улице в районе ее дома. Троюродная сестричка Лены их засекла, но спешила по своим делам и не подошла.
— В котором часу?
— В четыре дня. Для свидания рановато или нет?
Я пожала плечами.
— Убийце время труднее выбрать, чем простому влюбленному. Может, он себе алиби с трех до пяти подготовил? Или вечером навещает с женой тещу?
Жизнерадостный Мельников заржал.
— За то, что ты меня рассмешила, дарю тебе примету предполагаемого преступника. У него нос сломан, как у боксера, или от природы приплюснутый и горбатый.
— Глазастая сестренка!
— Говорит, сразу в глаза бросилось. У нее друг — спортсмен, такое же украшение имеет.
— Каким образом убили Потапову?
— Задушили поясом от банного халата.
— Неужели никто из соседей ничего не видел и не слышал?
— Так все же на работе были! Живет она в новом спальном районе, старушек и мамаш с младенцами почти нет.
— Ясно, — вздохнула я. — По делу Юры Мартынова ничего новенького не появилось?
— То же самое я хотел спросить у тебя, но теперь не стану.
— Возможно, мне сегодня понадобится твоя помощь.
— Обращайся по телефону 02.
— Убийцу задержать хочешь?
Мельников помолчал немного, словно раздумывая: ему это надо или нет? Затем соблаговолил согласиться:
— Давай, будем задерживать после обеда.
Я фыркнула. Обжора несчастный! На том и распрощались.
Ко встрече с Алексеем Алексеевичем Протовым я готовилась долго и серьезно. За пояс джинсов под свитерок я заткнула свой любимый «макаров», в сапог — финку, в потайной карман на рукаве — нож — «бабочку». Вместо плащика надела легкую куртку, где количество карманов, наполненных разными необходимыми мелочами, на порядок выше.
В коридоре меня остановил телефонный звонок.
— Иванова, — прокашлял Крюк. — Ты вчера по городу на «пятерке» от охранничков одной солидной конторы драпала?
— Присматриваете за мной? — усмехнулась я. — Что ж не помогли?
— Больно быстро драпала, не среагировали ребятки. То ты с хахалем ела, а то уже несешься галопом.
— Прошляпили, тунеядцы! — неизвестно чему обрадовалась я. — А если бы они меня пришлепнули?
— И пришлепнули бы, — невозмутимо отозвался старый уголовник. — Если бы мы доходчиво им не объяснили, что тебя трогать не стоит, даже когда ты им все носы и руки переломаешь. Твой адрес известный, дома ночуешь, отчего же не прихлопнуть?
— Впредь буду паинькой. Приму все меры предосторожности. Постараюсь не нарываться.
Я неприкрыто паясничала, забавляясь ситуацией: из-за меня одни бандиты с другими спорят. Крюк хрипло выругался.
— Ты не суйся в «Бриллиант», опасное занятие.
Он меня предупреждает или мне угрожает? Что за дела вертятся вокруг невинной с виду компании по производству бижутерии? Я буду не я, коли не выясню все до конца.
— Мне не соваться, даже если в «Бриллианте» скрывается убийца вашей племянницы?
Воцарилось долгое молчание. Я не торопила вора. Пусть обдумает «за» и «против» и примет решение. Правда, мои действия от его решения мало зависят.
— Ты уверена? — глухо спросил Крюк.
— Я детектив. Распутываю клубок, ниточка ведет к Седовым. Сегодня я буду знать наверняка, они или нет.
— Что ж. Они не подо мной ходят. Действуй.
Засовывая сотовый в сумку, я улыбалась. Прикрытие от Крюка, индульгенцию от всех грехов я получила. Теперь можно лезть хоть в наше тарасовское пекло, хоть в «коза ностра».
Пока я добиралась до гостиницы «Чехия», постоянно оглядывалась, но слежки не заметила. Наверное, все, кому надо, и так знают, куда я держу путь. В ресторане я сразу заприметила Протова и первым делом уставилась на его нос. Как и следовало ожидать, нос у Протова был прямым и ровным. Алексей Алексеевич действительно напоминал актера Костолевского. Особенно цветком в петлице. Я подошла и села напротив.
— Здравствуйте, — сказал Протов. — Я знаю, кто вы и чем занимаетесь. По вашему же совету обратился к Мартыновым и Крюковым.
Держался он прекрасно, в меру опечаленно, в меру деловито. Настоящая акула бизнеса. Прячет лицо под маской при любой игре.
— Надеюсь, мои рекомендации вас удовлетворили. В ваших интересах отвечать на мои вопросы честно и подробно. Иначе с вами будут говорить другие люди.
