Но появление Макса так скоро после моего приключения в старом русле могло означать одно: меня пришли арестовывать. Тем не менее сознаваться прямо сейчас бесполезно. Я с трудом выдавила слова, будто застрявшие в горле:
— Прибыл установить мою личность?
Макс выглядел немного бледным.
— Тебе бы следовало взглянуть, что мы обнаружили пару часов назад внизу, в старом русле. Поскольку ты живешь рядом, вот я и решил, заеду и сам сообщу.
Я осторожно перевела дух: ничто не говорило о том, что Макс напрямую связывает находку со мной.
— Присядь, — предложил Карло. — Сделать тебе кофе?
Макс неспешно устроился на высоком деревянном барном стуле, на который показал ему Карло, и медленно положил шляпу на стойку. Он не заметил на ней выложенных сушиться камней. Тех самых, что я собрала в день, когда убила человека, о котором Макс собирался мне сообщить. Тех самых, что я забыла вынести на двор, как делала всегда. Ну почему я оставила их? Я старалась не смотреть на камни, когда убирала графин, чтобы не задеть чашку китайского фарфора Джейн, наливая кофе. Наоборот, я наблюдала за Максом. Даже в моменты наибольшего оживления он был нетороплив и хмур, и вашим первым побуждением было утешить его, даже если это вы попали в беду. Он пришел явно не за тем, чтобы арестовать меня, однако я тем не менее загнула пальцы и представила их перемазанными черной краской для снятия отпечатков.
Макс с сомнением посмотрел на чашку и блюдце, что я поставила перед ним, словно решал единственную проблему: просунет ли он свой толстый, как сарделька, палец сквозь ручку. По некотором размышлении он сгреб чашку в ладонь и торжественно отхлебнул, накаляя градус драмы, которая, я надеялась, не несла мне угрозы.
Изобразив маленькое шоу с мужественным сокрытием хронической боли в спине слабой женщиной, разумеется неспособной совершить даже самоубийство, не говоря уж об инсценировке автомобильной аварии, я втащила себя на барный стул рядом с Максом.
Он провел рукой по тщательно причесанным волосам цвета темной пыли, словно шляпа привела их в беспорядок.
— Погодите, сейчас расскажу.
Но прежде чем Карло успел проявить любопытство или я смогла заставить себя начать дышать, Макс заметил камни, лежавшие на стойке между нами.
— Ты подобрала их там, где обычно?
Макс знал о моих прогулках в том участке русла. Я частенько оставляла его и Карло за столом гостиной с покером и уроками философии и возвращалась до его ухода. Надо было отвечать на вопрос честно, иначе Карло поймет, что лгу.
— Ну конечно. Ты посмотри, какие образцы для моего альпинария.
В ответ — не «Ты видела перевернутый фургон?», а просто «Хм». Макс повертел камни так и эдак, причем с возрастающим возбуждением, каким он обычно не удостаивал мои трофеи.
— Когда ты была там?
Всегда говори как можно больше правды, но не более, чем необходимо. Лгунов обычно губит желание приукрасить. Я тупо посмотрела на часы и сказала себе, что, наверное, пора выдохнуть.
— На днях. Случилось что?
— По такой жаре?
Что у него на уме?
— Я обычно ухожу под мост, там тенек.
— Просил ведь ее не ходить к руслу, — некстати вставил Карло и потянулся через стойку убрать у меня со лба прядь волос, чтобы показать незначительные следы моего синяка, а я раздраженно отдернула голову. — Вон, смотри, как она упала.
Это можно квалифицировать «больше, чем необходимо». Спасибо, Карло. Теперь мне придется включить в свою легенду падение.
Макс прищурился, глядя на место, которое указал Карло. Более заинтересованный, чем обычно, подумалось мне, но, может, это чувство вины обостряло восприятие. Я постаралась изобразить ранимость и слабость.
— Крепко, наверное, ты приложилась, — проговорил Макс.
— Уже прошло, бывало и похуже.
Я слезла со стула налить кофе себе: необходимо было как-то подвигаться, чтобы взять под контроль бьющий в виски пульс, за краем чашки спрятать губы, готовые вот-вот предательски задрожать, попытаться просчитать вопросы Макса и к чему он клонит, например: «Видела ли ты кого-нибудь, проезжавшего мимо на белом вэне? Где одежда, которая была на тебе в тот день?» Я ждала, мысленно подсчитывая количество дыр в моей легенде. Почему он так играл со мной?
Мне было очень жаль, что Карло вот-вот услышит, и я продолжала изображать неведение:
— Так расскажи нам, что ты видел. Судя по твоему лицу, что-то более впечатляющее, чем бешеная красная рысь.
