Стюарт Макбрайд - Меркнущий свет

Джейми поднял руку к распухшему глазу, осторожно потрогал заплывшее веко:

— Не хочу об этом говорить.

— Уверен? У какого-то ублюдка день не задался, а ты в этом виноват? И ты так это оставишь?

Джейми Маккиннон глубоко вздохнул, передернул плечами. Еще глубже зарылся в подушки:

— Не знаю я, как его зовут. Джон какой-то, фиг его знает. Ну, хотел он… кое-что. — Джейми пожал плечами. — У меня же ничего! Я ведь в тюрьме, мать его. Откуда, черт возьми, я дурь возьму? А он и говорит, что, мол, знает, что у меня есть — и чего это я не хочу ему продать?

— Поэтому он избил тебя?

Маккиннон выдавил храбрую улыбку:

— Да и не избил он меня… Я ему тоже хорошенько вмазал…

Неприкрытую ложь Логан узнавал моментально.

— Откуда он узнал, что у тебя что-то есть?

Джейми снова пожал плечами, вымученная улыбка пропала.

— Не знаю.

Логан уселся поудобней и уставился на него пустым взглядом, ждал, когда тишина станет невыносимой. Джейми заерзал, белые накрахмаленные простыни заскрипели.

— Слушайте, я знаю… знал людей, о'кей? Мог кое-что достать.

— Что достать?

Маккиннон посмотрел на него так, будто он был совсем тупым:

— Да вы сами отлично знаете что.

— Значит, этот отмороженный ублюдок решил, что твои друзья будут тебя снабжать, несмотря на то что тебя заперли?

Джейми чуть слышно, но совсем не весело, усмехнулся и прикусил губу, не сильно, но этого хватило, чтобы она снова треснула и кровь опять потекла из-под желтовато-красной корки.

— Никто мне ничего не пришлет, нет больше никого…

— Нет никого? — Тут Логана посетила одна очень умная мысль относительно того, кто был поставщиками Джейми и где они теперь: лежат в мешках для трупов, пополняют коллекцию в морге у Исобел. — И у кого ты теперь собираешься пополнять свои запасы, Джейми?

Последовала длинная пауза, потом:

— Я не убивал ее.

— Знаю. Ты уже это говорил, Джейми. Но есть результаты экспертизы, и свидетели есть, которые подтвердили, что ты сильно избил ее накануне.

Джейми шмыгнул носом, снова полились слезы.

— Я ее любил.

Логан нахмурился. Что бы Стил ни утверждала, у него начинало появляться очень неприятное ощущение, что Джейми, по всей видимости, говорил правду.

— Расскажи мне, что произошло той ночью. С самого начала.

Снаружи в коридоре его ждала детектив-инспектор Стил; сунув руки в карманы, она наклонилась к громадной картине, написанной масляными красками, изображавшей нечто в оранжево-синих тонах.

— Слушай, как ты думаешь, что это может быть? — спросила она.

— Полагаю, что так выглядит рождение человека после посмертного вскрытия. — Все картины в этой больнице Логан знал наизусть. Он провел тут много времени, шатаясь по коридорам после того, как выключали свет, в одной руке капельница, в другой — трость. — Под морфином выглядит еще лучше.

Стил покачала головой:

— Видно, что очень старались. — Она бросила на Логана хитрый взгляд: — Ну что, Маккиннон излил душу? Хочет казаться чистеньким перед новым копом?

— Все еще утверждает, что не убивал ее. Но, судя по всему, был сбытчиком у тех парней, которые сгорели в понедельник ночью.

Стил кивнула:

— Это логично. — Протянула ему больничную табличку с диагнозом, которая висела в ногах кровати. Логан даже не заметил, когда она ее сперла. — Попытка самоубийства… Какое, на фиг, самоубийство: вилку пластиковую проглотил. Каждый урод в Крейгинчиз рано или поздно пытается это сделать. Во-первых, не смертельно; во-вторых, переводят в больницу на чудесные выходные с пониженными мерами безопасности. Тут наступает время свидания, и ты можешь получить любую дурь, какую только твоим ближним придет в голову принести. Маккиннон торгует наркотой, он точно будет искать кого-то, кто сможет незаметно притащить ему сверточек с чем-нибудь приятным, прежде чем его отправят обратно. Что-нибудь продаст, остальное сам употребит. — Стил сунула диагноз Джейми в ближайшую мусорную корзину и пошла к выходу. — Нужно, чтобы кто-то за ним приглядывал. Посмотрим, что из этого выйдет.

Логан бросил прощальный взгляд на «Рождение человека» и последовал за ней.

Весь следующий день был потрачен на то, чтобы получить санкцию и установить скрытое наблюдение за Джейми Маккинноном, и, как обычно, Логану пришлось самому делать всю работу. Инспектор курила сигареты одну за другой и давала «полезные советы», а Логан продирался через темный лес бумажной работы. Единственное, что она сделала сама, — лично представила запрос шефу департамента, который совсем не был этим доволен. Людей ему явно не хватало. Все, что он мог, — это отрядить сотрудника в штатском, да и то только во время часов для посещения больных. А кроме того, при условии, что в это время больше нигде не случится ничего серьезного.

