Серый исподлобья смотрел на Шибанова. Тот повторил:
– Жить хочешь?
Серый кивнул. Он не верил ему. Он никому не верил, и сейчас понимал, что пришел его час. Он на месте этого не выпустил бы.
– Координаты Прахова Константина Семеновича.
Серый опустил взгляд, чтобы выиграть время. Костик Прах! Вот на кого мы замахнулись! Крутой мужик, ему, Серому, до него, как до неба, калибр не тот. Костик – акула, он – ерш. Он даже не подозревал, что Рудик работает на Праха. Дурак этот, откуда у него адрес Праха? Он что, думает в одиночку его завалить? Даже не смешно. Он испытующе посмотрел на Шибанова. С бабой лопухнулся… Хотя Ирка чисто психованная, хуже последнего бандюка.
– Точно не знаю, – осторожно произнес он, напряженно вглядываясь в противника. – Где-то на севере, в апстейте вроде.
– Не знаешь? – спросил Шибаев, у которого комната поплыла перед глазами. Из последних сил он старался стоять ровно, чувствуя – еще минута, и он рухнет. – Жаль. Как ты сюда попал?
– Знакомый позвонил, попросил… – Серый запнулся, не решаясь повторить слова Рудика. – …помочь.
– Имя!
– Рудик. Его все знают.
– Телефон!
– В кармане, – Серый опустил было руку, но тут же снова поднял ее. Шестое чувство подсказывало ему, что, пожалуй, появилась надежда.
– Звони!
– И что сказать? – спросил Серый.
– Скажи, что тебе нужно переговорить с шефом!
– Он ответит, говори мне, я передам!
– А ты скажи, что хочешь сам, срочно. Понял?
– Да он мне не поверит, – сказал Серый. – Рудик не дурак. – Он поежился, представив себе, как отреагирует Рудик на странную его просьбу. А… может, поймет, может, догадается, что он попал… И примет меры! – Серый снова бросил взгляд на Шибаева. Тот в упор рассматривал его целым глазом, и от этого взгляда Серому стало еще больше не по себе. Он с трудом – так дрожали руки – достал мобильник. Непроизвольно выпрямился, услышав «ну!» Рудика. – Тут такое дело, – начал мямлить, – понимаешь… Поговорить надо… с Прахом лично. – Отвел трубку от уха, загоревшегося от ответа Рудика. – Так надо, сукой буду, Рудик, очень надо… – Он слушал раздраженный голос другана и смотрел на пистолет в руках этого… «А ведь он сейчас скопытится! – вдруг понял Серый. – Хана мужику. Надо потянуть». Рудик отключился, но Серый продолжал ныть, не сводя взгляда с человека у двери. – Рудик, пожалуйста…
Шибаев уловил смену в его поведении – Серый выпрямился, пропал страх в голосе, выжидает, сволочь. Он с трудом держал пистолет, подвал, мягко покачиваясь, плыл. Серый смотрел настороженно, лепя какие-то слова в телефон, и Шибаев догадался, что на той стороне уже никого нет. Серый – шестерка, вроде Лёни, только тот был жуликом с коммерческим уклоном, а этот – садист. Но оба шестерки. Он знал, что попытка достать Праха по телефону – полная безнадега.
Серый шевельнулся – никак примеривается прыгнуть, падаль! Шибаев нажал на курок. Звук выстрела показался оглушительным. Серый сделался пепельным. Он был уверен, что этот не выстрелит. Выстрелил. Пуля ударила в бетонный пол у ног Серого, срикошетив, попала в трубу. Из трубы со свистом повалил белый пар. Серый соскользнул со стула на пол, стал на колени, на джинсах расплылось мокрое пятно. Из горла его вырывалось нечленораздельное «ва… ва… ва». Он заплакал. Шибаев вспомнил негра с пляжа, которому он тогда вмазал. Негр так же скулил… Серый выл, стоя на коленях, слезы текли по лицу. Нервы сдали.
Шибаев отвернулся и с трудом полез вверх по лестнице, оступаясь, останавливаясь перевести дух, упираясь рукой в стену.
– Ты убил его? – спросил Грег уже в машине.
– Нет, – ответил Шибаев. Он сидел рядом, закрыв глаза, стиснув зубы от боли.
Грег не поверил, конечно.
– За машину не беспокойся, – сказал он. – Я потом заберу. И вещи твои из гостиницы заберу.
– Куда мы? – спросил Шибаев, не открывая глаз.
– К моей знакомой, – ответил Грег. – В гостиницу тебе… – он покосился на разбитое лицо Шибаева, – пока нельзя.
– А она… – Шибаев хотел спросить, как она воспримет появление чужого человека в таком состоянии, но у него не хватило сил закончить фразу.
Грег понял.
– Нормально воспримет, – ответил он. – Мита – классная баба. – В голосе его прозвучали ностальгические нотки.
– Твоя?
