Я бросила взгляд на Лизу, словно желая ей сказать «Я же говорила тебе!».
– Эта Лида должна была улететь в Америку, я так поняла, что она замужем за каким-то американским художником… Она, честно говоря, не очень хорошо отзывалась о своем муже, вернее, отвратительно… Она сказала, что ее тошнит, когда он до нее дотрагивается. А еще она ненавидит его друзей, которые почти живут в их доме, и что она устала варить для них русские щи, печь пирожки и лепить пельмени… Что они вообще воспринимают ее как служанку… Хотя, с другой стороны, ее муж не ограничивает ее в деньгах, и это удерживает ее от развода…
– Это Лидия… – проронила Лиза. – И?..
– Ну, она болтала, заставляла Эльвиру Андреевну попробовать то одно, то другое, говорила, что она не должна голодать, что она должна взять себя в руки и все такое… Я так поняла, что они очень близкие люди и что Норкина любит эту Лидию. Во всяком случае, она была ей благодарна за визит. И расстались они очень тепло… И я точно знаю, что Норкина в тот вечер не пошла на ужин, она ела в своем номере, а я принесла ей чай…
– Это все? – спросила Земцова.
– Нет… Та женщина еще раз приезжала… И вот тогда… тогда я пожалела, что не вышла из своего укрытия и не треснула ее по башке чем-нибудь тяжелым… Да-да… Сейчас вы все поймете.
Это было как раз перед тем, как Норкина уехала… Эта Лидия приехала на такси, прошло несколько дней после ее первого визита… У нее в руках был всего один пакет, но тяжелый. Она явилась как раз тогда, когда Эльвира Андреевна уже вышла из своего номера, чтобы пойти на вечер русского романса. И тут она, эта Лидия… Конечно, Норкина обрадовалась, они обнялись и вернулись в номер, я проскользнула следом…
Лидия достала из пакета большой альбом и подарила Норкиной. А потом сказала, что у нее к ней есть важный разговор. Я когда услышала… Ладно… Короче, она вдруг выдала одну фразу, которая, на мой взгляд, могла бы убить такую женщину, как Норкина… Да еще и с больным сердцем.
– Да что она сказала?! – не выдержала Лиза.
– «Эля, – сказала ей Лидия, – Жени уже нет в живых, поэтому я тебе все расскажу… К тому же я улетаю, и неизвестно, вернусь или нет… Словом, у нас с твоим мужем есть дочь… Катя. Твой Женя был настоящей скотиной и сразу же отказался от ребенка… Срок был большой, я уехала к своей знакомой на дачу и жила там до родов… потом родила, а девочку оставила»…
– Ничего себе! – Лиза даже встала и прошлась по холлу.
– Я, говорит Лидия, нашла ее… Она в таком-то детском доме, хорошая девочка… Ты понимаешь, Эля, мой муж ничего не должен о ней знать… А Катя – она же дочь Жени, твоего мужа… Словом, эта Лидия попросила свою подругу, с мужем которой она спала (!), чтобы та присмотрела за девочкой и чтобы обеспечила ее квартирой! Вот такая наглая баба! Мне прямо хотелось выскочить из ванной комнаты и ударить ее… Зубы выбить, честно!
– И что было потом? – спросила я.
– Эта Лидия достала что-то из сумки, я думала, что это письмо… я даже приоткрыла дверь ванной комнаты, чтобы в щель увидеть, что именно она дала… Кажется, рисунок… А потом у меня в кармане заерзал телефон, хорошо, что я догадалась звук отключить… Я посмотрела, звонила моя дочка… Короче, я отвлеклась и не услышала конец разговора, я только увидела, как эта Лидия быстро выходит из номера, и я, воспользовавшись этим, тоже хотела выйти, но тут вошла приятельница Норкиной, с которой они познакомились здесь же, в санатории, она пришла, я так поняла, за ней, чтобы вместе отправиться на вечер романса… Она зашла, а через минуту я выскользнула… Подумала еще, что надо бы мне потом поговорить с Норкиной, успокоить… Но я больше ее не видела. Я вернулась в санаторий утром, и мне сказали, что Норкина уехала. Вот и вся история! Вот какие подруги-стервы бывают!
– Значит, говорите, больше не видели Норкину? Посмотрите, это она? – Лиза показала ей снимок, который ей дала наша клиентка Лидия.
– Да-да, это она!
– А вот эту женщину вы знаете? – я показала горничной фотографию той Норкиной, которую убили в Козихинском переулке.
– Да… Кажется, знаю… Да-да… вспомнила… Эта женщина тоже лечилась у нас, только недолго. Вот с ней, кстати говоря, наша Норкина и подружилась незадолго до выписки. Они гуляли вместе, разговаривали, ходили друг к другу в гости, чаевничали…
– В каком она жила номере? Как ее звали? – спросила Лиза.
– Она жила на третьем этаже, в триста шестом номере, но вот имя и фамилию я не знаю… Но это можно узнать! Я сейчас позвоню!
