Владимир достал из стола пачку бумаги и аккуратно выписал на листки данные главных, на его взгляд, участников. Получилось три листка. Если на двух из них оказались собраны достаточно полные данные, то третий был почти пуст. Ни имени, ни иных данных – вообще почти ничего. Только смутные, ни к чему не привязанные сведения, которые позволяют сделать вывод, что есть кто-то еще, кто не засвечен в махинациях и как бы наблюдает за действиями подопечных со стороны, лишь изредка подправляя и корректируя действия. Пометив листок надписью «Кукловод», Владимир задумчиво поставил три вопросительных знака. Чтобы руководить действиями преступного сообщества, необходимо находиться в гуще событий и одновременно контролировать многие внешние факторы. Алмазы – это не пирожки на рынке. Продать один-два – куда ни шло, но регулярно сливать значительные партии – совсем не так просто. Рынок камней регулируется весьма жестко. И не только добывающими компаниями. Просто так заявиться на алмазный рынок невозможно. А уж если такое случилось, то можно говорить, что это кому-то очень выгодно. Причем речь идет о таких высотах, что солнце попросту меркнет. Выхода на такие уровни не может быть у провинциальных деятелей, а это значит, что контакты устанавливают люди, не просто облеченные властью. Никакая власть не в состоянии сравниться с могуществом межнациональных корпораций.
Владимир механически рисовал тонкие линии, невольно, подсознательно они складывались в какой-то рисунок, пусть неопределенный, пусть загадочный, но, как ни странно, выражающий именно то состояние, которое довлело над ним в данный момент. Можно назвать его шестым или еще каким-то по счету чувством, но именно оно уже не раз выручало Владимира. Он обычно называл его инстинктом солдата. Тем самым, который заставляет перекатиться именно за этот камень, остановиться именно в тот миг, когда нога вот-вот коснется растяжки. Сейчас Владимир явственно ощущал шевеление волос на загривке. Что-то ему подсказывало: Дирижер, он же Кукловод, где-то здесь рядом.
Чтобы хорошенько собраться с мыслями, Владимир засыпал в кофемолку солидную порцию зерен, нажал клавишу и принялся внимательно наблюдать за взметнувшимся облачком коричневой кофейной пыли. Выждав некоторое время, пересыпал одуряюще пахнущий свежесмолотый кофе в джезву, добавил воды и включил газ.
«Он где-то близко и явно облечен полномочиями. Потому что крышевать в этой стране безопасно можно, только опираясь на властные структуры. Необходимо его вычислить, и тогда!..»
Владимир перелил кофе в большую чашку, отхлебнул, покачал головой и, присев за стол, снова посмотрел на листки. Этот человек должен иметь выход как минимум на разведку или контрразведку, размышлял он. Люди из этих организаций внедрены в такие структуры, что пред ставить сложно. Конечно, в большинстве своем они не Штирлицы и не Зорге, но, выполняя свою, в общем, незаметную работу, они имеют доступ не только к тайнам государств, но и многих компаний. Да, сейчас получил широкое развитие и промышленный шпионаж, но держится он в основном на тех же профессиональных разведчиках различных уровней. Хорошо, если бы эти профи занимались только законным бизнесом, но в последние годы участились случаи их работы на откровенный криминал. Если рассуждать подобным образом, то для серьезного профессионала нет проблем создать собственную структуру и загребать солидные барыши, причем без особого риска. Благо если есть связи и налажены контакты. Только вот кто в городе мог быть в свое время причастен к работе за бугром?
Одним глотком допив уже остывший кофе, Владимир закурил и подошел к окну. Серый, невзрачный день не предвещал ничего хорошего. На столе задрожал телефон. Одним шагом преодолев расстояние, Владимир схватил трубку. По времени сейчас должны были закончиться занятия по вождению у Анны.
– Алло! Владимир? Это Глеб. Мы взяли его! Если не занят, подъезжай по тому адресу… Есть кое-что интересное!
– Хорошо. Сейчас буду! – коротко ответил Владимир и потянулся к лежащей на диване куртке.
Аська проснулась поздно. Голова буквально раскалывалась. Язык словно наждак царапал воспаленное нёбо. Мучительно хотелось пить.
С трудом добравшись до кухни, она брезгливо посмотрела на стол с разбросанной закуской, на опрокинутую рюмку, на горку раздавленных окурков в блюдце, и приступ тошноты заставил ее склониться над раковиной. Сил на то, чтобы добежать до туалета, попросту не хватило.
Немного отдышавшись, Аська повернула до упора кран. Тугая, жесткая струя ударила в выщербленную эмаль раковины, разбрызгивая вонючую жижу на дне. Мерзкий запах ударил в нос. Аська, зажав рот обеими руками, опрометью выскочила из кухни. Не зажигая света, нависла над унитазом. Рвало ее так, что казалось, желудок вывернется наизнанку.
