Стоило нам прийти в салон на следующий день, как причина переноса ужина с Максимом стала понятна. Я была сражена его поступком, хотя, признаюсь, удивить меня было сложно. Что же до Клаудии, то она, будучи особой даже излишне эмоциональной, дала своим впечатлениям полный выход.
Владелец «Рапсодии», видимо, сраженный наповал красотой моей клиентки, не нашел иного способа выразить свое восхищение, как украсить и торговый зал, и кабинет Клаудии неисчислимым количеством живых цветов и воздушных шаров, наполненных гелием. Судя по тому, как неравномерно распределились шарики по пространству магазина, я поняла, что подготовили всю эту красоту вечером, вот почему Максим и закончил ужин в восемь – торопился попасть в салон до закрытия.
Глаза Клаудии сияли от восторга, а руки тряслись от волнения. Она вынула сотовый телефон, чтобы немедленно отблагодарить возлюбленного, но пальцы отказывались нажимать на нужные клавиши. Предприняв несколько безуспешных попыток, она протянула трубку мне, и я быстро нашла нужную комбинацию цифр в памяти телефона. Через минуту итальянка уже вовсю ворковала со своим воздыхателем. Я с трудом дождалась окончания их разговора и попросила у нее телефон на одну секунду. Мне все же было необходимо выяснить, когда Максим задумал устроить в офисе этот сюрприз. Ведь при первой встрече в ресторане он не продемонстрировал никакой особенной, с первого взгляда, влюбленности в Клаудию, да и потом сперва попытался очаровать меня…
– Максим, доброе утро, это Евгения, – произнесла я, с трудом забрав трубку из трепещущих пальцев Клаудии.
– О, Женя, вы опять вместе? – удивился он.
– Да, – только и ответила я, так как не считала нужным посвящать его в подробности. – Вы превзошли все ожидания. Но когда вы успели все это задумать? Мне показалось тогда в ресторане, после инцидента с нападавшим, что таких грандиозных презентаций с шарами и цветами в честь Клаудии ожидать не стоит. Да и по первому телефонному разговору у меня сложилось совершенно иное мнение о ваших симпатиях… С чего это вдруг такая идея? – не стала я ходить вокруг да около.
– О, неужели в тебе говорит уязвленное самолюбие? – откликнулся он не совсем вежливо.
– Нет, это точно нет, скорее интерес подруги.
– Ну, тогда все просто. Я навел кой-какие справки о Клаудии, ведь она сразу оставила свою визитку, и выяснил, что в моем ресторане обидели весьма уважаемую итальянку, вот и решил хоть как-то сгладить неприятное впечатление. А потом так получилось, что она поразила не только мое воображение, но и сердце пленила. Вот почему количество цветов возросло, а среди шариков стали преобладать те, что в форме сердца. – Его объяснение показалось на первый взгляд простым и логичным. Мы обменялись еще несколькими рядовыми фразами и попрощались.
Должна отметить, что у меня остался некий осадок от его слов о справках, которые он навел о Клаудии, по результатам которых его симпатия к состоятельной иностранке вдруг выросла, даже не так, разрослась до необыкновенных масштабов. Чувствуя некоторое беспокойство по данному поводу, я отправила запрос своему товарищу по учебе в спецотряде Борису. Мне не хотелось бы, чтобы Максим разбил сердце моей клиентки, к которой я успела немного привязаться, как к хорошей знакомой.
В выходной день на персонал магазина ложится двойная нагрузка, так как люди привыкли именно на конец недели перекладывать важные покупки. Работа в салоне кипела. Смена сегодня была другая. В зале трудились два продавца: Анна и Наташа, врач, мастер и охранник Василий, который, весьма удивленный невыходом Ветрова на работу, появился после обещания выплаты двойной ставки за эти дни. Где и почему пропал Егор, мы рассказывать не стали. В понедельник из местного отделения полиции сведения на работу поступят обычным порядком.
Поезд у нас был в шесть вечера. И, к большому моему удивлению, несмотря на то, что время неумолимо двигалось вперед, ничего опасного не происходило. Это затишье наводило меня на смутные подозрения. Тем не менее ровно за десять минут до отправления мы заняли места в нашем купе повышенного комфорта. Судя по выражению лица Клаудии, ожидала она от вагона гораздо большего, действительность ее сильно разочаровала.
Однако проводник оказался милым улыбчивым парнем, он принес нам довольно вкусное печенье, уверил, что будет подносить нам столько чая, сколько нам захочется, и даже удачно пошутил. Клаудия оттаяла и вынула из сумки спортивный костюм, переоделась и с удовольствием откусила печенье.
