Лицо, выглядывавшее из кокона, презрительно скривилось.
— Это мы обсуждать не будем, тем более что у нас две минуты, — продолжал Осаф Александрович, — скажите, пожалуйста, вы стояли у въезда во двор и видели все, что произошло?
Тимур качнул головой:
— Нет, я пошел к машине. Потом услышал крик и вернулся. Я видел, что идет борьба, не сразу понял, что это собака. Господи, — прошептал он, — как он рычал.
— То есть вы сначала подумали, что на нее напал человек? — уточнил Дмитрий.
— Нет, — покачал головой Тимур. — Я думал, это зверь. Пантера. Тигр. Медведь. Страшный кто-то.
— Что ни страница, то слон, то львица, — задумчиво проговорил Осаф Александрович.
— Только когда он бросился на меня, я понял, что это пес. Я хотел убежать, не мог.
— Скажите, а людей вы не видели рядом, не обязательно во дворе? На набережной Карповки, например?
— Не было никого. Я бы заметил.
— Собака ведь туда не на метро приехала, — сказал Самарин. — И хозяин, не знаю, как его называть, находился поблизости. Кому-то ведь нужно было сказать «фас».
— В подворотне…
— Скорее всего, — кивнул Дубинин.
— Стоял и смотрел, хорошо ли его питомец справляется с заданием.
— Вы собачник, Дмитрий Евгеньевич? — спросил Дубинин.
— Вроде того.
— То-то я смотрю, вы к собакам неровно дышите.
— Обидно за пса, — сказал Самарин, — Ведь они не люди, они злыми не рождаются, их такими специально воспитывают. Чудовищно!
— Эмоции оставьте, Дима, мы расстраиваем Тимура Баягировича. Скажите, почему вы пошли к машине, а не дождались, пока Галина Николаевна войдет в подъезд?
— Сам не пойму, — сказал Тимур, — Она уже почти дошла, у самой двери была. Оглянулась и рукой мне махнула, мол, иди. Ну, я и пошел.
— Начальство велело, он пошел, — задумчиво сказал Дубинин. — Она была у самой двери?
— Конечно. Оставалось набрать код и войти.
— А если по существу, — спросил Самарин, — кого вы подозреваете? Я имею в виду не эту мразь с собакой, а заказчика.
— Так ведь… — начал Тимур, — многих, и никого конкретно…
В дверях появился медбрат. Аудиенцию пора было заканчивать.
— Ну, поправляйтесь, — сказал Самарин. — Если вспомните что-нибудь, вот телефон. Звоните.
— Обязательно.
Самарин с Дубининым вышли в больничный коридор.
— А кодовый замок там старорежимный. — заметил Самарин, — я утром зашел, осмотрел. Несложный — набираешь цифры, опускаешь колечко. Они часто заедают, и вообще с ними больше возни. Его вмиг не откроешь.
— И преступник об этом знал. Впрочем, ясно и так, — оборвал сам себя Дубинин, — что действовала преступная группа, и они все продумали до мелочей. Они знали, что жертве понадобится некоторое время, чтобы открыть дверь, пусть небольшое. Счет шел на секунды. Я уверен, они заранее все просчитали, что, впрочем, естественно. Профессионалы.
Они спустились вниз, сдали казенные халаты и вышли на улицу.
— Василий Александрович, давайте дойдем до метро, там на Витебском есть хорошая кафешка. Поболтаем немного
— С превеликим удовольствием! — кивнул Дубинин.
Они пересекли площадь перед Витебским вокзалом и вошли в уютное кафе на три столика.
— Дороговато, зато можно спокойно поговорить, — сказал Самарин. Он подошел к стойке и заказал два кофе. — Я, как вы понимаете, все о собаках думаю, — добавил он.
— Понял, вы фанатик. Ладно, валяйте.
— Произошли два убийства…
— Да, даже для нашего города это перебор, — кивнул Дубинин, пригубив кофе. — Норма одно громкое убийство в неделю, а туг два подряд. Куда катимся!
— И в обоих случаях были задействованы собаки. Дубинин посмотрел на него с подозрением.
— А при чем тут случай с Савченко? Его же просто подорвали? Старый дедовский способ.
— Я осматривал место происшествия и кое-что нашел, — ответил Дмитрий. — А потом очевидцы это подтвердили. Перед самым взрывом в ноги к Савченко бросилась маленькая рыжая собачка, одетая, заметьте, в курточку. Савченко пнул ее ногой…
— Какой милый человек! — вставил Дубинин.
— И тут раздался взрыв. Собачка тоже подорвалась. Я нашел ее фрагмент. Вернее, пес мой нашел.
