— И что это оказалось?
— Легкий след наркотика под названием фентанил. Он был введен весьма жестоким способом и оставил небольшой налет на двух передних нижних зубах.
— Что такое фентанил? — спросила Анна, доедая все до крошки.
Пит поднялся со стула и принес ей добавки, которую она с удовольствием приняла; потом достал из холодильника вторую бутылку вина.
— Это сильнодействующий опиат, невероятно мощный. Для сравнения: морфин дают в миллиграммовых дозировках, а фентанил прописывают в микрограммах — такой он сильный. Очень быстро действует; его широко применяют в Америке в экстренной хирургии. Сильное болеутоляющее, при этом очень быстро выводится из организма. Действие героина, к примеру, длится около часа, а этот наркотик действует мгновенно и приносит облегчение примерно через минуту.
Анна положила вилку:
— Значит, Донни Петроццо ввели фентанил?
— Да, возможно, и, вероятно, доза была смертельной. Думаю, его держали, когда делали укол, а потом запихнули в мусорные мешки.
— И засунули в «мицубиси».
Пит унес тарелки и собрался варить кофе.
— Что еще вы знаете об этом наркотике? — спросила Анна.
— Только то, что рассказал. Вам с сахаром?
— Без сахара и черный — мне еще до дому нужно добраться.
Пит составлял посуду в посудомоечную машину и, не глядя на Анну, предложил:
— Вы можете остаться.
Анна вспыхнула и торопливо ответила:
— Нет-нет. Я поеду домой.
— Дело ваше, — сказал он, все еще стоя к ней спиной.
— Фентанил, — повторила она.
— Именно, только не выдавайте меня. Вы же знаете Филдинга — сейчас он пишет полный токсикологический отчет, который никому не передаст, пока не будет совершенно уверен, а это займет от восьми до десяти недель.
— Но вам-то он почему сказал, если сомневается?
— Он сказал всего лишь о возможной причине. Наверное, мне не стоило об этом упоминать.
Он включил кофемолку, и разговор пришлось на время прервать.
— Не знаете, удалось что-нибудь обнаружить в машине?
— Кажется, следы крови, очень немного, на сиденье шофера, но их еще не исследовали.
— И больше ничего?
— Увы, все хорошо протерли. Может, найдут что-нибудь в бардачке; там, кажется, была карта, с которой еще предстоит поработать.
Анна открывала бардачок и рассматривала карту. Сейчас она могла лишь надеяться, что не смазала отпечатки.
— Я была в перчатках, — сказала она, и Пит повернулся к ней лицом. — Я его открывала и осмотрела карту. Там еще был листок из блокнота.
— Безобразница! Вы же знаете, как легко стереть отпечатки с бумаги.
— Простите. Правда, мы тогда еще не знали про труп.
— Кофе с конфетами, — объявил он, ставя перед ней чашку.
Они вновь сидели друг против друга, но теперь возникла неловкая пауза.
— Послушайте, вы действительно можете остаться, — повторил он. — Это очень удобный диван.
— Нет, лучше поеду — день выдался тяжелый.
— Для нас обоих.
— Верно, но вечер удался.
— Вот и хорошо.
— Может, в следующий раз поужинаем у меня? Готовлю я.
— С удовольствием.
Анна отпила кофе.
— Правда, не знаю когда. Кажется, на этой неделе выходные отменяются. Может, как-нибудь на следующей?
Пит взглянул на нее, склонив голову:
— Как скажете.
Он взял свою чашку и предложил перейти в гостиную — там удобнее. Анна боялась, что он устроится рядом с нею на диване и начнет приставать.
Она ошиблась. Он сел в кресло.
— Ваше мнение обо всем этом? — спросил он.
— Мое мнение? О деле в целом?
— Ну да.
— Не знаю. Пока оно похоже на головоломку, в которой недостает многих частей.
— Например?
Анна вдруг почувствовала, насколько устала, и ей не хотелось объяснять свою точку зрения или обсуждать дело.
— Просто многое не стыкуется, — ответила она.
— Что именно?
Анна вздохнула:
— Например, самый главный вопрос: что Фрэнк Брендон делал в этом притоне?
— Приехал за дозой.
— Может быть.
— Если ты подсел, поедешь за дозой в любую дыру, будь она в Чолк-Фарм или где похуже, и ничего удивительного в том, что он ездил в притон. Люди еще и не так рискуют.
— Пит, по совести говоря, я совсем выпадаю в осадок.
— Простите.
— Ничего, просто за день столько всего случилось: встреча с психически больной вдовой Донни Петроццо, и допросы парней, которые покупали в притоне наркотики, и разговор с девушкой, которая замуж за Фрэнка собиралась… вот оно все и сказывается. — Анна допила кофе. Было около одиннадцати.