Через некоторое время мы узнали имя и фамилию женщины, с которой подружилась «наша» Норкина: Эльвира Андреевна Норкина.
– Она зарегистрировалась по загранпаспорту нашей Норкиной, – сказала чуть позже Лиза разочарованно. – Все просто… Она украла ее загранпаспорт, приехала в санаторий, оплатила проживание и несколько дней, вот, видите, пять дней прожила ее полной тезкой! И никто в санатории даже не обратил на это внимания.
– Однако, знакомясь с Эльвирой, она наверняка назвалась каким-нибудь другим именем. Ну что ж, – заключила Земцова, после того как мы уже сели в машину, чтобы вернуться в Москву. – Мы теперь точно знаем, что убитая Норкина – это мошенница, присвоившаяся себе чужое имя и имущество. Знаем, что ваша клиентка Лидия, решив вдруг переложить всю ответственность за будущее незаконнорожденной дочери на лучшую подругу, жену своего любовника Евгения Борисовича Норкина, объявилась в Москве исключительно для того, чтобы выяснить, чем закончилась вся эта некрасивая история… Что стало с девочкой Катей, с самой Норкиной? Ведь найти Катю она так и не смогла.
– Вот интересно, – возмутилась Лиза, – она что же, была такого невысокого, мягко говоря, мнения о моих профессиональных способностях, что даже мысли не допускала, что я докопаюсь до ее дочери? Почему она мне о ней ничего не рассказала?
– Вот и спросишь у нее, – сказала я тихо. – Вам не показалось странным, что настоящая Норкина исчезла сразу же после визита Лидии?
– Ну да… И что? Что ты хочешь этим сказать?
– А то, Лиза, что эта Лидия могла приложить руку к ее исчезновению…
– Убила, что ли?
– Нет, не убила в прямом смысле. Она же приехала к ней в санаторий с целью рассказать о девочке и попросить Норкину присмотреть за дочкой. Зачем же ее убивать? Да только эта твоя Лидия одной фразой о существовании их с Норкиным общего ребенка могла довести ее до инфаркта…
– А-а-а… Девочки… – ахнула Земцова. – А что, если она на самом деле умерла прямо в присутствии Лидии? Скончалась в номере! Лидия испугалась и сбежала… Понятное дело, труп остался в номере… Однако утром номер выглядел так, как если бы Норкина уехала.
– Возможно, обнаружив труп Норкиной, ее двойник, женщина, которая проживала по ее паспорту, спрятала труп, сама же вернулась в Москву и принялась проживать жизнь этой несчастной женщины… – сказала Лиза.
– Думаю, что двойник Норкиной – дело рук Лидии… – я продолжала гнуть свою линию. – Возможно, никакой дочери и в помине не было, как и любовной связи Лидии с Норкиным, их цель – убить, довести до сердечного приступа Норкину… И вот когда это случилось, помощница Лидии, двойник Норкиной, и начала действовать по плану, продав квартиру на Остоженке…
– Я звоню Лидии… – сказала Лиза. Она казалась крайне расстроенной. – Да, конечно, все эти выводы так и напрашиваются, я имею в виду связь мошенницы с Лидией… Но если Лидия такая уж опасная и коварная, тогда зачем ей было оставлять в живых эту мошенницу? Свидетельницу ее корыстных замыслов? Насколько мне известно, Норкина Вторая (будем ее так называть) жила, как царица! Купила себе дом на море! Спрашивается, если присвоение имущества Норкиной было планом Лидии, то почему же не она купила этот дом?
– Шитов проверил… Дом в Лазаревском на самом деле принадлежит Норкиной! А не Лидии! – сказала Земцова. – Кстати, ты знаешь фамилию Лидии?
– Мы заключили с ней договор как с Лидией Александровной Вдовиной, но на самом деле у нее двойная фамилия…
– …Вдовина-Осборн, – подсказала я.
– Юля, я звоню ей и назначаю встречу на ее же квартире. Вы как, готовы?
– Готовы-то мы готовы… – задумчиво произнесла Земцова. – Только вся наша работа теперь насмарку…
– Почему?
– Да потому что теперь мы никогда не найдем нашу Норкину…
Отец сказал маме, что они возвращаются на дачу, он молодец, что все так придумал, понимал, что ей нужно побыть одной, все осознать, успокоиться. Всей семьей поужинали, мама, встревоженная, попыталась задать какие-то вопросы, связанные с ремонтом розетки, но отец как-то ловко перевел разговор на другую тему.
Пока все сидели в кухне за столом, Женя решила раздать подарки детям, вошла в комнату, принялась открывать коробки, разворачивать свертки, пакеты… Это была одежда и игрушки детям, то немногое, что за всю свою сознательную жизнь успел дать им их придурок-отец. На самом дне одного из бумажных пакетов она обнаружила запаянный пластиковый прозрачный сверток с деньгами. Бросившись к двери, она заперлась изнутри, дрожащими руками сорвала упаковку и принялась лихорадочно пересчитывать купюры евро.