Сделав это, детектив-инспектор Стил отправилась на поиски бутылки красного вина и букета красных роз. Было понятно, что ночка у нее наклевывалась лучше, чем у Логана.

Восемь тридцать вечера, воскресенье: Джеки, наверное, уже проснулась и готовится к ночной смене. Когда он вошел, из душа доносилось пение: кто-то, нещадно перевирая, расправлялся с музыкальной темой из «Флинтстоунов». Потом пение стихло, перейдя в «да-да, дум ди да-да…», душ выключили, и «Флинтстоуны» возобновились, на этот раз в непристойном варианте, который Джеки любила исполнять на вечеринках, слегка перебрав водки.

Логан накрыл стол, не забыв про скатерть и свечи. Были расставлены смешные чашечки для болти[9], которым мама угощала его на Рождество в тот год, когда он вышел из больницы, и бутылка белого из морозильника. Он уже было собрался плюхнуть в пыльную вазу небольшой букет гвоздик, как за спиной кто-то произнес:

— Это в чью пользу банкет?

Он обернулся и увидел Джеки, которая стояла в дверях, завернутая в розовый, как у Барби, халат, на голове тюрбан из полотенца, сломанная рука обернута пластиковым пакетом, чтобы гипс не намокал.

— Это, — сказал он, широким жестом приглашая сесть за стол, — искупительная жертва. — Сунул руку в пластиковый пакет из местного индийского ресторанчика. — Вот куриное джалфрейзи[10], вот корма[11], это лепешки со специями, маринованные лаймы, раита[12], а вот это, красное, это что-то из сырого лука, тебе нравится.

Как ни странно, она ему улыбнулась:

— Думала, ты со мной не разговариваешь… Ну, после пятницы… Вчера тебя весь день не было.

— Думал, что тебе хотелось побыть одной. Ты всю ночь провела на диване…

— Я… мы там пили до часу ночи. Не хотела тебя будить.

— О-о…

Молчание.

Джеки закусила губу и глубоко вдохнула.

— Слушай, прости, что я тогда сорвалась, о’кей? Это не из-за тебя, это из-за меня… Ну, правда, не совсем из-за меня, в смысле, ты не должен позволять этой хитрожопой старой суке уговаривать тебя работать в выходные, но я думаю, это тоже не совсем твоя вина. — Она отковыряла клейкую ленту, обернутую вокруг мусорного мешка, и стянула его с гипса на левом предплечье. Когда-то девственно-белый, гипс теперь стал грязного желто-серого цвета. — Как только я этим занялась, мне сразу же до смерти надоело. Каталогизация! Ты можешь поверить? Я, черт возьми, очень неплохой действующий офицер полиции, а завязла в этом паршивом, сраном, унылом каталогизировании. — Она схватила вилку с идеально накрытого стола и начала чесать ею под гипсом. — Я с ума от этого схожу, черт бы все это побрал… — И, гримасничая, продолжала: шкраб-шкраб-шкраб.

Логан достал из шкафа чистую вилку.

— Я уже начал думать, что надоел тебе, — сказал он.

На минуту она прекратила чесаться и взглянула на него:

— Поверишь, сейчас мне вообще все надоело. Но эта хрень пройдет через пару недель, я вернусь к своим обычным обязанностям, так что все в порядке.

Логан надеялся, что именно так все и будет. Господи, ему так не хотелось, чтобы эти выходные повторились снова. Ему больше не хотелось портить себе настроение, поэтому он не стал делиться своими мыслями и разложил карри по тарелкам.

После еды времени на то, чтобы перепихнуться по-быстрому, уже не осталось.

В понедельник утром свежая «Пресс энд джорнал» уже ждала Логана на дверном коврике, когда он наконец всплыл на поверхность во сколько-то там минут десятого. Он принес ее на кухню, засыпал крошками от тостов и заляпал коричневыми кружочками от чашек с кофе. Он перекусил и только потом заглянул на первую страницу. Грязный ублюдок! Газетный заголовок объяснил, чему была посвящена маленькая приватная встреча в пабе в пятницу: «ДЕВЕЛОПЕР ИЗ ЭДИНБУРГА ОБЕЩАЕТ БОГАТЫЙ УРОЖАЙ РАБОЧИХ МЕСТ!» Большую часть первой полосы занимал материал Миллера с неумеренными восхвалениями нового девелоперского проекта: три сотни жилых домов в зеленом поясе между Абердином и Кингсвеллз. «Макленнан Хоумз» с гордостью сообщает о новом проекте жилищного строительства на окраинах небольшого города-спутника. У жителей Кингсвеллз появятся новые рабочие места и всевозможные коммунальные удобства! Логан фыркнул: как же, слышали уже. А Миллер продолжал расписывать великие деяния, которые «Макленнан Хоумз» в целом и ее основатель в частности свершили в Эдинбурге, где этот девелопер «в течение десяти лет строил семейные гнезда повышенной комфортности!». Удивительно, но почему-то не были упомянуты другие рискованные предприятия Малькома Макленнана, известного также как Малк-Нож, а именно: наркотики, проституция, крышевание, ростовщичество, контрабанда оружия и прочий криминальный бизнес, до которого он мог дотянуться своими грязными ручонками.