Мы строили свои догадки о том, кто мог бы оказаться маньяком (я снова выслушала глупую историю о призраке Самитьера и о психопате из соседнего города). И признаюсь, меня это заинтересовало, но не более чем на один вечер. Когда я вернулась домой и снова услышала болтовню отца за обеднённым столом об уликах, оставленных на паркете, то только того и желала, как быстрее бы уйти в свою комнату, чтобы загрузить себя чем-нибудь другим.
Школу ненадолго закрыли по просьбе полиции. Отец посчитал, что никто из подростков не будет подвержен опасности, если уроки будут отменены хотя бы на неделю — примерно за такое количество времени он планировал поймать преступника.
На четыре дня меня решили отправить к брату в Сиэтл. Точнее, это я решила, что мне уже пора навестить его. Прошёл почти год, как он живёт в большом городе, а я ещё ни разу не видела его комнату в общаге и университет.
Мы приехали с мамой на её разваленной машине, которая среди модных и новых марок большого города казалась совершенно чужой, но саму себя таковой я не ощущала. Выбравшаяся из тихой глубинки, в шумном и живом Сиэтле, я чувствовала себя будто бы своей. Маме такого не удавалось. Я замечала, как ей было слегка неловко, что её машина слишком громко гудит и привлекает к себе внимание горожан.
Мы подъехали к общаге, где жил брат, еле нашли свободную стоянку и под пристальным взглядом охранника вышли из машины. Брэдли встретил нас у самого входа.
— Вы не заблудились? — усмехнулся он.
— С чего бы? — обняла его мама.
— Ты же не умеешь ориентироваться в чужих городах.
— Мы нормально доехали.
— Свернули не туда всего два раза, — усмехнулась я.
Брэдли посмеялся, а мама шутливо закатила глаза.
— Привет, — брат обнял меня. — Как ты?
— Неплохо, — сказала я.
Прежде, чем отправиться к брату, я уже знала, какие вопросы он будет задавать мне, и каждый из них был связан только с убийствами. Вряд ли его бы интересовала моя успеваемость в школе или новые идеи розыгрышей, когда в городе творится сущий хаус.
— Пойдём, — сказала мама Брэду. — Покажешь, как ты здесь обустроился, как поддерживаешь порядок.
— Да, — улыбнулся брат, открывая перед нами с мамой двери в общагу. — Возможно, в моей комнате будет не так чисто. Я делю её со своим одногруппником, который не очень любит порядок.
— Ты мне хочешь сказать, что живёшь, как на помойке?
— Нет, у нас вполне чисто, просто именно сегодня я не мог найти учебник по философии, поэтому разворотил там всё.
Я слегка усмехнулась, а мама улыбнулась Брэдли так, будто только собирается отсчитать его за неопрятность.
Мы поднялись на второй этаж по лестнице, несмотря на то что был лифт, и Брэдли ключом отворил нам двери. Это была небольшая комнатушка на двоих, места было вполне достаточно, стояли два стола, на которых, по-видимому, никто никогда не занимался учёбой, один шкаф со сломанной ручкой, всего одна шторка на комнату, потому что вторая порвалась, и грязный паркет, который никто никогда не мыл.
— Ну ты и грязнуля, — осмотрелась вокруг мама. — Не ожидала, что мой сын может настолько запустить своё жилище.
Я лишь стояла рядом и не понимала, что именно шокировало маму, потому что лично мне не казалась комната брата слишком грязной. Нашей маме было свойственно всегда видеть каждую крупинку пыли и вычислять каждую вещь, что лежит не на своём месте. Она настолько помешалась на порядке, что готова была ругать меня каждый раз, когда я уходила в школу, не заправив кровать, или забывала вымыть за собой тарелку.
— Только не надо нотаций, — попросил Брэд.
— А они будут, потому что ты, милый мой, совсем разочаровал меня. Я понимаю, ты думаешь, что стал взрослым, раз живёшь без родителей, но это, — она отвела пальцем комнату, — доказывает обратное. Ты ещё слишком несамостоятельный юноша. А взрослым ты станешь только тогда, когда научиться заправлять за собой кровать.
— Да хватит тебе, — сказал Брэд. — Моя кровать заправлена, а приказывать Стиви делать то же самое я не могу.
— Когда, кстати, ты познакомишь нас со своим соседом?
— Он сейчас на работе, вернётся вечером.
— Он работает — хоть это радует.
Брэд не стал говорить маме, что Стиви только лишь скупает билеты на крупные концерты, а потом продаёт их подороже.
— Можем заехать в школу, где работаю я, — быстро перевёл тему брат.
— Я должна ещё вернуться домой до вечера, — ответила мама. — Может лучше заедем в какое-нибудь кафе, потому что я сомневаюсь, что у тебя мы найдём что-то съестного.
В доме у Брэда были лишь позавчерашние макароны, но он бы ни за что не предложил их маме, потому что они были пожарены с кусочками колбасы.
Я оставила свой небольшой рюкзак в комнате Брэдли, и мы пешком дошли до пиццерии, что располагалась через дорогу от общаги. Потом брат сел за мамину машину и показал ей, как выехать из города без пробок. Мы распрощались с ней почти на краю самого центра, пообещали, что в это время мы не будем делать ничего, что могло бы её разочаровать: не пойдём в клуб, не напьёмся алкоголя, не будем есть мяса.
— Ладно, ладно, — она обняла Брэдли, как только вышла из машины. — Я верю, что вы у меня самые лучшие.
— Ага, — улыбчиво кивнут брат.
— И не разочаруете меня, — мама обняла меня.
— Конечно, — согласилась я.
— Вы ведь что-то замыслили? — шутливо спросила она.
— Не волнуйся, — сказала я. — Ничего мы не планировали ещё.
— Заставьте меня поверить в это.
— Можешь прицепить к нам жучок, — сказал брат.
— Ты думаешь, что я не делала этого, когда ты переезжал в Сиэтл? — подмигнула ему мама и села в машину.
Она помахала нам рукой, а мы ей, и как только завелась её машина, поехала и, наконец, скрылась за поворотом, мы с братом смешливо посмотрели друг на друга. Он планировал сводить меня в кальянную, взять на университетскую вечеринку или кататься на бешеной скорости по окраинам города. Мы всё это обсуждали с ним по телефону или переписывались об этом, пока я ещё была дома. Я ждала этого времени всей своей душой, и может даже не потому, что брат пообещал мне много всего интересного, сколько сама встреча с ним. Наверное, это связано с тем, что только с ним я чувствовала себя максимально безопасно.
Сперва мы просто доехали до общаги. Брэду звонил парень, что жил с ним в одной комнате, говорил, что забыл ключи и ждёт возвращения Брэдли, чтобы тот открыл ему двери.
— Я
