— Ну, перейдем к делу, — сказал наконец Лэм. — Я слышал, вы хотите повидать мистера Мадока.
— Очень хочу, если вы будете любезны помочь мне в этом.
Лэм кивнул.
— Завтра в одиннадцать. Вы, наверное, знаете, что он в тюрьме в Марбери. Впрочем, вы всегда все знаете. Постарайтесь заставить его говорить. Не о преступлении — это было бы не по правилам, раз ему предъявлено обвинение, — А об изобретении мистера Харша. Военное министерство не дает нам покоя. Харш завещал все Мадоку, включая записи об изобретении и экспериментах. Вроде бы работа была практически завершена, и министерство она очень интересует. Мадок не желает помогать в этом, так как он пацифист. В министерстве не знают, удастся ли им опротестовать завещание. по они беспокоятся из-за бумаг Харша, так как если его убили из-за них, то их нельзя оставлять без присмотра. Я не утверждаю, что его убили по этой причине. Мы обвиняли Мадока в убийстве на почве ревности, но сэр Джордж Рендал убежден, что это дело рук вражеского агента, и он из-за этих бумаг сидит на горячих угольях. Мадок заявляет, что бумаги завещаны ему и это больше никого не касается.
— Так я и поняла со слов майора Олбени.
— Попытайтесь вытянуть из Мадока, что он с ними сделал. Говоря между нами, мы поручили двум парням из особого отдела проследить, чтобы в Прайорс-Энде не случилась кража со взломом.
Мисс Силвер кашлянула.
— Вы только что сказали, что обвиняли Мадока в убийстве. Прошедшее время вы использовали сознательно?
Лэм сидел на стуле старого пастора, обладающем подходящими пропорциями для его габаритов и веса. На его лице было написано нежелание отвечать, когда он смотрел на мисс Силвер, вязавшую носок цвета хаки для сына ее троюродной сестры Хелен Браунли, чей сын служил во флоте. Пара для ВВС, должным образом завершенная, лежала в левом верхнем ящике комода в свободной спальне мисс Фелл, ожидая адреса, который мисс Силвер попросила свою племянницу Этель прислать ей как можно скорее. Спицы щелкали, и клубок цвета хаки быстро вращался.
Лэм прочистил горло.
— Конечно смерть этого Эзры Пинкотта… ну, усложняет дело. Я сообщу вам факты, которыми мы располагаем. Может, вам удастся найти какое-то соответствие. Мне — нет.
— Вы имеете в виду, инспектор, что это не соответствует вашему обвинению против мистера Мадока?
Фрэнк Эбботт, сидя за письменным столом с записной книжкой наготове, прикрыл ладонью рот, пряча одобрительную улыбку.
— Я не утверждаю ни то, ни другое, А просто излагаю вам факты.
Мисс Силвер четко продекламировала:
Не веря во что-то, веру всю теряем.
То в лютне трещинку напоминает,
Что глушит музыку и, расширяясь,
Ее умолкнуть вовсе заставляет.
Кашлянув, она добавила:
— Лорд Теннисон, как всегда, прав.
Сержант Эбботт навострил уши. Старший инспектор ответил именно так, как он рассчитывал.
— Я не силен в поэзии. Что касается правоты, то для меня это звучит, как совет выбросить яблоко, если на нем есть пятнышко.
— Отличный пример! — улыбнулась мисс Силвер. — Боюсь, я прервала вас. Вы собирались рассказать мне об Эзре Пинкотте. Пожалуйста, продолжайте.
— Ну, полицейский хирург произвел вскрытие. Смерть наступила от утопления.
— Полагаю, это не все. — Мисс Силвер не отрывалась от вязания.
— Его нашли лежащим в воде лицом вниз. Что вам еще нужно?
— Ужасная смерть. Но тут должно быть что-то еще, иначе вы бы не были так озабочены.
Лэм поерзал на стуле.
— Его ударили. Ушиб за ухом. Он не мог его заработать, падая лицом в воду.
— Боже мой! — воскликнула мисс Силвер.
— В желудке обнаружено значительное количество алкоголя — в том числе бренди. Но в «Быке» Эзра пил не бренди, А только пиво и, по отзывам находившихся там, вовсе не был пьян. Да и в пьяном состоянии никто никогда не видел его неспособным добраться домой.
— Где же он пил бренди?
— Был бы рад, если бы кто-нибудь рассказал мне это. Вчера вы передали мне сообщение, что Эзра хвастался, будто знает о чем-то, что набьет его карманы деньгами, и посоветовали поручить кому-нибудь присматривать за ним Я сожалею, что не поверил вам на слово. Мне казалось, что можно не торопиться. Эбботт сегодня собирался сюда, и я велел ему этим заняться. Похоже, я был не прав, но что толку плакать над пролившимся молоком? Погиб человек, и я намерен выяснить, как он умер, не важно, разобьет ли это в пух и прах обвинение против Мадока или нет.
