"Тебе недолго осталось ждать",- без жалости подумал Юн Си.
- После вашего ухода,- продолжил А Цат,-святой отец послал меня в деревню выведать, когда маньчжуры собираются напасть на монастырь. Но я не застал их. Они ушли другой дорогой. Когда я вернулся, все было кончено.
А Цат произнес эти слова и вдруг вспомнил, что в кумирню нет другой дороги. Он бросил испуганный взгляд на Юн Си. Но тот сделал вид, что ничего не заметил.
- Не впадай в уныние, брат,- сказал Юн Си, положив руку на плечо изменника.- "Триада" не умерла. Мы возродили ее и продолжим борьбу. Готов ли ты идти с нами? Не устрашила ли тебя смерть наших дорогих братьев?
- Я готов,- поспешно ответил А Цат.- Мы отомстим за них!
- Тогда не будем терять драгоценное время. Пойдем в мою келью. Примем клятву верности и покинем это ужасное место.
Монахи возвратились в келью Юн Си. Как было условлено заранее, сначала совершил ритуал клятвы последний из пятерых послушников.
- Твой черед, брат, -обратился Юн Си к А Цату.
Тот кивнул головой. Было видно, что он сильно волнуется. Дрожь, которая начала охватывать А Цата при первых словах клятвы своего собрата, била его все больше.
Двое монахов вышли из кельи.
Юн Си поднес кинжал к губам А Цата. Заплетающимся языком тот произнес нужные слова. Затем лезвие уперлось ему в грудь.
- Пусть сердце мое пронзит...- начал А Цат и осекся.
Глаза его расширились. В келью внесли Лу Чжэна, которого А Цат видел еще вчера лежащим у стены и считал мертвым.
- Да! Пусть твое подлое сердце пронзит острый металл!- вскричал Юн Си и вонзил кинжал в грудь предателя.
А Цат покачнулся и рухнул на пол - Святой отец был слишком добр,- глухо произнес Юн Си, с ненавистью глядя на бездыханное тело,- он чтил заветы Совершенномудрого. Но ведь Совершенномудрый не предполагал, что среди людей будут жить ублюдки с душою крысы!
Он немного помолчал и обратился к присутствующим:
- Братья! Я призываю вас принять клятву крови в знак верности друг другу и нашему священному союзу Неба, Земли и Человека.
Юн Си сбросил с себя сутану и кинжалом сделал надрез на левой стороне груди, под сердцем. Под капающую из раны кровь он подставил фарфоровую пиалу, потом протянул ее собратьям. Те последовали его примеру. Когда капли крови последнего из монахов упали в сосуд. Юн Си взял его и отпил маленький глоток. Остальные сделали то же самое.
Ритуал был окончен.
- Отныне мы должны хранить в великой тайне все, что связано с нашим священным братством. Я запрещаю без надобности произносить слово "Триада" . Прежде чем это слово сорвется с наших уст, они должны быть омыты ароматным чаем. В общении между собой мы не будем называть друг друга настоящими именами. Пусть каждый выберет себе новое имя. А теперь - прочь отсюда! Святая обитель осквернена нечистой кровью изменника!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
БЛАКАНГ-МАТИ
1
Каменистая почва с трудом поддавалась лопате. Процедив очередную порцию проклятий в адрес строительной компании, с которой он недавно заключил контракт, Пенг с ожесточением мазнул по взмокшему от пота лицу замызганной, похожей на панаму шляпой с обвислыми краями, и снова взялся за кирку.
Говоря по правде, ему повезло. На этот раз контракт обещал неплохие деньги, и Пенг ругался просто по привычке.
В конце комков на жару и камни ему было наплевать. Пенг привык к тому и другому. Единственное, что смущало суеверного и боязливого малайца,- это зловещее название острова, куда их привезли три дня назад, чтобы рыть траншею для водопровода.
Находящийся недалеко от Сингапура остров назывался действительно странно Блаканг-Мати. После окончания второй мировой войны и капитуляции Японим там жили лишь десятка три рыбаков. Да и те вскоре уехали в другое место, потому что, по слухам, в неглубоком, но обширном болоте Блаканг-Мати якобы и вправду существовал "Сад смерти".
Про него ходили различные небылицы, которые со временем обросли жуткими подробностями. Говорили о разгуливающих по острову мертвецах, об их оргиях, о драконе Цзяо, убивающем людей, и тому подобной чепухе. Особенно страшно звучали россказни о мифическом драконе. Говорили, что это никакая не выдумка, что дракон на самом деле живет на Блаканг-Магти, и даже в деталях описывали его внешний вид. Если верить пересудам, то был он ярко-желтого цвета, ходил на двух ногах, на голове вместо короны носил огромного живого паука, а на шее ожерелье из черепов убитых людей. Сообщая подробности, рассказчики обычно клялись в полной достоверности сказанного и ссылались на очевидцев, которых, впрочем, никто никогда не видел.
