– Черт, – пробормотала Марго. – У меня в животе настоящая революция.
– Я слышу, – сказал Фил.
Марго покраснела.
– Могли бы не говорить, – сказала она.
Фил кивнул:
– Хорошо, не буду. О, вот опять! У вас внутри настоящий симфонический оркестр!
Вместо ответа Марго болезненно поморщилась и прижала к животу узкую ладонь.
– Болит? – поинтересовался Фил.
Она жалобно кивнула:
– Угу.
Фил пристально посмотрел на живот Марго, словно мог что-то там разглядеть. Потом сурово сдвинул брови и сказал:
– Ложитесь на полку.
– Что-о?
– Я ведь врач, – напомнил Фил. – Вы забыли?
– Ах, да, – кивнула Марго.
Охая и постанывая, она растянулась на своей постели. Фил присел рядом и посмотрел на Марго таким взглядом, словно он был поваром, а Марго – куском мяса, который ему предстояло разделать. После чего скомандовал:
– Снимите блузку.
– Ни в коем случае! – отчеканила Марго.
– Почему?
– У меня под ней ничего нет.
– Тогда хотя бы задерите.
– Это можно, – согласилась Марго.
Она чуть-чуть приподняла блузку.
– Выше! – приказал Фил.
– Не могу. Выше уже грудь.
– Не льстите себе. Выше!
Делать нечего – Марго приподняла блузку еще на пару сантиметров.
– Так, – удовлетворенно кивнул Фил. – А теперь приспустите джинсы.
– Одно другого не лучше! – недовольно пробормотала Марго. – Послушайте, Фил, а вы случайно не гинеколог?
– Гинеколог, гинеколог. Делайте, что вам говорят!
И Марго опять подчинилась.
– Так, – сказал Фил и принялся разминать пальцы.
Марго смотрела на него с опаской.
– Что это вы собираетесь делать? – подозрительно спросила она.
– Пальпацию, – ответил Фил.
– А что это?
– Буду щупать пальцами ваш живот – так понятней?
– Еще бы, – усмехнулась Марго. – Мужчин хлебом не корми, дай только сделать женщине пальпацию.
Фил пропустил укол Маргариты мимо ушей. Он склонился над ее животом, как пианист над роялем, и принялся исследовать его своими длинными и сильными пальцами. Надо сказать, прикосновения эти были не лишены некоторой нежности, и постепенно Марго расслабилась. Фил ощупал ее живот с задумчивым выражением лица, а затем спустился чуть ниже.
– Доктор, – сказала Марго, – вам не кажется, что вы увлеклись?
– Почему?
– Там у меня не болит.
– Сегодня не болит, а завтра заболит, – пожал Фил плечами. – Врач должен не лечить, а предупреждать болезнь. – Внезапно он остановился и округлил глаза: – Ой!
– Что? – испуганно спросила Марго.
– Что вы сегодня ели на завтрак?
– Бутерброд. А что?
– С ветчиной?
– Угу, – кивнула Марго. Перевела дух и с ужасом прошептала: – А вы что, его чувствуете?
– Конечно! Я думаю, в нем-то все и дело! – Фил вновь принялся за живот Марго. – Тэк-с… Кажется, печень немного увеличена. Приспустите-ка джинсы пониже. Я должен обследовать нижнюю границу вашей печени.
– Печени? Но там уже начинаются ноги!
Фил пожал плечами:
– Ну, и что? Одно другому не мешает.
Марго стянула джинсы чуть ли не до колен. Чувствовать пальцы Фила возле бедер было чертовски приятно. Можно даже сказать – возбуждающе приятно. Руки Фила, сильные и умелые, ласкали ее живот. Марго совсем разомлела. Но в тот момент, когда медицина готова была перерасти во что-то более приятное и менее профессиональное, Фил убрал пальцы с ее живота.
– Все? – не сдержала Марго своего разочарования.
Фил кивнул:
– Да. Конечно, было бы неплохо обследовать верхнюю границу вашей печени…
– Спасибо, в следующий раз.
Фил пожал плечами:
– Ну, как хотите.
Он сел на свое место и взялся за бутылку. Пока он разливал вино, Марго оправила блузку и застегнула ширинку. Села и спросила:
– Ну как?
– Все в порядке, – сказал Фил.
– А печень?
– Абсолютно здорова.
– Вы же говорили, что она увеличена.
Фил подал ей бокал и пожал плечами:
– Я ошибался.
– Вот как? – Марго издала горлом звук, похожий на рычание. – Ах, вы… негодяй!
Фил отпил немного вина и почмокал губами, дегустируя. Потом посмотрел на Марго и весело проговорил:
– Не понимаю, чего вы злитесь? Вы должны радоваться тому, что у вас здоровая печень. Сделать вам бутерброд?
Марго молчала. В ее душе боролись противоречивые чувства. С одной стороны, она была поражена стремительностью их отношений. Еще день назад она не знала об этом парне ничего, а сейчас они едут вместе в одном купе, пьют вино, болтают о всякой всячине, а впереди их ждет совместное приключение, которое может стоить Марго жизни.
