Троица отправилась в капитанскую каюту, а на палубу выбрались телохранители Лукомского, изрядно измочаленные прошлой ночью. Кока и Мика поддерживали друг друга, как братья, глотая живительный воздух и еле передвигая ноги.
- Пора сматывать удочки, - промычал Кока. - Мне это плавание не по нутру.
- Сначала завалим Лукомского, заберем брулики и отчалим, - ответил Мика.
- Тогда прямо сейчас и приступим.
Они ещё не знали, что Лукомский продолжает спать в апартаментах банкира Флюгова, где почивали и остальные участники ночного пира. Поэтому, придя в каюту своего хозяина, Кока и Мика даже обрадовались.
- Хрыч все ещё там, - сказал Мика. - Есть время немножко отдохнуть. Подождем, когда он вернется, а потом я воткну ему вилку в бок.
- Лучше в глаз, - посоветовал Кока.
- Там видно будет.
Мика улегся на диван и тотчас же захрапел. Кока последовал его примеру, растянувшись прямо на полу. Они забыли запереть дверь, и спустя минут десять в каюту кто-то постучался. Потом ещё раз, нетерпеливо. Затем дверная ручка повернулась, и в каюту осторожно вошла Юлия Полужанская. Быстро оценив обстановку, она перешагнула через Коку и прошла в каюту Лукомского. "Подождем", - решила она, усевшись в кресло.
Между тем кавказцы вновь приготовили оружие к бою, зарядив все стволы и обвешавшись гранатами.
- Начнем через час, - сказал Шавкут. - Больше оттягивать нельзя.
- У меня руки чешутся, - заметил Аяз.
- И у меня свербит, - подтвердил Салман. - Это хороший признак.
- Тогда вознесем молитву Аллаху, - добавил Шавкут, становясь на колени.
4
- Идемте, самое время привести наш план в действие, - поторопила Второва мадам Ле Чанг, разыскав его в бильярдной. - Мы и так потеряли слишком много времени. Лукомский того и гляди сбежит с парохода, я чувствую.
- Бежать некуда. Шлюпки исчезли, а "Коломбина" больше нигде не остановится до самой Чувашии, где мы проведем несколько недель в карантине, - отозвался Гай, однако послушно отправился вслед за вдовушкой в её каюту. Ему не столько хотелось ограбить Лукомского, сколько удостовериться в том, что "Глория" находится действительно у него. Вопрос в том, где он прячет бриллиант.
- Он сам покажет нам свой тайник, - угадала его мысли криминальная старушка. - Переодевайтесь.
Из чемодана появились длинное черное платье - по моде двадцатых годов, вязаный жакет и парик с седыми буклями.
- Это все ваше, - пояснила старая мошенница. - А мне пойдет форма стюарда.
- Где вы её достали?
- Стащила прошлой ночью. В этих нарядах нас никто не узнает. А когда мы сделаем дело - одежду выбросим, и пусть они ищут того, кого нельзя найти.
- Не мешает и вашего мопса загримировать под кенгуру, для полного алиби.
- Собачка останется здесь. Не хочу впутывать Жоржика в уголовщину.
- Хорошо, что вы хоть осознаете это. Значит, не все потеряно. В тюрьме вас перевоспитают. И как только вы сумели уговорить меня на эту аферу?
- Опытная женщина способна уговорить даже мумию фараона, чтобы та подвинулась в гробнице. Хватит болтать.
Забрав тряпки, Второв ушел переодеваться в ванную. Минут через десять он вернулся в каюту и застал там сухощавого стюарда в берете, под которым Ле Чанг спрятала свои седые пряди. На столике стоял приготовленный поднос с ужином. Металлические тарелки были накрыты крышечками.
- Наденьте солнцезащитные очки, - сказала вдовушка. - Тогда вас совершенно невозможно будет признать. В этом платье я схоронила своего первого мужа.
- То есть похоронили его в этом платье, затем раскопали ночью могилу и забрали одежку? Конечно, чего ж добру пропадать, в гробу можно лежать и голым.
- У вас веселое настроение, это хорошо. Терпеть не могу, когда человека начинает трясти от страха.
- Да и вашей выдержке можно позавидовать. А если телохранители Лукомского откроют огонь?
- Не успеют.
Мадам Ле Чанг приподняла крышку с суповой тарелки. Там лежал двадцатисантиметровый электрошокер.
- Одного из них я выключу, - пояснила она. - Второй - ваша забота. Возьмите баллончик с газом - я привезла из Гонконга.
Второв повертел в руках протянутый баллончик.
- Не подведет? Похоже, сделано в Малаховке, а уж оттуда контрабандным путем попало в Гонконг - и вновь в Россию. Ладно, проведем испытание по дороге. Советую вам опробовать и вашу волшебную палку. Хотя бы на Жоржике.
- Не дурите. Собаки не восприимчивы ни к электричеству, ни к алкоголю, ни к марксизму. За это я их и люблю.
