сегодня позвонит, прошло уже два дня. Он решил не дожидаться ее звонка и опередить события. — Ты вставай, приведи себя в порядок, — сказал он Наташе, — а я выйду позвоню.
— Кому будешь звонить? — тут же поинтересовалась она.
— Неважно. Ты не знаешь. По работе. — Олег быстро оделся и вышел в гостиную.
Тетка сидела в кресле и вязала. На плечах у нее поверх телогрейки был на накинут пуховый платок.
— Выспались? — Она смерила Олега внимательным взглядом.
— Ага. — Он улыбнулся. — Что, прохладно?
— Да, скверно печь топит.
— Не переживай. Сейчас найду печника. Заплатим ему, он все наладит.
Олег хотел пройти мимо, но тетка цепко ухватила его за рукав.
— Постой-ка. — Она покосилась на дверь спальни и понизила голос: — Что за девка у тебя? Откуда ты ее взял?
— Познакомился. В кафе. И она не девка, а девушка.
— Не пара она тебе, — запальчиво проговорила старуха. — Думаешь, я слепая? Ничего не вижу?
— Да что ты видишь? — Олег нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
— Лет с гулькин нос. Зачем ты ей сдался? Только пока у нее проблемы. А у тебя вон синяки да ссадины! Думал, не заметит тетя Валя, старая уже, в маразме? А я, Олежа, все вижу. Дрался ты из-за этой крали! Преследуют вас. Вот вы и сбежали сюда, в Кудиновку, а то бы век не появлялись.
Олег молчал, пораженный теткиной прозорливостью. Ну, положим, про опасность и бегство из Москвы он ей сам сказал. Но синяки и ссадины? Не так уж они были заметны, к тому же Наташа сегодня утром тщательно замазала их тональником. А тетка все рассмотрела.
— Что молчишь? — спросила старуха. — Язык проглотил? Помяни мое слово, девка эта беду тебе принесет. Еще какую! Прошлое у нее темное, будущее туманное. Дурит она тебя, водит за нос.
— Нет, теть Валь. — Олег, наконец, очнулся. — Все не так. Прошлое у Наташи действительно не из лучших. Но она в этом не виновата. Так судьба ее сложилась, не слишком легкая. Ты и сама знаешь, спрашивала ее — мать у нее долго болела и умерла. Жили они в нищете, не жили, а выживали. Вот и не хватило характеру, связалась с нехорошими людьми. Но теперь рядом с ней я и не позволю ей пропасть. Все будет хорошо, не волнуйся за нас.
— А я за вас и не волнуюсь. — Тетка покачала головой. — Только за тебя, дурака. Правильно мать твоя говорила — чудной ты, Олежа. Блаженный. Обдурить тебя, обвести вокруг пальца — плевое дело. Ну да ладно, лезть в твою жизнь не стану. Все равно не послушаешь. Вы на сколько приехали?
— Думаю, до конца недели.
— А потом что?
— Потом вернемся.
— Ясно. Ну, ступай, куда шел.
Олег кивнул и вышел во двор. Немного распогодилось, дождя не было. За забором злобно лаял соседский пес. Олег хотел дождаться, пока тот перестанет, но собаченция заливалась без умолку. Тогда он отошел в самый дальний конец двора, где стояла покосившаяся, полусгнившая беседка, и набрал номер Луневой.
— Слушаю, — отозвалась она почти сразу.
— Здравствуйте, Юлия Сергеевна. Это Криволапов.
— Здравствуйте, Олег Игоревич. Вот как раз собиралась вас набрать. Приезжайте составлять фоторобот. Завтра в три. Сможете?
— Завтра никак не смогу. Я в отъезде. У меня тетя старенькая в деревне, я поехал помогать.
— Не вовремя вы, — укоризненно произнесла Лунева. — Грабителей ваших пока не нашли. А девушкой очень заинтересовалось мое начальство.
