что ты надавала пиздюлей действующему генералу ФСБ – тут и строить никого не нужно будет. Все сами по струнке ходить начнут.
– Ладно, давайте посмотрим, чем закончится скандал…
– Всё, ловлю на слове. Не боИсь прорвёмся, я тебя не сдам.
– Так он и вам обещал устроить кузькину мать.
– Это мы ещё посмотрим, кто кому устроит…
У него зазвонил сотовый телефон. Виктор Михайлович посмотрел на номер:
– Ну вот и они, неприятности. – Он опять заиграл желваками, собрался и ответил. – Здравствуй Сергей Палыч. – Затем нажал кнопку громкой связи, чтобы Татьяна тоже слышала весь разговор.
– Привет Витя, привет дорогой. Я сразу к делу, только что звонил Рыков, просил организовать с тобой встречу, завтра во второй половине дня. Что-то у него случилось с твоей Танич. Сказал, что был не прав и что хочет, чтобы расследование продолжалось. Объяснять ничего не стал, сказал ты в курсе.
– Да я в курсе. Неожиданно. Ладно, давай встретимся.
– Часиков в пятнадцать он готов приехать к тебе в офис. Нормально?
– Да нормально.
– ДобрО, так ему и передам. – и нажал отбой.
Танич и Рудков посмотрели друг на друга.
– Поняла? А ты говоришь скандал… А на самом деле: – «он был не прав», едрёна мать. А это знаешь что значит? – Он подошёл к селектору связи и нажал кнопку. – Светочка.
– Слушаю Виктор Михайлович.
– Соедини меня с кадрами.
Света чем-то щёлкнула, и из динамика ответил новый голос.
– Кадры, Сахарова. Слушаю Виктор Михайлович.
– Валентна Петровна, подготовьте приказ о назначении Танич моим первым замом.
– Хорошо, с какого числа?
– С завтрашнего.
– Хорошо. Всё?
– Да.
Государственный Исторический музей. Воронина.
Какое жуткое место, оказывается, особенно сейчас, когда здесь никого нет и темно. Скелеты, старые вещи, хоть и за витринами, но как будто живые и смотрят на тебя от туда. Мрачное место и угрожающее. Шорохи какие-то по углам. Хорошо хоть Марина рядом, одна бы я уже бежала к выходу и кричала караул. Действительно, если есть привидения, то здесь им самое место. Марина, увидев мой испуг взяла меня под руку и мы идём как две старые подружки. Даже не верится, что познакомились только утром. Мне приятно идти с ней рядом. Она прижимает мою руку к себе, когда хочет обратить на что-то внимание, и таскает от одной витрины к другой. Интересно, как она сумела договориться с охраной? Никогда не думала, что так можно сделать. Она встретила меня у входа, но повела не через центральный подъезд, а сбоку через служебный, где просто кивнула охраннику, и мы прошли. Сразу за охраной, через какую-то боковую дверь мы спустились по винтовой лестнице вниз, а дальше шли по длинному коридору, и сделав несколько поворотов, так что я окончательно потеряла направление, попали в маленькую комнатку со сводчатыми потолками и несколькими заваленными книгами и бумагами столами. Отдельно в углу примостился компьютер. Небольшие оконца в комнатке находились под самым потолком, из чего стало понятно, что мы находимся в полуподвальном помещении. Но куда они выходили, я так и не поняла. При ближайшем рассмотрении всё, что находилось в комнатке, было антикварным и даже столик под компьютером, тоже был от какого-то гарнитура 18-го века.
– Здорово, это твоё рабочее место?
– Да, тесновато конечно, но что делать…
– Мне нравится, только холодно.
– Сейчас вскипячу чайник. – она включила электрический чайник и бросила два пакетика с чаем в две чашки.
– Сейчас как раз попьем чайку, согреемся пока там наверху, все разойдутся.
– А нас не арестуют?
– За что? Я часто остаюсь на полночи, а то и на всю ночь, не переживай. Тут не такая бдительная охрана как кажется. Половина видеокамер не работает, и не потому, что сломаны, а сразу не работали, так как их поставили для острастки. Датчики движения есть только в залах, где выставлена ювелирка, но хуже то, что в большинстве залов, даже пожарные датчики не работают. Только-только добились выделения денег на капитальный ремонт. Так что музей в нашем распоряжении.
– Надо же, а где висит картина Саврасова?
– Она не висит, она лежит в запаснике, где и вся живопись. В основной экспозиции картин нет. Их редко достают под редкие выставки. Я думаю, то что там хранится до конца неизвестно никому.
– А как мы туда попадём?
– Я попросила Веру Сергеевну задержаться. – Видя мой вопросительный взгляд, она пояснила. – Это помощница заведующей отделом древнерусской живописи, там в основном иконы, но светская живопись тоже в их ведении. Допивай чай спокойно, и пойдём к ней. А потом пошатаемся по этажам, будет страшно – гарантирую.
Через тридцать минут в хранилище
Хранилище встретило нас неласковым взглядом Веры Сергеевны, и уходящим в глубь веков коридором, зажатым с двух сторон стеллажами до самого потолка. Жутко, тускло и холодно. – Какое неприятное место и как она здесь работает целый день? – Люба тихонько рассматривала Веру Сергеевну, пока они с Мариной шли за ней до нужного места. – Молодая интересная, но держится так, что даже в голову не придёт называть её без отчества. А может быть, она и живёт здесь? Вдруг здесь есть специальные ниши для людей? – Люба со страхом представила себе как Вера Сергеевна встаёт в такую нишу, и стоит там до утра, уставившись в пустоту немигающим взглядом – ужас. Она поёжилась и с опаской подумала: – Что-то мы долго идём уже. А вдруг она монстр и хочет завести нас в какое-нибудь страшное место. – Люба схватила руку Марины, и сжала её.
– Что, не ожидала увидеть здесь такие катакомбы? – Марина тоже крепко сжала руку Любы. – Держись крепче, а то сгинешь тут. Говорят, что некоторые сотрудники пропадали в этих коридорах навсегда. – И повысила голос, обращаясь к провожатой. – Вера Сергеевна, расскажите нам историю о пропавшем стажёре… – и в полголоса к Любе: – Недавно было, всего пару лет назад.
Вера Сергеевна с укором оглянулась на Марину:
– Хватит пугать девочку, она и так боится, тем более мы пришли.
Они остановились, и Вера Сергеевна показала рукой наверх.
– Картина находится вон там, в нише с номером 128.
Девушки синхронно подняли головы, и в самом верхнем ряду стеллажа, увидели оконце под номером 128. Достать до него можно было, только придвинув массивную лестницу, которая очень кстати стояла неподалёку.
– Ничего себе… Как же вы её двигаете?
– Это точно, работа музейщика тяжела и неблагодарна.
С этими словами Вера Сергеевна, без каких бы то ни было внешних усилий, подвинула лестницу, и привычно залезла наверх. Там, покопавшись немного, достала и уже, с некоторым напряжением, подала им картину.
– Держите, держите
