– Спасибо, девушки, – растерянно поблагодарил Максимов. – Очень жаль, что пришлось применить антигуманный способ, но другого не было. Не обижайтесь на подруг, Светлана, они правы. Теперь вы все усвоили, что покидать лагерь нельзя?
Тишина властвовала недолго. Взмолилась Катя:
– Мама дорогая, да никуда мы не поедем… Но почему мы должны находиться в помещении с… мертвым человеком? Почему нам нельзя отсюда выйти?
– Почему же нельзя, – пробормотал Максимов. – Выйти можно. Даже нужно.
Константин угрюмо смотрел, как кремовый «Кариб» преодолевает последний косогор, проезжает символические врата и выходит на финишную прямую.
– Решила вот приехать пораньше, Константин Андреевич, – притормозив, сказала Ольга Юрьевна. – Не спала полночи, думала, думала… С добрым утречком, как говорится… Надеюсь, ничего в мое отсутствие не случилось?
У нее и вправду было изрядно мятое, невыспавшееся лицо. И одевалась она сегодня как придется. Максимов состроил скорбную мину – для этого особо не пришлось напрягать мышцы лица.
– Доброе утро, Ольга Юрьевна, да вот боюсь, не для всех оно такое уж доброе…
– Господи, да что опять случилось? – Женщина откинулась на подголовник и смертельно побледнела. – Только не говорите, что опять кого-то убили, я не вынесу…
– Я буду молчать, как партизан, – согласился Максимов. – Но только ваша планида неизменная, Ольга Юрьевна, – живо разворачивайте машину и чешите за полицией. Пусть бросают своих маньяков, есть дела поважнее. Постарайтесь ехать с открытыми глазами… Да, и захватите выпить… если получится.
Этот день – последний в возмутительной загородной истории – Максимов прожил с величайшим трудом. После отъезда Ольги Юрьевны он несколько минут оцепенело смотрел ей вслед, затем забрался в какой-то глухой овражек и до приезда полиции не показывал носа.
– Ну, вы, ребята, охренели… – с невольным восхищением воскликнул капитан Храмцов, вылезая из «Газели». Опять работала вспышка фотоаппарата, крутились криминалисты, исследуя по сантиметрам место происшествия. Велись допросы подозреваемых, на которых Максимов присутствовал чисто формально, думая о своем. Двойное убийство капитан Храмцов уже не мог игнорировать – пусть галопом по европам, но он обязан был провести предварительное следствие. Никто и не препятствовал. Во время допросов делали упор на единственный пункт – кто вчера разговаривал с Алиной. Оказалось, что все так или иначе перекинулись с ней парой слов. Девчат переселили в домик за душевой, сняли показания. Лейтенант Савельев на коленке написал протокол, эксперт прочел подробную лекцию о характере орудия убийства (бечева, шнур, капроновая нить…). Медик высказался о времени «причинения смерти» – около трех утра. Храмцов подтвердил необходимость присутствия подозреваемых в зоне ведения следственных действий. Люди в халатах упаковали бездыханное тело в полиэтиленовые мешки. В рабочий полдень задавленный делами Храмцов постучался в домик, где незадачливые детективы отходили от трудов праведных, бросил на стол стопку бумаг с протоколами предварительного дознания и ядовито осведомился:
– Ну что, лейтенант, сами распутывать будете?
– Сами… – скисая на глазах, пробормотал Демаков.
– И это правильно, – рассудительно кивнул Храмцов. – Путайте. У вас уже имеются определенные наработки, вы знаете наизусть этих классных борчих… или как их… борячек. А мы кто такие? Люди новые, пока войдем в курса… В общем, до встречи, мужики. Будут трупы – знаете, кого направлять.
На подгибающихся ногах Максимов добрел до домика администрации, где принявшая на грудь Ольга Юрьевна накапала ему немножко разогревающей жидкости, отрезала дольку лимона и долго плакалась на неудавшуюся жизнь.
К часу дня лагерь «Смешинка» посетил серебристо-белый «Ауди» с тремя подавленными мужчинами и одной растерянной женщиной. Эти люди имели определенное касательство к спортивным достижениям девиц. В частности, женщина, как выяснилось, являлась секретарем школы спортивного мастерства, один из подавленных мужчин – президентом регионального отделения Всемирной федерации вьетводао (штаб-квартира Всемирной федерации оказалась в Париже – ее президент не приехал), второй из подавленных мужчин – чемпионом России по данному виду спорта, третий – тоже каким-то суперчемпионом и действующим тренером девушек. При закрытых дверях состоялся истеричный затянутый разговор (девиц опять заселили в барак, хотя некоторые и сопротивлялись), любопытный Демаков перебегал от окна к окну и пытался подслушивать, делая таинственные знаки, Максимов болтался унылой сомнамбулой. Уходили посетители в состоянии предельного потрясения. С последним из них – суперчемпионом и действующим тренером – Максимову удалось поговорить. Звали человека Павел Сергеевич Носков, он носил короткую рыжую бороду и не отличался невыносимым характером. Но выглядел ужасно – сутулился, лицо гуляло бурой зеленью, руки подрагивали. В ответ на вежливую просьбу поговорить он не стал требовать у Максимова полицейского удостоверения, покладисто согласился, рухнул на лавочку и умоляюще попросил:
– Дайте сигарету.
