О внешнем виде моего средства передвижения даже думать не хотелось. Когда довезу машину до мойки, она превратится в сплошной комок земли, и возвращать ее к прежним формам и цвету придется отбойным молотком. Во сколько же мне это обойдется? И почему я не поехала в объезд? Вот заглохнет сейчас мотор, что тогда?
Мотор не заглох. Вскоре я подрулила к Макаркиной даче — трехэтажным хоромам из красно-белого кирпича. С вершины холма открывался потрясающий вид на Волгу. Ниже по склону дачный поселок постепенно переходил в деревню. По сравнению с каменными дачами одноэтажные, в большинстве своем деревянные, домики смотрелись бедными родственниками. Чуть поодаль начинались обещанные грибные лески.
У решетчатых ворот меня поджидал Вован — охранник. Я въехала во двор и остановилась. Вован, хмыкнув, критически осмотрел машину.
— А ты рисковая. Большинство предпочитает по асфальту. Вылезай.
Я подчинилась и встала рядом с ним, глядя на свою «девятку». И в самом деле рисковая.
— Уже приехали! Как вы быстро! — От дома к нам спешила пухленькая женщина, месяце этак на седьмом беременности.
Она увидела мою машину, ойкнула, а потом рассмеялась, прижимая ладони к щекам.
— Макар вас разве не предупредил? После дождя напрямик не проедешь. Застрять могли, неделю бы потом машину выволакивали.
Я чихнула, отрицательно помотав головой, размышляя о людской подлости.
Анночка шарахнулась от меня, даже не успев убрать улыбку с лица. Все воспринимали меня в этот день не иначе как тайное бактериологическое оружие массового поражения. Скорей бы выздороветь.
— Заходите в дом. Стол накрыт, — скомандовал Вован, не обращая внимания на смущение жены. — Машину я из шланга ополосну и в гараж загоню. И тебе, Аня, нечего на ветру стоять. Марш на кухню.
Стол ломился от простой, но сытной еды.
— Все продукты свежие, деревенские, — сообщила мне Анночка, стараясь держаться на максимально допустимом приличиями отдалении. — Пироги с капустой и с яблоками. Хорошо опару загодя поставила. Как Макар позвонил, я сразу напекла.
Есть мне не хотелось. Проклятое горло! Я платонически обозрела жирную густую сметану, рассыпчатый творог, головку домашнего сыра, розовое прозрачное сало и жареные свиные ребрышки с картошкой. На плите дымился украинский борщ. Ничего, буду утешаться мыслью о том, что берегу фигуру. Скоро стану изящной, талия — осиной, пальцы, как у пианистки, кожа прозрачной, появятся синяки под глазами и начнет шатать от ветра. Подумав так, я расстроилась еще больше.
— Чаю попейте, с медом, — жалостливо предложила Анночка. — И рыбку берите. Вовочка вчера сам поймал. Где ж вас так прихватило?
— Самой интересно, — буркнула я, зачерпывая ложкой светлый липовый мед.
— Ничего, поживете здесь… — Анночка замялась, ей, видно, совсем не хотелось, чтобы я со своим гриппом-ОРЗ-ангиной околачивалась рядом с ней и ее будущим ребенком. — Поживете с недельку, быстро на ноги встанете. Сейчас Вовочка придет, мы посидим. Вы с ним полечитесь. — Она выставила на стол большую бутылку с первачом.
— Я работать приехала, — просипела я, ковыряя вилкой картошку.
Анночка, глядя в сторону, продолжала:
— А к вечеру баньку истопим. Макар сказал, чтобы все по высшему разряду. Комнату велел вам гостевую выделить. Мы-то тут рядом, в пристроечке живем.
— Мне компьютер искать надо. Что вы знаете о краже? — Я подавилась и закашлялась.
Анночка терпеливо переждала мой приступ.
— Вы об этом лучше с Вовочкой поговорите. Он вам доходчивее объяснит. Попробуйте варенье. Оно из облепихи. Полезное, говорят.
— Где вы были в момент похищения компьютера?
— Да где же мне быть? При муже была. Ой! Совсем забыла! — Она всплеснула руками и, переваливаясь, куда-то заторопилась.
Я насторожилась. Вот оно! Сейчас всплывет что-нибудь интересное, какая-нибудь важная деталь, проливающая свет… Но додумать я не успела. Анночка появилась в дверном проеме, обнимая двухлитровую банку.
— Грибочки-то не достала. Обязательно попробуйте. Грузди квашеные. Если понравятся, я рецепт дам. У нас тут такие места грибные. Полегчает вам, обязательно сходите, пособирайте. Вовочка у меня такой грибник знатный.
Ох, не могу больше! Скоро от слова «грибы» буду подскакивать, как павловская собачка от удара током, и лаять. Быстренько переводим тему.
— Вы кого-нибудь подозреваете в краже?