— В старом русле нашли машину вверх колесами.
Я позволила себе на миг сделать большие глаза, задержать его взгляд на счет «один, два», как, по идее, должен поступить человек с чистой совестью, прежде чем отвернуться с притворным отсутствием интереса. Пульс бешеный — нужно глубоко вдохнуть через нос, чтобы голос не выдал заходящееся сердце. Господи, вот, наверное, что чувствует убийца.
— Такое не каждый день увидишь. Кто нашел?
— Клифтон Дэвис. Ты ведь знаешь его?
— Милый парень. Познакомилась с ним на твоей вечеринке, видела его вчера в «Кантине Эмери». Слышал о таком заведении?
— Разумеется, даже бывал там пару раз. — Макс покачал головой: он, похоже, был раздражен и недоволен, что я ухожу от темы. — Клифтон возвращался с ночной смены и увидел несколько грифов, кружащих над местом, — простое любопытство.
— Авария случилась, после того как я ушла?
Макс пожал плечами скорее в манере крутого парня, чем допуская что-либо. Для него это большое событие, и он собрался томить меня неизвестностью, держа в напряжении.
— Где опять собирала камни?
— Да на обычном месте, вокруг моста, где их выбрасывает потоком, к тому же там тень.
— Это все объясняет. Клифтон нашел машину за поворотом русла к северу от моста.
— Ты прав, конечно, объясняет. Если авария случилась за поворотом достаточно далеко от моста, я никак не могла увидеть. — Слишком много слов, прекрати трещать, соберись. — Так почему ты спрашиваешь меня?
— Ты единственный человек, который знает тех, кто ходит туда регулярно, и это делает тебя как бы потенциальным свидетелем. Но, зная тебя, уверен, ты бы позвонила, если бы что-нибудь заметила.
— Конечно. А что с фургоном, его бросили после аварии?
Словно сфокусированные на том, что видели совсем недавно, глаза Макса зажглись находкой смерти, которую мы все чувствуем, несмотря на неуместность острых ощущений.
— Нет, черт побери! Внутри там все плохо. Вонь невыносимая, мужик, мертвый, как считает патологоанатом, пару дней, но после вскрытия скажет поточнее.
— Боже мой… — Я повернулась на голос Карло: сосредоточенная на своем вранье, я забыла, что он стоит рядом и слушает нас. Он говорил тихо, как в церкви или в похоронном зале. — Меньше чем в миле от нашего дома. И Бриджид ходит к этому руслу каждый день.
— Не каждый, — быстро поправила я.
Лицо Карло вытянулось и побледнело. Всего лишь оттого, что он услышал о трупе. Я взглянула на лицо мужа и представила его реакцию, узнай он, что я была той, кто лишил это тело жизни. Не говоря уже о том как. Впервые я почувствовала, что, возможно, поступила правильно. Но был еще Макс, и он только разогревался.
— Тело было отброшено в заднюю часть фургона. Личинки в нем побывали, но все удрали, как будто даже они не вынесли жары. Патологоанатом сказал, жара градусов восемьдесят по Цельсию и недавний ливень ускорили разложение: там было как в медленноварке «Крок-пот». Парень просто стушился. Вырывавшиеся наружу газы проделали в теле большие фиссуры.
Копы любят говорить о таких гадостях, как маленькие мальчишки любят лягушек. Но Карло передернуло, и он извинился. Макс был достаточно вежлив и дождался, пока Карло не выйдет из комнаты.
— Меня вывернуло, — признался он. — Никогда не видел такого, разве на фото…
— И кто он? — спросила я. — Кто-нибудь, кого объявляли в розыск?
— На данный момент ни зацепки. Даже не будь он в такой жалкой форме, выглядел бы как бомж: длинные волосы, рваная футболка, нейлоновые шорты, босиком. При нем не было бумажника, страховки, регистрационного свидетельства транспортного средства. Хотя номерной знак я проверил по базе.
Ну же, Макс, не тормози. Имя, дай мне имя! Я постаралась спросить непринужденно:
— И что, в угоне?
— Кто его знает? — пожал плечами Макс. — Зарегистрирована на имя Джеральда Песила, но никаких гарантий, что это его мы нашли в машине.
— Несчастливое имя, — бросила я, изобразив скуку от всей истории. — У Джеральда Песила были приводы?
— Арестовывался за угрозу изнасиловать уличную проститутку у казино «Алмаз пустыни» месяцев шесть назад. И еще раз за лапанье пожилой леди в автобусе в Фениксе. Больше ничего. Хотя не исключено, что еще и наркотики.
— Не знаю, два сексуальных преступления… Может, и не просто совпадение. Как полагаешь, какой вывод сделает патологоанатом?