– Была, – не стал чиниться Грег. – Давно. Она классная баба и хороший человек, но, как бы тебе сказать… Характер! Босс. Ей домашний мужик нужен. А я свободный художник, сегодня здесь, завтра там. Да и женат тогда был, разводиться еще и не думал. Знаешь, Сашок, иногда бывает, встретишь женщину, и не красавицу, и любви вроде особой нет, думаешь, таких, как она, везде навалом, ну и – то не позвонил, то времени не было забежать, то отвлекся на другую. А потом оказывается, забыть ее не можешь, вспоминаешь и начинаешь понимать, что именно она и была твоей женщиной. Твоей половиной… – Он помолчал. Потом добавил: – Хотя я не уверен, что мы бы ужились. У таких, как Мита, шаг в сторону – побег.
– Что за имя?
– Суламифь.
Дом Суламифи оказался угловой пятиэтажкой. Они вошли в крошечный предбанник с панелью звонков. Грег надавил на кнопку против тридцать второй квартиры. Тишина в ответ. Шибаеву было так плохо, что он едва соображал, что происходит. Грег снова прижал кнопку. Раздался треск, и женский голос раздраженно произнес:
– Кто?
– Мита, открой, это я, Грег!
– Совсем охренел, в такую рань! Пошел вон!
– Мита, открой дверь, – повысил голос Грег. – Я по делу!
– Знаю я твои дела, – хмыкнула Суламифь. – Приходи завтра. Я не одна.
– Не ври! – сказал торжествующе Грег. – Если бы ты была не одна, ты бы не отозвалась. Открывай!
Загудела сигнализация.
– Заходи! – пригласил Грег, распахивая тяжелую стеклянную дверь.
Шибаев вошел в вестибюль – мраморный пол, зеркало во всю стену, журнальный столик, ваза с цветами. Ряды одинаковых почтовых ящиков по периметру. Лифт вознес их на третий этаж.
– Неудобно, – запоздало пробормотал Шибаев.
– Мита – классная баба, – еще раз повторил Грег и вздохнул. – Только к ней подход нужен. Ты смотри, не болтай лишнего, – спохватился он. – И не рохай – все будет о’кей!
Шибаев не ответил, понимая, что тот хочет его подбодрить.
Мита ожидала их на пороге – в желтом атласном халате с драконами, светло-рыжие волосы собраны в пучок на затылке, в руках сигарета. При виде Шибаева глаза ее широко раскрылись. Глаза были светло-карие, почти рыжие, в масть халату. Рассмотрев его, она перевела взгляд на Грега.
– Знакомься, – сказал тот непринужденно. – Мой друг Александр. Земляк.
– Здравствуйте, – произнес Шибаев, чувствуя себя препаршиво. – Вы были в ресторане…
Она прищурила рыжие глаза, присмотрелась. Выпустила дым изо рта, посторонилась, пропуская их. И не произнесла ни слова.
Грег свернул на кухню. Пододвинул табурет:
– Падай!
Шибаев упал. Суламифь стала на пороге, дымя сигаретой.
– А если он помрет? – были ее первые слова.
– Типун тебе на язык! – отозвался Грег, но как-то неуверенно. Они оба смотрели на Шибаева. Суламифь докурила сигарету, потыкала в пепельницу окурком, подошла поближе. Взяла Сашино лицо в мягкие ладони, запрокинула назад, рассматривая. – Я его помню, – сказала она. – Он был в ресторане, когда Лёньку замочили.
– Мало ли, кто был тогда в ресторане, – заметил философски Грег. – В «Старой Аркадии» всегда полно народу. Ты вот тоже была… С Ариком?
– Похож на ракуна[19], – сказала Суламифь. – Кто это его так разукрасил?
– На улице, хулиганы.
Суламифь хмыкнула.
– Помоги человеку, – сказал Грег. – Ты же у нас добрая самаритянка. Ты же всем помогаешь. И вообще… – он замялся.
– Ну? – Суламифь подозрительно смотрела на Грега. Она все еще держала лицо Шибаева в своих ладонях. Он чувствовал ее тепло, слабый запах терпких духов… Ему было плохо, во рту густела сладковатая от крови слюна… Он опирался спиной о стол, стараясь держаться прямо. Грудь Суламифи у самого его лица в глубоком вырезе ярко-желтого халата с драконами, чуть подвядшая, напоминающая пенку на кипяченом молоке… с россыпью ярких золотых веснушек… к его изумлению, волновала его. «Виагра!» – вспомнил он, отводя взгляд.
– Этот тип к тебе еще заходит? – небрежно спросил Грег. Слишком небрежно.
– Заходит, – ответила Суламифь. – Ты про Арика?
– Может, показать Сашу ему?
– Он же гинеколог, – ответила Суламифь.
– Какая разница! Все равно врач. Пусть посмотрит, кости там… и вообще.
– Что «вообще»?
– Ну, вообще. Внутренние органы… пощупает. Ты же понимаешь, что в больницу я его не потащу.
– А ко мне, значит, можно? – Суламифь наконец выпустила из рук лицо Шибаева, достала из зеленой мягкой пачки новую сигарету.
– Куришь много, – неодобрительно заметил Грег.