— К-как заинтересовалось? Почему? — упавшим голосом проговорил Олег.
— Есть подозрение, что она связана с некой преступной группировкой, действующей в Москве. Нам нужен ее портрет. Кстати, она не объявлялась? Не звонила вам?
— Нет, нет, не объявлялась. И не звонила. — Олег произнес это слишком поспешно.
Он почувствовал, как на другом конце трубки напряглась Лунева.
— Вот что, — проговорила она после паузы. — Когда вы планируете вернуться в Москву?
— К концу недели.
— Сразу же приезжайте к нам. Слышите? Звоните и приезжайте. Вы проверили еще раз вещи? Ничего не пропало?
— Нет.
— Странно. Более чем странно. Ну ладно. Все, до связи.
Она отключилась. Олег вытер пот, выступивший на лбу. На душе у него было тревожно. Дверь дома отворилась, и на крыльцо вышла Наташа. Она поискала глазами вокруг, взгляд ее остановился на Олеге.
— Ты чего там?
— Звонил следователю.
— Зачем?
— Чтобы она сама не позвонила.
— Что ей надо?
— Подойди, — велел Олег. — Не хочу кричать на весь двор.
Наташа послушно сошла с крыльца и приблизилась к беседке.
— Ну?
— Она хочет, чтобы я помог им составить твой фоторобот.
— Мой фоторобот? Для чего?
— Ну… Они подозревают тебя. Возможно, есть ориентировка, кто-то из стариков заявил. А может, просто совпадение.
— И что ты будешь делать? Опишешь мои приметы? Они меня тогда сразу отыщут.
— Не отыщут. Что я, дурак, давать им твои приметы? Совру.
— И тебя посадят за дачу ложных показаний!
— Не посадят. Никто ничего не узнает.
Наташа зябко поежилась.
— Какая здесь холодрыга. Хочу в Москву!
— Пока нельзя. Пусть эти хлопцы поищут нас и поймут, что мы смылись. По крайней мере, у нас будет какое-то время решить, что делать дальше.
— Ну хорошо. Тогда надо придумать, чем заняться, а то я с ума сойду.
— И думать нечего. Сейчас пойдем в деревню искать печника. Только нужно переодеться и утеплиться.
— Какая романтика. — Наташа сморщила насмешливую гримаску. — Искать печника! Вот уж не думала, что буду этим заниматься.
— Будешь, еще как. — Олег обнял ее и шутливо щелкнул по носу. — Давай-ка в дом, проведем ревизию тети-Валиных шкафов.
Во второй спаленке стоял огромный старинный шифоньер. Он был полон шмоток на все случаи жизни. Нашелся и теплый свитер для Олега, и вязаная кофта для Наташи, куртки, немного потрепанные, но вполне добротные, даже шапки. В сенях на антресолях отыскались две пары резиновых сапог.
— А вам хорошо, — обрадовалась тетка, оглядев гостей. — Как знала, хранила, не выбрасывала. Вещи, ежели с душой, на века сделаны. Это сейчас два раза надел и выкинул. Раньше так не шили.
Наташа слушала тетку, и на лице ее блуждала насмешливая улыбка. Олег опасался — ляпнет что-нибудь, но она промолчала. Они оделись и вышли на улицу. Злобный пес так и продолжал лаять, хотя уже охрип. Прямо за забором у соседского участка паслась коза. Она не обращала на лай ни малейшего внимания, выискивая в пожухшей траве свежие островки.
— Ой, козочка! — Наташа бросилась к козе. Та покосилась на нее, но занятия своего не прервала. — Какая хорошенькая! Я всю жизнь хотела такую. — Она протянула руку, чтобы погладить.
— Не трогай, — испугался Олег. — Вдруг она тебя боднет!
— Не боднет. Козы — добрые. И умные, кстати.
Коза меж тем перестала щипать траву и с ожиданием глядела на Наташу, видимо, надеясь, что та