- У меня такое ощущение, что все это вы делаете ради своего Жоржика. Наверное, хотите построить ему хрустальную будку и надеть золотую цепь с алмазным ошейником?
- Нам пора. Присядем по русскому обычаю.
- Не могу. Если я присяду, то платье лопнет по швам. Лучше я плюну через левое плечо, по-гонконгски.
Они вышли из каюты - маленький стюард с подносом и странная мужеподобная женщина в черном платье и с буклями. В этой парочке трудно было бы признать мадам Ле Чанг и литератора Чарского. Надо было пройти по коридору и подняться по лестнице на верхнюю палубу, где размещались апартаменты Лукомского. Дверь одной из кают неожиданно открылась, и показалась головка Алисы Ширшинадзе. Второв встретился с девушкой взглядами и быстро нацепил солнцезащитные очки.
- А-а... э-э... - сказала Алиса, растерянно улыбаясь.
Второв повернулся к ней спиной, торопливо зашагав за проворным стюардом. "Кажется, не узнала", - подумал он.
На верхней палубе навстречу им двигалась чета Шиншиловых. Больше вокруг никого не было. Когда они приблизились, Второв достал баллончик и пустил струю газа в лицо Петру Шиншилову. Не сговариваясь, мадам Ле Чанг дотронулась электрошокером до плеча Сарры.
- Отличная работа, - удовлетворенно заметил Второв, глядя на растянувшихся на палубе супругов.
5
Костяная Нога достал краденые часики, чтобы посмотреть, сколько времени, выронил их на пол, а капитан Гога с хрустом наступил на циферблат каблуком.
- Жирного паука раздавил, - похвастался он.
- Экий ты, землячок, неловкий, - сказал контр-адмирал, поднимая часы. - Ничего, я починю, это мое хобби.
Вскрыв перочинным ножиком корпус, он стал ковыряться в механизме. На стол выпал маленький черный кубик.
- Ого! Похоже на микропленку, - усмехнулся Вахрушин. - Если я хоть что-то смыслю в этом деле, то ты, братец, шпион. Родиной торгуешь? На кого работаешь, песий коготь?
- За всю жизнь ничего не удалось продать, все отбирали силой или надували, - стал оправдываться бомж. - Проклятая Советская власть лишила меня ума, чести и совести, а демократическое хулиганье - здоровья и квартиры. Я бы и рад продать родину, да не знаю как и кому? Кстати, часики не мои, я их украл, остро ощущая безвременье. И тут не повезло.
- Подтверждаю его биографию, - вставил Гога Цимбалюк, стряхивая с себя ещё пару тарантулов. - Нет у нас Толстых, которые смогли бы описать его жизнь. Наливай. Мерзкие твари, они уже и по тебе ползают! - С этими словами капитан дал пару оплеух Костяной Ноге.
- Чьи же тогда часики? И чья микропленка? - произнес контр-адмирал голосом прокурора Вышинского. - Вы, ребята, чего-то недопонимаете. Это же государственное дело. Подрасстрельная статья. Не ворованные валенки. Тут пахнет военно-полевым судом. Шутка ли! А может быть, в этой микропленке схема всех стратегических ядерных баз?
- А у нас ещё такие остались? - усомнился Костяная Нога. - Последнюю в казино превратили ещё три года назад. Сам слышал.
- Больше вражеских голосов слушай. Так или иначе, но пускать дело на самотек, как человек военный и патриотический, я не могу. Надо провести дознание, пока этим не займутся компетентные органы. У кого ты украл часики?
- Да выброси ты их за борт, - посоветовал капитан. - А микропленку сжуй и выплюнь. Или давай отправим её Саддаму Хусейну. Почтовым переводом.
- Я даже не помню, в какую каюту залез, - признался Костяная Нога. Хоть убей.
- Возможно, так и придется сделать, если не вспомнишь, - пообещал контр-адмирал. - Напряги чердак и думай.
- Нет, бесполезно. Темно было.
- Это ты следователю в гестапо рассказывай. А мне говори правду.
- Ну чего пристал к нему? - вступился за друга капитан, продолжая ловить пауков. - Он такой, беспамятный. Вот как-то раз отправили мы его за портвейном, деньги собрали, тару, а он лишь через два дня вернулся. Где был, что делал - как отшибло. И рожа побита. Портвейн, правда, принес. Полбутылки. Это тебе о чем-то говорит?
- Это говорит о том, что совесть у него ещё есть, - согласился Вахрушин. - Раз хоть полбутылки ребятам принес - значит, снимаю с него все обвинения в государственной измене и пособничестве оккупантам. Придется ловить вражеского агента другим способом.
- Каким?
- На живца. Объясняю для идиотов. Тот, кто лишился часиков с микропленкой, наверняка станет их искать. Придется вызывать огонь на себя. Главное, чтобы на них обратил внимание кто-то из пассажиров. Контр-адмирал с трудом застегнул кожаный ремешок на своем запястье.