Анночка подняла на меня светло-карие спокойные глаза и задумалась, как я по наивности надеялась, над моим вопросом. Постепенно ее лоб пересекла тонкая вертикальная морщинка. Какая-то мысль заняла Анночку чрезвычайно. Она внимательно посмотрела на меня и недоверчиво покачала головой. Я внутренне напряглась. Ну, давай же. Давай!
— Я подумала… — нерешительно начала Анночка.
— Ну? — Я почти вскрикнула.
— Вы стрелять умеете?
— Ну… — я поразилась, неужели все так серьезно.
— В субботу все наши, — застенчиво сообщила Анночка, — на охоту собираются. Может, вы тоже хотите? Если поправитесь, конечно, — торопливо добавила она. — Весело будет, не пожалеете. Я-то сейчас не могу, иначе обязательно бы пошла.
Она погрустнела.
Я чуть было не завыла от разочарования. Ну и послал бог дурищу. Недаром говорят, что у беременных мозг на треть не функционирует. Ладно, попытаюсь еще раз.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Какой вопрос? — простодушно удивилась Анночка.
— Вы кого-нибудь подозреваете?
— Ах, вы об этом… — она поморщилась, будто я затронула неприличную тему. — Вы лучше с Вовочкой поговорите. Он меня бережет. — Она любовно погладила большой живот. — Всего не сообщает, чтобы не расстраивать. Что ж вы ничего не едите? И так худая, как рыбий скелет, откуда уж здоровью взяться? Не обижайте меня, — она улыбнулась. — Я вам сейчас молочка налью.
Ну и как мне прикажете вести следствие? Вован явился через час. К этому моменту я успела прослушать добрый десяток рецептов заготовки грибов и консервирования баклажанов, столько же — по улучшению вкусовых качеств рыбы да вдобавок кучу местных сплетен. И выпить ведро чая. В общем, убедилась в том, что жизнь в деревне, как твердит реклама, приятна и нетороплива. До тех пор, пока не выяснишь, что удобства во дворе, а чая выпито слишком много.
Недавно чистая рубашка Вована была покрыта глубоко въевшейся грязью. Не иначе, ополаскивание моей тачки оказалось делом трудным и требующим гражданской самоотверженности.
Еще час я потратила, наблюдая, как Вован поглощает пищу, а Анночка хлопочет около него. Занятное зрелище, но меня начало клонить в сон. Когда священнодействие было закончено, я уже вовсю клевала носом. Анночка предложила отвести меня в мою комнату. Неплохо было бы поспать после обеда, но не за тем я здесь, напомнила я себе.
— Хочу осмотреть место преступления, — заявила я.
Вован посмотрел на жену. Она ласково улыбнулась сначала ему, а потом мне.
— Так любопытно видеть живого сыщика. Я раньше только в кино такое видела, — Анночка мечтательно вздохнула. — Вы… «Собаку Баскервилей» смотрели?
Я раздраженно кивнула.
— Бася, иди сюда, — нежно позвала Анночка.
Где он раньше прятался, понятия не имею. Как я проглядела такую зверюгу? На кухне почти бесшумно возник здоровенный ротвейлер. Он обнажил клыки и настороженно вперил в меня оловянные глаза. В кухне сразу стало тесно, и совершать необдуманные, да и обдуманные движения сразу расхотелось, я старалась дышать потише и занимать места поменьше.
— Правда, большой? — обрадованно спросила Анночка. — Свой, Бася, свой. Ну, обнюхай тетю. Теперь иди на улицу, побегай. — Она подпихнула чудовище к выходу.
Бася утробно заворчал, но послушался и исчез за дверью.
— Люблю я детективы, — покаянно вздохнула Анночка, будто признавалась в страшной тайне. — Вовочка, можно мне с вами?
— Ну раз вы обе настаиваете, — буркнул Вован, давая понять, что глупые бабьи просьбы его уже достали.
Пока мы поднимались по лестнице на третий этаж, я размышляла. Работай я охранником и случись во время моего дежурства кража, я бы места себе не находила. А Вован с женой невозмутимы и довольны, как два бегемота, жуют, зевают, улыбаются. Это нормально? Кто их разберет. Я понятия не имею, что их связывает с хозяином дома, что они вообще за люди и насколько причастны к краже. Может, у них нервы толщиной с железнодорожные рельсы и затронуть их способен лишь крупномасштабный взрыв? А может, у каждого из них сейчас буря в душе, только на лицах она не отражается из-за паралича лицевого нерва. За время работы я ко всему привыкла. Ходит человек, улыбается. Как дела? О’кей. А потом в один прекрасный момент поджигает дом, душит любимую кошку, съедает за раз содержимое аптечки, и тут про этого человека такое выясняется… В общем, жизнь прекрасна и удивительна, а сюрпризы встречаются гораздо чаще, чем хотелось бы.