– Какая радость, что пару дней можно побыть самой собой. Ты знаешь, Макс, он буквально ошеломил меня. Я на свидании чувствовала себя девочкой без опыта. – Она мечтательно вздохнула.
– То есть ты пока не уверена, будет ли продолжение? – осторожно решила уточнить я, так как у меня уже имелись не очень обнадеживающие сведения, присланные Борисом как раз перед нашим выездом на вокзал. Но дел было столько, что я прочитала его отчет только сейчас, когда поезд мягко тронулся от платформы.
– Наоборот! Я не могу дождаться, когда мы с ним продолжим! – Ее глаза заблестели.
С минуту я раздумывала, открывать ли перед ней все карты сейчас или нет, но все же решилась. В конце концов, не в моих правилах было недоговаривать правду тому, кому она обязательно пригодится.
– Клаудия, как ты понимаешь, я пыталась выяснить подробную информацию про всех людей, которых в эти дни встречала рядом с тобой, чтобы понять, кто из них мог быть причастен к покушениям, – начала я, дождавшись, когда итальянка доест печенье и отставит пустую чашку в сторону.
– Да, и это, как я понимаю, очень правильно! – поддержала она мой метод. – И что, неужели удалось выяснить, кто мой враг, кроме того охранника?! – оживилась женщина.
– Нет, то есть кое-какая информация есть, но ее явно недостаточно для того, чтобы смело кого-то обвинять. Дело сейчас не в этом, просто я пытаюсь объяснить, почему наводила справки и о Максиме, – наконец перешла я к сути.
– Вот как?! – Лицо итальянки приняло напряженное выражение. Было заметно, что она заволновалась. – И что там? – Голос ее дрогнул.
– Я решила выяснить, откуда у парня его лет такое роскошное заведение в самом центре нашего города…
– О… Так это легко, он говорил, что ему родители помогли, что они весьма состоятельные люди, – перебила меня клиентка, заметно взбодрившись.
– Да, интересно, – протянула я задумчиво, еще раз пробежала текст справки от Бориса и продолжила: – А по официальным сведениям, родители у Максима живут в старой бедной деревне, километрах в ста, в глубинке. Состоятельными их вряд ли назовешь.
– А ресторан?
– Вот тут и начинаются странности. Раньше этим заведением владела одна весьма известная в нашем городе дама, бывшая жена столичного олигарха, примерно лет сорока пяти или пятидесяти в то время. Макс устроился в заведение на должность официанта, а спустя полгода эта дама неожиданно переписала на него «Рапсодию», а сама переехала из Тарасова в Испанию. Мне даже прислали ее телефонный номер. Если хочешь, могу позвонить ей прямо сейчас и узнать, что там у них произошло три года назад, – предложила я.
Клаудия выслушала мой краткий рассказ, пытаясь сохранить внешнее спокойствие, но она вся как-то подобралась и замерла в одной позе, обхватив руками плечи, словно ей внезапно стало холодно. Я понимала, что история, которую я озвучила, довольно грязная, но прямо она не указывала ни на какие прегрешения Макса. Позвонить этой дамочке было бы полезным. Вот только как узнать, разделяет ли мой настрой итальянка. Она сидела и смотрела в одну точку, но вдруг вся встрепенулась, словно проснулась, и сказала решительно:
– Баста! Звони! Хочу знать прямо сейчас! Не может быть, чтобы мне всегда не везло! – Глаза ее блестели почти таким же сумасшедшим блеском, как вчера после свидания.
– Ну, это спорный вопрос! – возразила я. – Если посмотреть на тебя со стороны, то многие лопнули бы от зависти: красивая, успешная, богатая, молодая, что еще нужно, чтобы гордиться собой! Да, еще выиграла в лотерею! А это уже особенный фарт! Так что ты брось хандрить раньше времени! – И я, тоже, если честно, испытывая некоторый внутренний дискомфорт, набрала сложную комбинацию цифр испанского номера. К моему удивлению, мне ответил приятный женский голос, по которому сложно было определить возраст этой таинственной дамы.
– Здравствуйте, будьте добры Анну! – попросила я. Видимо, звучание русской речи изрядно удивило моего абонента. На том конце провода повисло молчание, которое, впрочем, вскоре прервалось.
– Кто это? – Голос перестал быть любезным и теперь выдавал немолодой возраст абонентши.
– Это детектив из Москвы, Евгения Охотникова, – представилась я, нарочно назвав другую профессию, чтобы отмести лишние вопросы.
– Детектив, интересно, а по какому вопросу? Это Анна, – все тем же недовольным голосом, в котором я все же уловила и нотки любопытства, отозвалась дама.