Только спустя некоторое время немного полегчало. Чтобы окончательно прийти в себя, она наполнила ванну, забралась в нее и какое-то время сидела в горячей воде, обхватив колени руками. Голова понемногу прояснялась. С трудом вспомнила прошедшую ночь. Точно. Она приехала сюда на такси. Парень вместе с ней поднялся в квартиру. После пили водку, закусывали пельменями и еще чем-то, после все перепуталось. Почему-то в сознании всплывал образ отчима, он что-то пытался ей объяснить, убедить в чем-то, но она старалась не слышать, кричала. Зачем-то рвала на себе одежду. Этот парень-таксист что-то делал, почему-то все время ходил по комнате, что-то искал, пока она выясняла отношения с отчимом. Мама появилась неожиданно, буднично расстегнула блузку, не обращая ни на кого внимания, принялась кормить грудью ребенка. Аська узнала малыша – это ее младший братишка Мишаня, только почему-то совсем маленький, а ведь он уже ходит в детский сад.
Аська никак не могла вспомнить, куда делся таксист. Вроде не уходил, а сейчас его здесь нет. И еще один вопрос вдруг заинтересовал ее. Если он уехал утром, то, значит, провел ночь здесь, но вот только спал он с ней или нет, припомнить так и не удалось. Решив, что все это ей приснилось, Аська выбралась из ванны и, завернувшись в полотенце, вернулась на кухню. И очень вовремя. Она не перекрыла кран до конца, и вода уже почти полностью наполнила раковину, готовясь перелиться через край. Пришлось прочищать слив. Как-то автоматически Аська попыталась навести порядок: прибрала со стола, кое-как вымыла грязные тарелки, сунула в мусорное ведро пустую бутылку, взяла блюдце с окурками и поняла, что далеко не все ей приснилось. Посторонний мужчина и впрямь был в ее доме. Окурки его сигарет резко отличались от тех, что курила она. Справившись с кухней, Аська, поддерживая спадающее полотенце, вернулась в комнату. В глаза сразу бросились разорванная, разбросанная по полу одежда, белье.
Похоже, в ее воспоминаниях было зерно истины. Постель развороченная, но незаметно, что в ней занимались сексом. Подушка только одна. Вторая сиротливо покоиться на кресле.
Аська механически собрала порванную одежду, связала в узел и уже совсем было собралась вынести в прихожую, чтобы после выбросить в мусоропровод, как вдруг взглядом зацепилась за какую-то неправильность. Дверца шкафа оказалась приоткрытой. Едва она ее тронула, как шкаф распахнулся, и на пол вывалились все ее скромные пожитки. Нельзя сказать, что у нее всегда был полный порядок, но так вещи в шкаф она никогда не заталкивала. Здесь явно кто-то копался. Внутренне холодея, Аська запустила руку под бумагу, которой выстелена была полка, тонкого конверта на месте не оказалось! Украл! Все, что удалось накопить за время работы в ресторане! Чувствуя, как из горла начинает вырываться глухой крик, она сдернула выстилающую бумагу и… увидела скомканный конверт в самом углу. Схватила, кое-как расправила, заглянула внутрь – несколько жалких купюр, смятых, замызганных, прошедших через тысячи рук, оказалось на месте. На сердце тут же отлегло. Но все же что он искал? Аська никак не могла сообразить, что понадобилось тому таксисту, который… Ничего он не мог искать, она сама его пригласила, чтобы отомстить Сашке, но вот отомстить, похоже, не получилось. Проклятая водка сделала свое черное дело. Даже если что-то и было между ней и таксистом, то она этого совершенно не помнит. Что с того, что проснулась она голой? Да, вся одежда изорвана, но почему ей кажется, что это она сама раздирала на себе платье и все остальное, когда ругалась с отчимом? Стоп! А когда он пришел? Аська устало плюхнулась на диван. Что-то не сходится. Голова трещит так, что вот-вот расколется на две половинки. Не было тут отчима! Он ведь и адреса ее не знает! Что же получается, она все придумала? Зачем тогда платье порвала? Ладно, у нее есть другое, а белье? Белья жалко. Его Сашка подарил. Осталось лишь то, что ей покупал отчим. Так уж сложилось, что времени у него всегда было больше, чем у мамы, вот и приходилось вместе с ним ходить по магазинам. Почему-то она никогда не стеснялась его. Наверное, доверяла. Володя всегда понимал, что ей идет, а что нет. Старался приодеть таким образом, чтобы самому нравилось. Ей приятно было находиться рядом с ним. Особенно когда окружающие думали, что они… ну, что он и она… ой, глупости это, конечно, но все равно приятно.
