такой счастливой…
– Ладно, давай посмотрим, что скажет Шон, – предложила я, направляясь в душ. Сбросив халат на пол, добавила: – Он всегда хорошо разбирался в парнях Джони.
– Ну да, и ни один из них ему не понравился, – проворчал Пол прямо за моей спиной.
– Вот именно.
Кончики пальцев Пола мягко прошлись по моим плечам. Он наклонился ближе.
– Я так рад, что с тобой все в порядке… Могло быть хуже. Намного хуже.
Он нежно поцеловал мою шею. Его руки скользнули по моим локтям и спустились к ягодицам и бедрам.
В такие моменты мне всегда отчасти приходилось преодолевать внутреннее сопротивление. С одной стороны, сейчас я чувствовала себя не особенно привлекательной, не особо сексуальной. С другой, хотя прошло много лет с тех пор, как мы с Полом пережили его измену, воспоминания о ней так и не исчезли. Мысль о том, что он прикасался вот так же к другой женщине, неизменно посещала меня. И временами казалось, будто кто-то незримый следит за нами.
Но я научилась справляться с этим, уступая собственным желаниям. Мы с Полом вели активную жизнь, полную дел. И давно оставили позади молодость. Даже несмотря на то что наше гнездышко опустело – давно уж миновали те дни, когда сексу мешали крутившиеся под ногами дети, – с тех пор как Джони укатила в универ, наше поведение не стало образцом любовной романтики. Мы частенько работали допоздна и часто так уставали, что встречались как два корабля, еле дошедшие до причала в ночи. Поэтому пользовались любыми появляющимися шансами. Сейчас, впрочем, секс включал в себя нечто более важное. Ощущение близости, комфорта, тесной интимной связи.
Я вошла в душ раньше Пола. Он снял одежду и присоединился ко мне. Я повернулась к нему, и он мягко, но твердо прижал меня к стенке душа. Нас поливали струи воды. Хорошо, что я успела отрегулировать их до приятной теплой температуры…
Мы вошли в наш ритм. На несколько мгновений я забыла обо всем. О Майкле Рэнде, Арнольде Бликере, подозрительном Стиве Старчике…
И о том, что Лору Бишоп освобождают из тюрьмы. Всего в нескольких милях отсюда.
После душа, спустившись на кухню, я приготовила сэндвичи. Вскоре появился Пол, сообщив мне, что он уже взял напрокат машину на замену поврежденному «Рейнджроверу».
– Просто маленький седан, менее ударопрочный, чем «Ровер», так что лучше не сбивай больше оленей.
– Ха-ха.
Он снова поцеловал меня, сказав, как рад тому, что со мной все в порядке, а потом ушел работать со своей лодкой в гараж. Услышав завывание электрического шлифовального станка, я слизала остатки майонеза с пальцев и взялась за телефон. Сначала послала сообщение Шону: он собирался приехать сегодня к вечеру. В настоящее время сын жил в Колорадо, но предпочел машину самолету, поэтому выехал еще вчера.
«Привет, сынок! Когда планируешь появиться?»
Оставив телефон на кухонном островке, я поспешила наверх. Моя дорожная сумка лежала в шкафу нашей спальни. Несмотря на вчерашнее смятение, у меня хотя бы хватило ума засунуть туда папку с делом Тома Бишопа. Быстро вытащив документы, я пролистала их в поисках контактной информации суда.
Нашла. Вел то дело судья Рэймонд Майерс. Я набрала его номер, понимая, что, скорее всего, попаду на автоответчик, – в конце концов, сейчас выходные. Но мне ответил молодой женский голос, оживленный и с хорошим произношением. Секретарь судьи по имени Сидни.
– Надо же, Сидни, – сказала я, – я даже не надеялась кого-то застать…
Она пояснила, что обрабатывает показания по одному делу. Мы немного поболтали, выяснилось, что она закончила Йель два года назад и ей очень понравилось работать на Майерса. Она считала его отличным судьей.
Прервав светскую беседу, я перешла к глубокому погружению.
– Итак, Сидни, может, вы слышали, что около пятнадцати лет назад судья Майерс председательствовал в деле о тяжком убийстве Дэвида Бишопа?
– О да, я знакома с тем делом.
– Отлично. Тогда вам, вероятно, известно, что к делу привлекли подростка.
– Да, – ответила она, уже не так оживленно или обнадеживающе, – и эти материалы засекречены.
– Все верно. Я как раз работала консультирующим клиническим психологом по этому делу. Меня привлекли следователи штата. Они попросили провести оценку психического здоровья. Я провела пять сеансов с тем мальчиком. – Чуть помедлив, я тщательно выбрала свои следующие слова: – Работа, проделанная нами на этих сеансах, повлияла на ход дела.
– Да, – еле слышно ответила Сидни.
– У меня сохранились мои записи, но суд проходил за закрытыми дверями, и все показания засекретили. Мне очень пригодилась бы данная информация. Не могли бы вы передать запрос судье Майерсу от моего имени?
Пауза. Затем неуверенное:
– Конечно… Могу я спросить, с какой целью?
– Я предпочла бы, чтобы это осталось между мной и судьей Майерсом.
Мой ответ прозвучал немного грубовато, но я не могла ответить честно. Мне хотелось узнать, кто еще приходил в суд, давал показания – и вообще разные подробности. Может, выступали какие-то дальние родственники из Аризоны. Какие-нибудь друзья Лоры Бишоп. На это дело ведь можно взглянуть под разными углами…
– Я была бы вам очень признательна, – мягко произнесла я, пытаясь сгладить собственную грубость, – если бы вы попросили судью связаться со мной как можно быстрее.
– Конечно.
Повесив трубку, я услышала, как затих шлифовальный станок. Но уже через несколько секунд он опять заработал. Теперь я позвонила Кэндис, дочери Арнольда Бликера. У меня сохранился ее номер в телефоне.
– Что вам нужно? – ответил мне грубый мужской голос.
– Простите, я пытаюсь дозвониться до Кэндис…
– Она не хочет говорить с вами. И это мой телефон, а не ее.
Я попыталась нащупать новый подход, испытывая слабую надежду. Что-то в его голосе подсказало мне, что он настроен против меня менее агрессивно.
– Понятно, – сказала я, – она ясно дала мне это понять, и мне жаль, что приходится вас беспокоить. Вы ее муж?
– Не ваше дело.
– На самом деле, вы схватили меня довольно сильно, – имеющийся синяк можно списать на аварию, однако он-то этого не знает, – и я могла бы пойти в полицию и выдвинуть обвинение. Но не хочу. Мне лишь нужна возможность дать объяснения. Я знаю приемного брата Кэндис. Не могу сказать, откуда я его знаю, но… Алло?
Я остановилась посередине гостиной. Хороша интуиция. Друг Кэндис дал отбой. Почему же эти люди так враждебны?
Расстроившись, я попыталась дозвониться еще раз. Никто не ответил. Включилась голосовая почта: «Приветствую, это Грег, компания “Джи форс тракинг”. Я не могу сейчас ответить на звонок, но оставьте вашу информацию, и я перезвоню».
Раздался
