Рано утром он велел всей охране собраться во дворе. Пока ребята исполняли приказ, Костя вытащил из постели Мэри, крепко держа за руку, поволок за собой по коридору в сторону комнаты Нади. Девушка уже была готова — накрашена, причесана, в красивом платье и туфельках. Полная противоположность лохматой, опухшей от сна и с фиолетовыми кровоподтеками на шее Мэри.
— Собралась? Умница, — проговорил Костя, мимоходом чмокнув Надю в щеку. — Сделай-ка быстро что-нибудь вот с этим. — Он толкнул Мэри так, что та пролетела пару метров и упала на мягкий ковер.
— Хорошо, — с напускным равнодушием отозвалась Надя. — Сколько у меня времени?
— Двадцать минут.
— Прекрасно.
Костя вышел, а Надя, выждав несколько минут, метнулась у Мэри и обняла ее:
— Господи, Маша, что он с тобой сделал?
— Уговаривал любить его, как прежде, — усмехнулась Мэри, касаясь пальцами синяков на шее. — Еще бы чуть-чуть — и уговорил бы, пожалуй.
— Сволочь… когда он сдохнет уже, а? — зло бросила Надя, направляясь к шкафу и распахивая дверцы. — Сама выберешь или мне доверишь?
Мэри села на ковре, обхватив руками колени, и проговорила с тоской:
— Надя, мне совершенно все равно, что будет на мне надето. Вот веришь — впервые в жизни мне безразлично то, как я выгляжу.
— Ну, понятно, — фыркнула Надя, роясь в вещах. — Ничего, я из тебя сейчас такую картинку сделаю — пусть этот гад слюной захлебнется.
Мэри не разделяла Надиных восторгов. Делаться в глазах Кости более привлекательной она не слишком хотела и, более того, боялась. Но сил спорить не было. Надя достала косметичку и наскоро привела лицо и шею Мэри в человеческий вид, замазав синяки и следы бессонной ночи. Ровно через двадцать минут обе девушки стояли у двери в ожидании Кости. На Мэри было короткое платье густого бордового цвета и такие же туфли на высоком каблуке. Едва открыв дверь, Костя сразу же уставился на ноги жены:
— Ты смотри… Все такая же. Ладно, позже. Идем.
Он опять крепко, как в тиски, зажал руку Мэри, а Наде просто велел, не глядя:
— Поторопись.
Во дворе, к удивлению Мэри, было многолюдно — человек восемь-десять мужчин переговаривались, смеялись и замерли при первом же Костином слове:
— Все тут?
Под большим натянутым тентом стояло кресло. Костя опустился в него, толкнув Мэри к возникшему моментально как из-под земли Гоше, и тот крепко взял ее за руку.
— Ты туда встань, — приказал Костя Наде, указывая рукой на ворота гаража.
Надя спокойно пожала плечами и встала к воротам. Туда же Гоша отвел и Мэри, но сам не отошел, стоял рядом, по-прежнему сжимая ее запястье. Сердце Мэри глухо застучало в предчувствии чего-то недоброго — слишком хорошо она знала пристрастие Кости к таким действам.
* * *
Алекс не отрывался от бинокля — во дворе что-то происходило с самого утра. Суетилась охрана, натягивали тент, подметали.
— К вечеринке готовятся, что ли? — пробормотал Алекс, наблюдая за суетой.
— Рановато что-то, — вяло отозвался Джеф, лежа на заднем сиденье машины.
— Та-ак, а вот и Мэри, — протянул Алекс, переведя бинокль на дверь дома и заметив Костю в сопровождении жены. — Интересно, что у них там…
Максимально приблизив объект, он рассматривал лицо девушки, ее глаза, совершенно потухшие и чужие в незнакомом макияже. Ей удивительно не шло бордовое платье, делавшее ее неожиданно простой и вульгарной — Алекс никогда не думал, что Мэри может выглядеть такой… дешевой, что ли. Он перевел бинокль на Костю и вдруг напрягся, заметив под светло-бежевым пиджаком пистолет. Судя по предыдущим наблюдениям, Кавалерьянц никогда не носил оружия и, тем более, не делал этого так демонстративно.
— Что-то замыслил наш приятель, — проговорил Алекс еле слышно. — Что-то недоброе…
Он увидел, как рыжеволосая девушка, удивительно похожая на Мэри, становится у ворот гаража, как рядом с ней здоровенный хмурый мужик в сером свитере ставит и Мэри, не отпуская ее руки.
— Похоже на показательный расстрел, — хмыкнул рядом Джеф, уже успевший переместиться из машины на расстеленный плед и тоже взявший бинокль.
Алекс дернул плечом, отбросил бинокль и сел. Пистолет за поясом Кости навел его примерно на ту же мысль, что и Джефа, однако думать о таком исходе не хотелось. Он ничем не сможет помочь Мэри и будет вынужден наблюдать за тем, как ее убьют — только это сейчас занимало его мысли. Что он скажет Марго, если это случится, как оправдает свое бездействие? Но и погибать ради «красивой позы» тоже как-то… В конце концов, у него есть дочь — кто заменит ей отца, если его не станет?