— Еще бы не сказывалось. — Он встал с кресла и улыбнулся. — Вам пора домой.
Анна кивнула и потянулась за портфелем:
— Спасибо за вечер.
— Не за что, Анна, — и жду вашего звонка, да? — Он поцеловал ее в щеку и проводил до машины. — Спокойной ночи.
Она улыбнулась, повернула ключ в замке зажигания и завела мотор. Он подождал, пока она отъедет, потом вернулся в дом и скрутил огромный косяк.
Спать Анна отправилась за полночь. Сон не шел: сначала она перебирала в уме все «дырки» в деле, потом думала о сегодняшнем вечере и о Пите Дженкинсе.
Она пришла к выводу, что он ей по-настоящему нравится, только она почему-то не решается открыто проявлять свою симпатию. Он так не похож на Джеймса Ленгтона — без сомнения, намного лучше, — но даже это сравнение означало, что, засыпая, она думала о Ленгтоне, от которого никак не могла излечиться. После всех прошедших месяцев она все еще была в его власти. И понимала: несмотря ни на что, все еще любит его.
До работы Анна успела просмотреть лишь небольшую часть бумаг Фрэнка. Судя по банковским документам, у него было достаточно денег, чтобы жениться на Конни и сделать первый взнос за жилье. Тогда как объяснить его брак с Джулией? Читая, Анна делала записи в блокноте: например, отметила, что Фрэнк начал работать на Донни, не имея подходящей машины. Нужно бы сверить с записями в ежедневнике Донни, раз Фрэнк возил клиентов на его «мерседесе». И со списком Джереми Вебстера, хотя вряд ли там указан номер «мерседеса». К сожалению, сейчас не успеть все толком проверить — пора на службу.
В квартире до сих пор громоздились коробки и пакеты, но, по крайней мере, в душе была горячая вода, а дверь в гараже без труда открылась и закрылась. В отделение она приехала в восемь тридцать, к началу совещания, назначенного Каннингам на утро. До совещания Анна решила обсудить кое-что с коллегами и почти сразу выяснила очень важное обстоятельство.
Одна из машин, указанных в списке Джереми Вебстера, была зарегистрирована на имя мисс Эллы Дуглас. Поскольку машины не было на парковке в ночь убийства, на это обстоятельство не обратили особого внимания. Сделав один звонок Элле, Анна установила, что Донни застраховал машину на ее имя и указал ее адрес, чтобы она могла возить на ней его жену к врачам. Это был шаг вперед: значит, Донни вполне мог приезжать в притон на этой машине.
Анна вернулась в кабинет и позвонила Питу, чтобы узнать, нет ли чего нового по отпечаткам из притона и нет ли среди них пальцев Донни. Трубку взял один из ассистентов Пита и сказал, что работа с номерами машин — дело небыстрое. Анна напомнила, что личность Донни установлена по отпечаткам и, коль скоро они есть в банке данных, легко можно проверить по базе. В ответ она услышала, что сейчас в работе тридцать отпечатков. Несмотря на огорчение из-за задержки, Анна не сомневалась, что эксперты свое дело сделают.
Еще один шаг вперед был связан с «мицубиси». Удалось установить, что кровь из машины той же группы, что кровь на пуле. Анна занесла эту новость на информационную доску, где уже скопилось много записей, соединенных красными стрелками.
Тут появился Гордон, которому не удалось обнаружить свидетельство о браке Джулии Кендал, выданное в пределах Соединенного Королевства. Девичью фамилию Джулии он установил по свидетельствам о рождении ее детей. Вместо фамилии отца в документах стоял прочерк. Похоже, брак с Фрэнком был фиктивным. Но тогда откуда взялись свадебные фотографии?
Отчет о вскрытии тела Донни Петроццо все еще не пришел, так как в лаборатории ждали результатов токсикологической экспертизы. И никаких намеков на фентанил, который Пит назвал возможной причиной смерти Донни. В отчете о наблюдении за домом Джулии не упоминались никакие подозрительные выезды или посетители; однако удалось получить доступ к ее финансовым документам, несмотря на протесты бухгалтера Джулии, который изо всех сил вставлял им палки в колеса. Оказалось, что Джулия Брендон намного богаче, чем изначально предполагали.
В списке разных счетов и денежных поступлений на них было указано огромное количество имен и офшорных компаний. У Джулии был доступ к очень большим деньгам, однако не было права снимать их со счетов без уведомления некой второй стороны. Часть денег была на счетах детей, но в основном — в офшорных компаниях. Судя по уже обработанным документам, сумма основного капитала составляла около пятнадцати миллионов фунтов — и обработали еще далеко не все. Кроме того, Джулия владела значительной недвижимостью, в частности на острове Уайт.