— Собаки-преступники и собаки-детективы. Интересно, — хмыкнул Дубинин и посерьезнел. — Значит, вот как они решили к нему подступиться. Остроумно. Думали, на собаку никто не обратит внимания.
— Да, наверное, расчет был таков: пожилая женщина с собачкой на руках сидела на скамейке у детской площадки. Оттуда хорошо просматривается дом, где жил Савченко, и подъезды к нему. Еще одна характерная черта. Савченко никогда не выходил из дома в определенное время. Видимо, из соображений безопасности. Ни для кого не секрет, что начинают обычно с наблюдения за распорядком жизни жертвы. Поэтому он постоянно менял расписание. Подловить его у дома было непросто, нужно было сидеть и дожидаться. Савченко свою безопасность обеспечивал серьезно. Машина подкатывала ровно в тот момент, когда он выходил на улицу, так что ни ему, ни водителю не нужно было ждать у въезда во двор.
— Значит, у убийц была минута-полторы, — кивнул Дубинин, — пока он пройдет от крыльца до машины и сядет в нее.
— Совершенно верно. Именно в момент, когда Савченко с охраной появляется в дверях, собачка срывается с колен пожилой дамы и бросается прямо к нему.
— Остроумно, — покачал головой Дубинин. — Башковит русский народ!
— Вот и получается, — резюмировал Самарин, — что в этих убийствах общего гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Оба осуществлены с помощью специально натренированных собак.
— А маленькая собачка на что тренировалась?
— Бежать в определенном направлении. На запах, к автомобилю, не знаю, какую они задали ей цель, но что-то подобное.
— Значит, убирают кандидатов в губернаторы, да еще при помощи собак. Ваши соображения? — сказал Дубинин.
— Первое, что приходит в голову, — предвыборная гонка, — пожал плечами Дмитрий.
— Естественно. Но уж как-то слишком очевидно. В лоб. Будь я кандидатом, пожалуй, побоялся бы такими методами расправляться с соперниками.
— И тем не менее, Осаф Александрович, мне кажется, стоит повнимательнее приглядеться к остальным кандидатам. У вас ведь есть такая возможность? Посмотрите, может, что и придет в голову.
Дубинин имел доступ ко всем сведениям, в том числе к личным досье, хранившимся в анналах ФСБ.
— Разумеется, я все просмотрю, — кивнул Дубинин. — Покопаю под кандидатов. И под еще одного человека, ныне действующего губернатора. О нем вы не забыли?
— Это отчасти и в его интересах. Он лишился самых опасных противников. Теперь некого избирать, кроме него.
— Да, — согласился старый криминалист. — Скандал в городе накануне выборов уж точно ни к чему. Скажут, что при старом губернаторе творится! Нужно выбирать нового.
— А вы как считаете, Осаф Александрович? — улыбнулся Дмитрий. — За кого будете голосовать?
— Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться, — ответил криминалист, подняв вверх указательный палец.
— Быть или не быть, вот в чем вопрос, — кивнул Самарин.
— Спасибо, юноша, обрадовали. Люблю начитанных. Запишите мой новый телефон. Если назовутся «Добрыней», не смущайтесь. Это тоже мы.
Глава 23. Массовый психоз
Елена Штопина не была любительницей газет, а по телевизору смотрела только интересные фильмы, да и то редко. Ей казалось странным, как люди могут проводить время, тупо уставившись на экран, пусть даже не тупо, но уставившись. Как будто нет в жизни ничего более интересного. И уж тем более ей в голову не приходило включать «ящик» утром и смотреть новости. Поэтому она еще не знала о зверском убийстве Галины Новосельской.
Ночью Штопка спала плохо, ей казалось, что где-то рядом в темноте кашляет Чак Норрис Второй, любимый пес, залог семейного счастья.
Чак действительно покашливал Дмитрия ни свет ни заря вызвали на работу, и Штопка осталась с собакой. Ей казалось, что пес чувствует себя неважно. И прыгает не так, как обычно, и хвостом виляет без прежней энергии. Похоже, нужно ехать к ветеринару. Она вспомнила вчерашнего незнакомца — ведь он сразу заметил неладное. Но благодарности к нему она почему-то не почувствовала, уж очень странным он казался. Будь на месте Елены суеверная бабка, она бы сказала — сглазил собаку.
Тревога за пса ее не покидала. Не зная, что перед визитом к ветеринару животное лучше не кормить, Штопка открыла Чаку его любимые консервы, которые он получал только по праздникам. Аппетит вроде неплохой, может, все нормальна…
Но все-таки она решительно сняла с вешалки поводок и сказала:
— Чак, гулять!
Штопка вспомнила, что на одной из соседних улиц, видела вывеску ветеринарной клиники. Нужно сходить туда. Если окажется, что пес здоров, будем считать, что просто погуляли.