* * *
Костя рассматривал стоящих рядом девушек. Надо же, как похожи — если издалека смотреть, вообще не отличишь, только у Нади волосы длинные, а у Марии короткая стильная стрижка.
— Ну, что, дорогая? — начал он, глядя на Марию. — Решила, что умнее меня, хитрее, изворотливее, да? Будь это так, я не достиг бы ничего в жизни. Но ты — женщина, ты не можешь быть умнее. Я позволил тебе много лишнего, и ты совершенно потеряла страх. Думаешь, если люблю — буду терпеть? Не-е-ет, никогда такого не будет. И за то, что ты сделала… — Он обвел глазами стоявших охранников и, убедившись, что все видят и слышат, медленно вынул из-за пояса пистолет. — Так вот — чтобы никому больше не пришло в голову выглядеть умнее меня… — он медленным картинным жестом снял пистолет с предохранителя и поднял руку, целясь в лицо Мэри.
Она закрыла глаза, понимая, что сейчас все кончится — ее мучения, ее любовь к Алексу, ее привязанность к Марго, ее жизнь. В последний момент она вдруг решила посмотреть в лицо человеку, решившему ее судьбу. Едва только Мэри открыла глаза, как раздался выстрел. Она вздрогнула и рухнула на колени, не чувствуя боли.
* * *
— Алекс, а ведь он действительно сейчас ее пристрелит, — проговорил Джеф, не отрываясь от бинокля.
Алекс старался не слушать, не слышать. Впервые в жизни он был в шаге от человека, который нуждался в помощи — и ничего не мог с этим поделать.
— Может, хоть шуму наделаем, а? Давай просто пару выстрелов — хоть в воздух, может, отвлекутся?
— И что? Это их остановит, думаешь? — зло бросил Алекс, беря бинокль и снова устраиваясь на покрывале рядом с Джефом. — Сволочь, прямо казнь показательную устроил… — Он пытался поймать лицо Мэри, но мешал постоянно заслонявший ее амбал с бритым затылком. Алекс злился — была бы возможность выстрелить, чтобы убрать этот мешающий затылок — и он бы не задумался.
Момент, когда Костя нажал на спусковой крючок, Алекс тоже пропустил, занятый фокусировкой бинокля, и только вскрик Джефа и его тихое «Все…» вернуло его к происходившему во дворе. Он увидел, как медленно оседает на землю Мэри…
Дальше смотреть не хотелось. Девочка мертва, можно ехать домой. Он отшвырнул бинокль, выругался и пошел к машине.
Она открыла глаза и не сразу поняла, где находится и что происходит. Над ней, как в тумане, расплывалось мужское лицо, чьи-то руки трясли ее за плечи.
«Господи, даже на том свете у обитателей такие же мерзкие рожи…»
— Мария… Мария, что с тобой, очнись, очнись! — Голос был знакомым, но Мэри никак не могла вспомнить, кто это.
Когда ей удалось сфокусировать зрение, она с ужасом поняла, что жива. Это Костя склонился над ней, Костя трясет ее за плечи, Костя с придыханием выговаривает ее имя… Костя… снова Костя!
Увидев, что Мэри очнулась, Кавалерьянц возликовал, схватил ее на руки и поднял:
— Ты меня испугала.
Мэри скосила глаза и увидела, что у двери гаража лежит Надя, напоминая сломанную куклу в ярких одежках. Левая рука неловко подломилась, ноги в туфельках неестественно вывернуты, глаза удивленно смотрят в чистое испанское небо, а выражение лица такое, словно она просто неловко упала и не может встать. Если бы не отверстие на груди, вокруг которого потемнел шелк платьица, и не струйка крови из полуоткрытого рта…
— За что..? — хрипло выдавила Мэри, глядя в глаза мужа. — Ее — за что?
— А ты что же думала — что я способен убить тебя? — усмехнулся Костя. — Серьезно решила, что мои слова были — тебе? Мария… я искал тебя столько лет, я потратил кучу денег и километры нервов не для того, чтобы потом взять и застрелить тебя. Не-е-ет… мы с тобой будем жить долго. Очень долго. Зачем мне этот дубль, эта подделка — когда вот она, ты — настоящая? Ты родишь мне сына. Нет — лучше двух, трех! Мы будем счастливы — и к черту твою Россию.
«Да я лучше сама себе горло перережу, чем…»
А Костя продолжал, не замечая выражения лица Мэри:
— С сегодняшнего дня — все, клянусь тебе. Я стану совсем другим, ты увидишь. Ты просто будь со мной и увидишь… Я теперь всегда буду звать тебя Машенькой…
«Я Мэри, сволочь, и только так меня будут звать. Понял — Мэ-ри!»
