– Плохо ему, – истерическим тоном произнесла русоволосая. – Нельзя его положить где-нибудь?
– Врач сейчас будет, – заявил Паша.
Впоследствии Сергей решил, что именно в тот момент усомнился в истине слов старого друга и заподозрил неладное… Но тем не менее распорядился:
– В спальню несите. Разуваться не надо… Егор, не стой столбом, покажи дорогу.
Ира напряженным взглядом следила за процессией. Лоб ее собрался в морщины: если даже она и сочувствовала пострадавшему, невозможно было не думать о том, что линолеум сейчас донельзя будет заляпан, шкафчик с лекарствами – опустошен, а постельное белье придется выкинуть…
Охающего и стонущего мужчину положили на кровать Егора, временно занимаемую по ночам Надей. Надежде, кстати, нашлось дело – сестра отправила ее принести графин с водой, сама же пошла за аптечкой. Павел и девушка суетились вокруг кровати, помогая раненому расстегнуть куртку. Куртка за что-то зацепилась, девушка грязно выругалась – Сергей даже поморщился. Хотя ладно, стресс, видимо, не слабый, сам в ДТП не раз попадал, в курсе, что это такое.
Когда вода и лекарства поступили, а куртку и рубашку сняли, раненый потерял сознание. Его правый перепачканный кровью бок был кое-как забинтован. Девушка, приняв воду и бинты, осторожно принялась очищать кожу и снимать старую перевязку. Под кровью обнаружилась татуировка – церковь с немалым количеством куполов, возле небольшой совсем раны, можно сказать, крошечной, у нижнего ребра…
– Это что ж за авария-то у вас случилась? – Сергей повернулся к Павлу. – На рычаг, что ли, налетел? Непохоже.
– Я съем свои кроссовки, если это не пуля, – важно произнес Егор. Кроссовки ему были куплены Ирой на распродаже, естественно, даже близко не фирменные, а посему сын всячески их игнорировал, сказав даже однажды в сердцах, что ему «в падлу» такие носить. Конечно, он схлопотал от матери оплеуху за подобное выражение… Но что делать, если отцовский бизнес давно уже не приносит денег, достаточных для того, чтобы покупать настоящий «Рибок», да и вообще, соответствовать.
Русоволосую будто дернуло током. Она резко обернулась к окружающим. На ее лице появилось выражение ярости.
– Действительно, огнестрел, – пробормотала Надя. Недоучившийся следователь, как-никак. – Надо милицию вызывать, это же не шутки.
– Убери это! – вдруг незнакомым голосом рявкнул Павел. Надежда вздрогнула и едва не выронила мобильник. – Объясняю: наш друг скрывается от бандитов. Причем от серьезных бандитов, которым вся эта милиция никуда не упирается. Если вы вызовете милицию, или еще куда позвоните, его скоро убьют, да и вам плохо сделают.
– Да, лучше не надо никуда звонить, – с кривой гримасой произнесла девушка.
– Но у него же пуля где-то под ребром, – сказала Надя. – В любом случае нужен врач.
– Врач будет, – с уверенностью произнес Павел. – Дайте нам прийти в себя, и мы все порешаем. Главное – не беспокойтесь, мы постараемся поскорее уйти и не напрягать вас.
Потом Сергей думал, что в этот момент он все же поверил Паше.
Ирина стояла в проеме двери, молча наблюдая за суетой. Девушка не слишком умело обрабатывала рану, Надежда взялась ей помогать. На полу потихоньку росла куча окровавленных обрывков. Егор терся возле Павла: ему явно хотелось удовлетворить свое любопытство, но Кутапин пока молчал. Сергей тоже не приставал с расспросами: надо будет, расскажет. Вот ведь повезло, что называется! Если даже вообразить, что сейчас неожиданно появится врач, который в состоянии будет извлечь угодившую в бок пулю, этому типу наверняка нельзя будет вставать еще несколько дней как минимум. А это значит, что тут периодически будет торчать Пашка с девицей… При этом надо сделать так, чтобы все домочадцы держали язык за зубами – вдруг этот мужик и впрямь скрывается от бандитов?.. Или от кредиторов, что не имеет особого значения, поскольку озлобленный кредитор бывает ничем не лучше разбойника с большой дороги.
Раненый вдруг открыл глаза.
– Карина, – сказал он глухим голосом.
– Да-да, все будет в порядке, – пробормотала девушка, разматывая рулон бинта вокруг торса черноволосого.
– Котел… Где… Где сумка? – слова давались мужчине явно с большим трудом.
– С нами сумка, с нами, – говорила девушка. – Спокойно, Андрей.
– Так когда будет врач? Ты ему уже звонил? Или какие-то другие варианты? – Спросил Сергей у Павла.
– Вообще, врач знает, куда ехать, – довольно равнодушно сказал Паша.
– Что вообще у тебя произошло? – заговорила Ира. – Давай уже, рассказывай.