С другой стороны, она чувствовала себя так, словно была знакома с Филом со школьной скамьи. Пока она не задумывалась, все шло само собой. Но стоило Маргарите попытаться осмыслить ситуацию, и тут же в душе ее возникла некоторая неловкость.
Тогда Марго сказала себе:
«Все нормально. Дорога дальняя, впереди – пять миллионов долларов и столько же опасностей. Без крепкого мужского плеча тебе в этом деле никак не обойтись. Как бы он ни вел себя и кем бы он ни был – он тебе нужен».
Маргарита вдруг, совершенно некстати, припомнила один старый юношеский роман, который завязался в тамбуре вагона. Всё началось с простой сигареты. Потом был ни к чему не обязывающий разговор. Потом разговор стал душевным. Он становился все теплее и теплее, пока не закончился робким, нечаянным поцелуем. Ну, а потом…
– Пойду покурю, – сказала Марго и поднялась со своей полки.
– Не знал, что вы курите, – сказал Фил.
Марго улыбнулась:
– Только когда выпью. Дурная привычка, но никак не могу бросить.
– Купите себе кулек семечек, – посоветовал Фил. – Говорят, здорово помогает.
– Спасибо за совет. Э-э… – Марго слегка смутилась и поэтому повысила голос: – Не хотите меня поддержать?
– Поддержать? – вскинул брови Фил. – У вас что, слабый вестибулярный аппарат?
– Я хотела сказать – не хотите покурить вместе со мной?
Фил покрутил головой:
– Нет.
Марго обиженно нахмурилась.
– Обычно мужчины не отпускают девушку одну в тамбур, – с вызовом проговорила она.
– Правда? Почему?
– Ну… – Она пожала плечами: – Мало ли. Вдруг ко мне кто-нибудь пристанет.
– К вам?
Это уже ни в какие ворота не лезло.
– Ну, и черт с вами! – рявкнула Марго. – Оставайтесь здесь один!
Она вытряхнула из сумочки свою амуницию, секунду поколебалась и выбрала нож.
– Вам не стоит брать его с собой, – сказал Фил.
– Почему?
– Вдруг вы кого-нибудь зарежете, а мне потом придется избавляться от трупа.
– Вас послушать, так я просто зверь, – едко проговорила Марго.
Но нож все-таки не взяла. Ну его к черту.
В тамбуре было прохладно и воняло мазутом. Марго закурила сигарету и стала смотреть в окно. Окно было абсолютно черное, да еще и грязное. Честно говоря, кроме своего бледного отражения, Марго ничего в нем не видела.
За спиной у нее скрежетнула дверь.
«Ага, – подумала Марго, и сердце ее учащенно забилось. – Одумался!»
Поворачиваться она не стала. Пусть заговорит первым, а она еще подумает – отвечать или нет. И он заговорил:
– Огонька не найдется?
Марго вздрогнула. Хриплый голос мужчины, стоявшего у нее за спиной, показался ей знакомым. Она медленно обернулась и обомлела. Галстук, костюм, белая рубашка, седоватые бакенбарды и длинные волосы, аккуратно зачесанные назад. Солидный благородный синьор из дамских романов. Мечта сорокалетних вдовушек.
– Вы? – хрипло выговорила Марго.
– Узнали, – усмехнулся Граф и прищурил темные глаза. – Хорошая память.
Дорога к двери была отрезана. Улизнуть было совершенно невозможно. И Марго решила принять бой.
– Как я могла вас не узнать? – сказала она, добавив в голос побольше томности и женственности. – Такое ведь не забывается! В прошлый раз вы меня здорово напугали. Но мне кажется, это была досадная ошибка. – Тут она растянула непослушные губы в улыбку и трижды эффектно взмахнула ресницами, демонстрируя их длину и пушистость. – Вы не поверите, но я часто о вас вспоминала!
Граф недоверчиво прищурился:
– Вспоминали?
Марго кивнула:
– Да. Не каждый день встречаешь такого необычного человека, как вы. Кстати, а где ваш друг? Такой симпатичный здоровяк. Кажется, его звали Павлик?.. Он с вами?
Граф усмехнулся. Похоже, он разгадал нехитрый трюк Маргариты и теперь сам удивлялся, как мог – пускай на секунду или две – на него купиться.
– Нет, милая, – проговорил Граф врастяжку, – на этот раз мы поговорим с вами тет-а-тет.
– О! – воскликнула Марго и изящным жестом поправила волосы. – Вы знаете французский язык? Это впечатляет!
На загорелых скулах Графа проступили желваки.
– Может, хватит паясничать? – сухо спросил он и сунул руку в карман.
Поскольку нож Маргариты остался в купе, ей оставалось лишь одно – стоять с перепуганным лицом и растерянно хлопать ресницами. Что она и сделала.