Мисс Силвер смотрела на него с одобрением.
— Именно этого я и ожидала от вас, инспектор.
— Выглядит так, — продолжал Лэм, — будто Эзра собирался кого-то шантажировать. Я побеседовал с хозяином «Быка» — он говорит, что Эзра всегда много болтал, когда выпьет, но в тот раз был разговорчивее обычного. Я спросил его, упоминалось ли имя мистера Харша, и он ответил, что да. Эзра заявил, что ему известно нечто, способное набить деньгами его карманы, если кое-кто поймет, с какой стороны его хлеб намазан маслом. Трактирщик говорит, что не принял все это всерьез. Но от фактов никуда не деться. Эзра хвастался, будто что-то знает, потом кто-то угостил его бренди, ударил по голове, и он захлебнулся в ручье глубиной в фут. Нет никаких данных о том, как он там оказался. Это место было ему не по пути, если он шел домой. Есть еще кое-что — может быть, это важно, А мо и нет. У меня не было времени над этим подумать. Пусть Фрэнк вам расскажет — это его конек.
Эбботт убрал ладонь от рта и выпрямился.
— Я осмотрел его ботинки, — сказал он. — На них были один-два кусочка сухого гравия.
Мисс Силвер с интересом посмотрела на него.
— Боже мой!
Эбботт справедливо расценил это как комплимент.
— Вы знаете, как грязны деревенские улицы, — продолжав он. — Даже в теплую, сухую погоду там всегда сыро, а между «Быком» и местом, где нашли Эзру Пинкотта, на дороге впадина с настоящим болотом. Гравий имеется поблизости только на подъездных аллеях домов вокруг огородов и на дорожках кладбища. Если к ботинкам Эзры гравий прилип в одном из этих мест, он не мог остаться сухим и чистым к тому времени, как бедняга добрался до места своей гибели — если он шел туда пешком.
— В самом деле, любопытно, — промолвила мисс Силвер.
— Его ботинки были грязными, поэтому к ним и прилип гравий, но сам гравий остался чистым. Этого бы не произошло, если бы Эзра шел пешком туда, где его нашли. Я думаю, его угостили бренди, оглушили, А потом бросили в ручей. Доставить его туда могли в тачке или ручной тележке. К сожалению, место так истоптано, что следов обнаружить невозможно. Очевидно, поглазеть сбежалась вся деревня. К тому же весь транспорт ездит только по этой дороге.
— Кладбище… — медленно произнесла мисс Силвер. — Да, там есть гравиевые дорожки. Это напомнило мне о том, что и у меня имеется для вас кое-какая информация. Первый ее пункт отвлекает нас от темы, но он настолько важен, что вас следует ознакомить с ним немедленно. Боюсь, вы не сможете вызвать мисс Браун в качестве свидетеля обвинения против мистера Мадока.
Лэм уставился на нее.
— Почему?
Спицы щелкали, вращая носок цвета хаки.
— Вчера я говорила с ней, и она сообщила мне, что зарегистрировала брак с мистером Мадоком пять лет назад семнадцатого июня в мэрилебонском загсе.
— Вот это да! — воскликнул Фрэнк Эбботт.
Старший инспектор побагровел.
— Будь я проклят, если это не ставит все с ног на голову, — сердито проворчал он.
Мисс Силвер кашлянула.
— Я чувствовала, что вам нужно сообщить об этом сразу же. Но давайте вернемся к Эзре Пинкотту. Не хочу привязывать второй пункт моей информации к его гибели, но могу отделаться от мысли, что какая-то связь тут имеется. учитывая тот факт, что дорожки церковного кладбища покрыты гравием. Я обнаружила свидетеля — молодую девушку по имени Глэдис Бруэр — которая находилась на кладбище во вторник около десяти вечера. Ее компаньоном был парень по имени Сэм Боулби. Я не расспрашивала его, но Глэдис говорит, что они видели сторожа Буша, выходящего из церкви незадолго до десяти.
Старший инспектор выпучил глаза.
— Она видела, как он вышел из церкви?
Мисс Силвер кивнула.
— Как он вышел, запер за собой дверь и быстро зашагал к воротам, выходящим на деревенскую улицу.
— Мисс Силвер!
— Да, знаю. Это многое меняет, не так ли?
— Буш вышел из церкви незадолго до десяти вечера?
— За несколько минут до того, как часы начали бить Нужно учитывать время, которое ему понадобилось, чтобы запереть дверь, отойти от церкви и скрыться из виду. Глэдис и ее приятель сидели на надгробье мистера Донкастера у каменной ограды пасторского дома — прямо напротив боковой двери церкви. Ярко светила лупа, и они все хорошо видели, оставаясь скрытыми ветвями медного бука, который нависает над стеной в этом месте.
Лэм склонился вперед и прищурился.