– Обязательно расскажу… В общем, замутили мы тут один бизнес. Скажем так, с кредитами связанный. Деньги приличные. Но не учли того, что при этом перешли дорогу ребятам не то из Москвы, не то из Грозного…
Сергея немного оттеснили назад. Он обо что-то споткнулся, посмотрел под ноги. В коридоре стояла средних размеров дорожная сумка. Обычная дешевая сумка китайского производства под «Адидас» с недолговечными замками типа «молния».
Решив, что вещам не самое лучшее место на проходе, Лихоманов поднял сумку, оказавшуюся весьма увесистой, пронес ее в зал… В большой комнате работал телевизор, настроенный на один из местных каналов – областной центр передавал последние новости. По-видимому, криминальная хроника. Сорванные двери в здании банка, разбитая белая «Тойота» перед фасадом, лежащий на улице человек в милицейской форме… Закадровый голос что-то вещает: «десятого июня… во второй половине дня… трое налетчиков… огонь на поражение… убит сотрудник милиции… сумма похищенного уточняется».
Сергея вдруг словно что-то ударило. Он взял в руку пульт телевизора – сделать звук погромче, но этого даже и не понадобилось. На экране появились фотороботы – наверное, тех самых налетчиков. Если два из них не вполне один в один соответствовали лицам визитеров, но в любом случае один из них был мужским, другой – женским, а вот третий – тут ошибки быть не могло – почти фотографически передавал добродушные черты лица Паши Кутапина.
Сумка! Сергей бросил на нее взгляд. Замок в одном месте чуть разошелся, Лихоманов наклонился, двумя пальцами сделал щель пошире…
Доллары. Видимо, очень даже солидная сумма, поскольку там лежала явно не одна толстая пачка. И даже не один десяток таких. Сергей резко отпрянул от неприятной находки.
* * *
От областного центра добираться на электричке часа два – можно сказать, совсем недолго. На машине – того быстрее, Сергей хорошо помнил времена, когда каждый день ездил в центр на работу. Менее чем за сутки можно добраться и пешком, даже с раненым на руках. Но если так, то Паша – свинья, как бы это ни было грустно. Грустно, что приходится думать так не о постороннем человеке, а о друге.
Лихоманов снял с базы трубку телефона, нажал кнопку. Гудков нет. Плохо. Очень плохо… Мобильник Ирины на туалетном столике…
– Я же сказал: не надо никуда звонить, – донесся раздосадованный голос Паши. – Положи телефон… Нет, дай лучше его сюда.
– С какой стати? Послушай, дорогой, но подобной гадости я от тебя не ожидал. Какого черта ты меня так подставляешь? Зачем ты врешь про каких-то москвичей?
– А почему ты решил, что я вру?
– Банк вчера – это ваша работа?
– Блин!
– Вот-вот. Знаешь, я многое могу понять, и сам, бывало, попадал тоже, но вот так, как ты, я бы не поступил.
– А ты уверен?
– Уверен, Паша. Знаешь, так нельзя – всему есть свои границы.
– Я был уверен, что друзьям всегда помогают. Извини, если ошибся. Но уйти сейчас мы не сможем. Кстати, за беспокойство полагается платить. Даже друзьям.
– Деньги ваши наверняка уже спалились, – проворчал Сергей. – Впрочем, меня это мало интересует. Меня интересует, как бы мне не пойти за соучастие.
– Надо, чтобы никто, кроме тебя, ничего не просек… И твоего сына, – Павел покосился на Егора.
– Я ничего не знаю, – серьезно произнес Егор.
– Женщинам, конечно, ни слова, – подтвердил Сергей. – Но они могут случайно до всего дознаться.
– Тогда надо исключить любую случайность…
Из комнаты донесся протяжный стон, затем послышалась явно тюремная брань.
– Ваш главный? – спросил Сергей.
– Какая разница? – ушел от ответа Павел.
– Ты прав, в данном случае – никакой.
В зал вошла Ирина.
– Где ваш врач, Паша? – нервно спросила она. Мне этот ваш потерпевший совсем не нравится. У него татуировки зоновские – Надежда сказала, что девять куполов на церкви – это он девять лет отсидел… А на плече – полумесяц, на нем – то ли черт, то ли кошка; это ведь тоже что-то означает?
Послышались два женских голоса – Надежда и девушка беседовали на повышенных тонах.
– Эта ваша Карина – так ведь ее зовут? – тоже во всех ваших делах участвует?
– К сожалению, да, – ответил Паша несколько загадочно.
Женщины в комнате Егора, похоже, были уже близки к выяснению отношений. Мужчины почти одновременно перешли туда.
– Да что ты в этом понимаешь? – девица зло сверкала глазами. – По-твоему, если наколки, так он не человек уже, что ли? И что с того даже, если сидел? Сейчас многие сидят, причем большинство ни за что.