— Мне не страшно, милая моя, я ведь невиновен.
Ненавижу панибратства! Он еще заигрывать со мной начнет. Привык юных девиц совращать.
— Потрудитесь называть меня Татьяной Александровной. Где вы провели вечера в воскресенье и во вторник?
— В воскресенье я был в театре оперы и балета на «Пиковой даме». В гостиницу вернулся в половине десятого.
— Свидетели?
— Не знаю. Может быть, кто-нибудь меня и запомнил. Я был в черной тройке, с хризантемой на лацкане пиджака и с тростью. Набалдашник оригинальный: в виде головы крокодила.
А вы пижон, батенька! Но алиби не имеете. Пока.
— Во вторник, — продолжал Протов, — я ужинал в ресторане «Осьминог» с теми же людьми, что и вчера. Их координаты у вас есть.
— Когда вы в последний раз видели Юру и Вику?
— Сына — в среду. Дочь — в четверг.
— Больше встретиться желания не возникло?
— Понимаете, Татьяна Алесандровна, вопрос отношений детей и отцов очень сложен, порой неразрешим…
— Особенно если отцы сволочи, — вскользь заметила я. — Вы любили их?
— Последнее время я стал в них нуждаться. С годами все тяжелее осознавать, что ты один, абсолютно один…
— Вы разве не женились во второй раз?
— Женился, — Протов поморщился. — Но душевного тепла, близости не нашел. Возможно, из-за того, что ей было двадцать, а мне сорок? Мы разошлись через полгода. Ныне она проживает в Австрии с очередным мужем.
— Значит, других детей у вас нет?
— Увы. У меня никого нет. Я одинокий, никому не нужный человек.
— Бросьте, — подчеркнуто жестко оборвала я старого ловеласа. — Мне вас не жалко. Мне жаль мать Вики и мать Юры, их близких и родных. А в наш паршивый городок вам приходится ездить исключительно ради богатеньких заказчиков.
Услышав свои собственные слова, Алексей Алексеевич насупился.
— Ко мне еще есть вопросы?
— Кому достанется ваше имущество после смерти?
— Государству, — огрызнулся Протов, — собирался написать завещание на детей, но не успел.
Я проигнорировала высказывание, содержащее столь благородные намерения.
— Ваша смерть никому не нужна?
— Почему не нужна? Нужна, но по другим причинам.
— Не смею вас больше задерживать.
Мы встали одновременно. Протов заглянул мне в глаза и вдруг умоляюще сказал:
— Я дам вам свой московский телефон. Не сочтите за труд позвоните, когда что-нибудь выяснится…
В машину я сразу не села, захотелось прогуляться, подышать весенним воздухом, погреться на солнышке. Итак, несколько линий моего расследования под названием «Протов и наследники» оборвались, тропинка зашла в тупик. Однако отрицательный результат тоже результат. Теперь можно сконцентрировать умственные и прочие ресурсы на линии «компания „Бриллиант“». Мотивы преступных действий Седовых мне более-менее известны: избавились от предыдущего директора и совладельца, затянули выплату киллеру, потеряли его расписку. Нервничают, психуют, ссорятся. Вопрос в том, кто именно убил Юрия и обеих девушек? А я уверена, во всех трех случаях орудовал один человек. На охранника, «шестерку», простого исполнителя убийца не похож. Стиль не тот. Думается мне, преступник — человек немолодой, опытный, состоятельный, солидный и достаточно известный в городе. Это подтверждают и его письма, и легкость, с которой он входит в доверие, и расчетливая жестокость по отношению к свидетелям его лжи. Например, девушек особого резона убивать не было. Выяснить, что шифровку не получали, оглушить, перерыть вещички — так поступил бы «маленький» человек, а затем лег бы на дно и отрастил усы. Но тот, кто часто бывает на людях, кого могут по телевизору показать, кто дорожит своим положением и широкими возможностями, свидетелей оставлять не будет. Кроме того, он уверен в своем уме, удачливости и при этом крайне взвинчен.
Я вышла на набережную и остановилась у парапета. Смотрела вдаль, но ничего не видела. Погрузилась в свои мысли, пытаясь найти ответ на единственный вопрос: кто он?
Повернулась и пошла назад к машине. И тут словно меня кувалдой по голове ударили, все встало на свои места, все сомнения разрешились. Убийца — Эдуард Максимович Седов, неуловимый директор и владелец крупного пакета акций «Бриллианта». Никто иной не подходит под все условия и приметы. Подумав о приметах, я вспомнила о сломанном носе преступника и стала лихорадочно соображать, кто видел директора «Бриллианта» и может его описать. Вытащила сотовый и набрала номер фирмы «А-V».
