силой ударил физиономией о косяк. По косяку и по лицу великого косметолога потекли кровавые дорожки.
– Аааа! – взвыл молодой человек. Милов с силой втолкнул его обратно в квартиру и войдя следом, захлопнул за собой дверь.
– Почему не вызвали скорую когда Лере Нифоновой стало плохо?! – заорал он страшным голосом.
Хозяин квартиры выбивал зубами дробь. Все его тело сотрясалось мелкой дрожью.
– Все… очень быстро произошло… – давясь рыданиями, сказал он. – Несколько минут… мы ничего не поняли… а потом уже поздно было…
– Поздно для чего?! Отвечай, мразь! Почему потом не позвонили в скорую? Почему вместо этого засунули тело восемнадцатилетней девчонки в чемодан?! Отвечай!!!
– Мы… мы… испугались… – он зарыдал в полный голос.
– Гаденыш! – прошипел Милов. – В чемодан ты ее засовывал?
– Ннет!… Не я! Не я!…– его глаза стали совсем круглыми, никакого проблеска присутствия разума в них не осталось.
– А кто?!
– Мужик приехал тощий такой… мы договорились, что он все устроит, что никто не узнает…
– Имя фамилия мужика?!
– Я не знаю… – он снова заплакал.
– С кем договорились?! Кто его прислал?
– Зоя… Зоя Павловна… – он начал икать и вздрагивать, как наплакавшийся ребенок.
– Ага… – Милов окинул его пристальным взглядом. – Утром сам приедешь в отдел и напишешь признание. Понял?!!!
– Да!… – подскочив и дернувшись всем телом проскулил он и затряс головой в подтверждение.
Молчавший до этого момента Колян внимательно оглядел жалкую скукоженную фигурку хозяина квартиры.
– Сергей Васильич, да Вы посмотрите на него – парень же кремень, я таких знаю. Не напишет он признание, в отказ пойдет. Может я его лучше как дилера с Гороховского, того в окошко. Одним гадом на земле меньше будет…
– Я напишу!!!… Я все напишу!!!… Честное слово!!! – взвыл косметолог.
– Ну, смотри, – ухмыльнулся Милов. Колян знает где ты живешь.
– Колян! Это чего было?! Ты чего крышей поехал? – усаживаясь в машину, проворчал Милов. Колян невозмутимо пожал плечами.
– Психологический маневр. До утра далеко, мог зассать и передумать. Возись с ним потом. А так будет завтра строчить как заведенный и, кстати, – Колян ухмыльнулся, – не станет стучать, что вы его фейсом приложили. Даже если спросят, соврет.
Милов помотал головой.
– Больше так не делай. Знаток психологии. Вообще, не ожидал от тебя, шутник хренов…
Колян, несмотря на то, что его выдернули из постели среди ночи, был в непривычно хорошем для себя настроении. Его логическая цепочка сложилась. Осталось найти девушку. Главное, не опоздать…
Настроение снова испортилось. Вот такая она работа сыщика. В постоянном напряжении и с то и дело меняющимся настроением.
Было ясно, что эту дверь никто открывать не собирается. А, собственно имеет право. В отличие от горе косметолога Зоя Павловна тетка умная и юридически подкованная. Никого пускать без решения суда к себе не обязана.
Отойдя на шаг назад, Милов резко ударил ногой в дверь.
– Я звоню в милицию, – хмуро глядя на вошедших, – ледяным тоном сказала Зоя Павловна.
– Мы уже здесь.
Милов подошел к ней.
– Скажи где девочка, и обещаю похлопотать о замене смертной казни на пожизненное.
Она презрительно скривила губы.
– Убирайтесь. Думаю, вы в самое короткое время вылетите с работы.
– Милов заглянул в комнату за ее спиной. Обстановка была крайне убогая, а вдоль дальней стены стояли большие картонные коробки. У Милова мелькнула мысль «Может паучиха все накопленное в этих коробах держит? В квартире-то нищенская обстановка…»
– К переезду готовитесь? – хмуро спросил он. – Ну, туда куда вас отправят Ваше барахло Вам не понадобится… Одевайтесь, поедем в отдел.
– Никуда я не поеду, – скрестив руки на груди она твердо смотрела в глаза следователя. – Вы не имеете права.
– Твой ублюдочный химик -косметолог пишет признание. Он тебя сдал. И доказать все остальное, что ты натворила, старая тварь, это вопрос времени. Причем, очень недолгого. Так что не вые, а давай пошевеливайся. Если девочка пострадает я тебя лично удавлю, поняла? И никто не узнает где ты и что с тобой. Я тебе не Кошкин.
Он многозначительно взглянул на медсестру. Зоя Павловна постояла не двигаясь с места пару минут, потом подошла к вешалке и сняла с нее потрепанный плащ.
– Молодец, пятерка за сообразительность, – недобро ухмыльнулся Милов.
– Рассказывай где девчонка, – следя за дорогой потребовал следователь. Время было на вес золота, возможно дорога каждая минута.
– Я не знаю где она, – сказала Зоя Павловна. – знаю только почему она пропала и кто организовал похищение.
– Ну и давай, говори.
– Один человек с очень большими связями искал донора для дочери. У нее редкое заболевание. Нужна пересадка почек и спинного мозга.
Милов вцепился в руль. Ему и впрямь захотелось остановить машину, выволочь эту гадину на дорогу и задушить.
– Я до последнего не хотела чтобы донором была она. – Сказала Вера Павловна. Были другие девочки из института, которые подходили…
– День донора Ваша идея, стало быть, – подал голос Колян. Он смотрел на женщину сидевшую рядом с ним на заднем сидении со смесью отвращения, ненависти и ужаса. Потому что человеческое существо не может быть до такой степени монстром.
– Это очень серьезный человек. Ему нельзя было отказать. – Зоя Павловна, покачала головой. – Но ему нужен был кто-то абсолютно здоровый. А те все как одна потаскухи и шалавы. Пришлось в конце концов выбрать кандидатуру Куриленко.
– Выбрать кандидатуру?! Ах ты мразь!…
Зоя Павловна никак не отреагировала на выпад от гнева терявшего над собой контроль следователя.
– Кто ее похитил?
– Я знаю, что того кто этим занимается называют Гудвин. Я общалась с его помощником. Имен я не знаю. Мы просто время от времени обсуждаем нужные вопросы по телефону.
– Вы ужасный человек! – сказал Колян. Это прозвучало по детски, но Зоя Павловна отвела взгляд от его взгляда и уставилась в окно.
– А братца своего сводного за что в расход пустила? Ты ж ему как мамка, как он считал.
Она равнодушно повела широкими плечами.
– Паниковать начал и делать глупости. После истории с этой Лерой.
Зоя Павловна покачала головой.
– Все из-за этой девчонки, будь она неладна. Кто бы мог подумать…
Милов включил поворотник и выкрутил руль.
– Вы себе даже не представляете, Зоя Павловна, как сильно мне хочется Вас убить.
Она хмыкнула, как будто он сказал что-то приятное.
Никитос подошел к кровати, на которой лежала Варя. Она больше не извивалась и не мычала. Наступило ощущение обреченности и безысходности. Все стало безразлично. Даже страх был каким-то приглушенным и неясным.
Наклонившись над девушкой он