Досужей болтовне верили и не верили, тем более когда речь заходила о драконе Цзяо: редкая книжка китайских легенд обходилась без упоминания о нем. И все-таки желающих отправиться не остров долгое время не находилось. Рыбачьи джонки и сампаны старались обходить стороной пустынный, окруженный ореолом таинственности клочок земли. Даже предприимчивые сингапурские бизнесмены не спешили "осваивать" это сомнительной репутации место, хотя почти все окрестные острова уже были прибраны к рукам, а неуемная энергия дельцов вновь настойчиво искала выхода.
Но алчность обычно берет верх над предрассудками. Несколько дельцов вознамерились превратить Блаканг-Мати в туристский рай с канатной дорогой, сказочной лагуной для плавания и фешенебельным гольф-клубом со вступительным взносом в восемь тысяч долларов. Они без лишнего шума ударили по рукам с одной из строительных компаний, и та быстро перебросила на остров рабочих.
Земляные работы начали с рытья траншеи для водопровода. Первые два дня копали медленно из-за нескончаемых камней. Траншея должна была проходить по краю болота, и на третий день земля стала помягче, однако камни, к неудовольствию землекопов, все равно продолжали попадаться...
Пенг с кряхтеньем выпрямился, потер затекшую поясницу, прищурившись, посмотрел на небо и пугливо поежился.
Солнце погружалось в сероватую перину из облаков. Меняя цвет, они тяжелели и лениво перемещались над изломанной холмами линией горизонта словно исполняли медленный ритуальный танец. В какой-то момент вся эта бесформенная масса приняла, как показалось Пенгу, очертания дракона и та застыла, зацепившись за нерасчесанную прядь джунглей, свисавшую с одного из холмов.
Малаец счел увиденное за дурное предзнаменование и подумал, что остров не зря назвали "Садом смерти". Он начал читать молитву, уставившись в одну точку и беззвучно шевеля губами. Дракон не исчезал. - Эй, Пенг, ты что, покойника увидел? - насмешливо спросил работавший поблизости молодой землекоп.- Смотри, как бы он не утащил тебя в свое болото.
- Смотри - дракон!- Пенг испуганно показал пальцем в небо.
- Где?- парень с наигранным интересом стал вглядываться в облако.
- Да вон же, у холма, не видишь разве?- произнес Пенг, продолжая с тревогой поглядыватъ вдаль.
- Ну, как же! Вон и паук на голове,-парень повернулся к другому рабочему, который прислушивался к их разговору, и выразительно крутнул пальцем у виска.
Пенг обиженно поджал губы и вновь принялся за дело.
После захода солнца дракон почернел. Алые цветы диких бананов догорели на зеленых склонах, и вскоре в наступившей темноте все слилось воедино: холмы, болото, землекопы, монотонно вскидывавшие лопаты и кирки.
Закашлял движок, на траншею упал мягкий голубоватый свет прожекторов. Часть воды на болоте высветилась, заискрилась, и Пенг, посмотрев туда, вдруг отчетливо вспомнил чьи-то слова о блуждающих огоньках в "Саду смерти". Его охватила дрожь. Проклиная вое на свете, в том числе и себя, за то, что согласился приехать сюда, Пенг со злостью бросил кирку и снова взялся за лопату, чтобы отгрести разрыхленную землю. Потом он стал копать глубже: там почва оказалась более податливой. Но лопата тут же уперлась во что-то твердое.
"Проклятые камни!"- выругался про себя Пенг и копнул рядом.
Лопата снова без труда вошла в землю. Окопав со всех сторон и подцепив то, что ему показалось камнем, малаец, к своему удивлению, сменившемуся через секунду ужасом, увидел человеческий череп.
- Сад смерти! Сад смерти! - закричал Пенг, швырнув в сторону лопату.
Череп покатился по откосу к его ногам.
- А-а! Он живой! А-а! - заорал совсем обезумевший от страха малаец и пустился наутек.
Видимо, не он один чувствовал себя здесь неуютно: рабочие разом обернулись на крик, настороженные, готовые броситься врассыпную.
- Череп!- вопил Пенг, перескакивая через кочки.- Он живой! Сад смерти!
Слово "череп", как ни странно, немного успокоило землекопов. В глазах у многих настороженность сменилась любопытством. Парень, который подтрунивал над Пенгом, подошел к черепу и стал его разглядывать.
- Обыкновенная черепушка,- небрежно-разочарованным тоном объявил он.
Эти слова окончательно разрядили повисшее было над траншеей напряжение.