– Что, Павел Сергеевич, совсем плохи дела? – Максимов протянул пачку.
– Хуже не придумать. – Расстроенный тренер трясущейся рукой извлек сигарету, сломал, взялся за вторую, сунул в рот по самую середину. Максимов клацнул зажигалкой. – Это просто катастрофа, вы даже не представляете… Во-первых, Алина была прекрасной девчонкой… ну, со своими недостатками, разумеется, но у кого их нет?.. – Тренер глубоко затянулся и с надрывом закашлялся, выхаркивая мокроту. – Во-вторых, через восемь дней мы должны быть в Софии, куда съезжаются команды из пятнадцати стран, и наши девочки имеют хорошие шансы обрести если не серебро, то хотя бы бронзу… Вернее, имели. На место Алины нам некого поставить. А если эти мерзости вытворяет кто-то из оставшихся пяти, то команда буквально развалится. У них же очень низкая психологическая устойчивость…
Терзания тренера в общем-то были понятны. Незаменимых нет только в чиновничьих кабинетах – а на треках, рингах, беговых дорожках и татами славу стране приносят индивидуальности. А какие деньги вложены в международные турниры! А во сколько раз возрастают эти суммы в случае победы! А какие мафии пасутся на спортивных орбитах, вкладывая деньги и высасывая многократные прибыли!
– Я вам искренне соболезную, Павел Сергеевич, – кротко сказал Максимов. – Но, надеюсь, вы понимаете, что замолчать эти преступления, дабы спасти команду, уже не удастся? Зло накажут – причем оперативно, иначе в дальнейшем оно вылезет в таких масштабах…
– Да не маленький я, понимаю, – отмахнулся тренер. – Спрашивайте, чего хотели…
Спортивные достижения девочек Максимова мало интересовали. Биографии, место проживания, отношения в коллективе, странности характеров. Надо отдать должное Павлу Сергеевичу – о своих девчонках он знал не понаслышке. Алина – самая старшая в группе, до 95-го проживала с родичами в Павлодаре, потом отец продал дом, не сойдясь характерами с тамошней чиновничьей братией из жилищного департамента, переселились в Сибирь, по отзывам, прекрасно нашел себя, отгрохал особняк в пригородном районе, мама занялась мелким бизнесом – нормальная рабочая семья. В местном спорте Алина давно, а у себя на родине в былые годы увлекалась ушу, аэробикой… Своенравная девица, если честно. Определенная двойственность в характере. Мягкость чередуется вспышками, вспышки завершаются истязаниями девчонок до полной одури… Но это ведь на пользу! За то и капитаном стала! Хотя, возможно, за отдельные элементы самодурства и были у девиц причины недолюбливать Алину.
У Карины Тумановой близких родственников нет – осталась какая-то троюродная бабушка, у которой, собственно, и прописана. Мама умерла, отец трудился врачом – торговал рецептами на покупку теофедрина (из него в дальнейшем перветин гонят), да в таких масштабах, что загудел на восемь лет с конфискацией, в местах заключения и умер при невыясненных обстоятельствах… Ехидная Карина – выше меры. Но в последнем турнире блестящей победы добились исключительно благодаря ей, уложившей опытную соперницу со второго удара. Со Светланой грызется – это верно. И не только со Светланой. Нормальный пролетарско-хулиганский стиль общения. А где вы видели женский коллектив без грызни? Бабы этим заняты постоянно, жить без этого не могут, причем с самого беззащитного возраста. Но разве это пагубно влияет на положительные женские качества?
А Светлана Невская тоже дама не без способностей, шестой «данг», золотой пояс, но не это главное. У Светланы папа большая шишка в Управлении ГО и ЧС. Непонятно? Хорошо, объясним. Российская федерация Вьетводао – организация, конечно, самостоятельная, но, как бы это выразить помягче, небогатая. Как и французская, американская, а с вьетнамской вообще взять нечего… А спортзалы стоят денег. И инвентарь с униформой стоят денег. И аренда данной базы, кстати, стоит очень много денег. Вот и выходит в этой жизни много смешного. Деньги на поддержание дисциплины выделяются областными чиновниками от МЧС через областной спортивный комитет под вывеской «Антитеррористическая подготовка» или что-то в этом роде… Понятно, что совсем не обязательно превращать тренировки в дурдом, но ради приличия (и на случай проверок) тренеру приходится проводить редкие занятия по темам: эвакуация из здания, оказание первой помощи – при ожогах, переломах, и прочим необходимым в современной жизни предметам. А редкие занятия – потому что Светлана Невская… в общем, смотри начало абзаца. Но это вовсе не умаляет ее достоинств, хотя уж, если честно, девушке не помешало бы чуток скромности и прочесть на досуге пару книжек…
