— У меня дети голодные. Когда нас будут кормить? — вопрошала молодая мама, озабоченно пытаясь уследить за своими двумя малолетними отпрысками, которые в компании своих друзей явно хотели перевернуть вверх дном весь зал ожидания и, на взгляд подруг, вовсе не нуждались в дополнительных источниках энергии.
Да и остальные дети старались вовсю. Младшие вопили во все горло. Кто постарше, канючили. А отпрыски от пяти до семи играли в «соловья-разбойника».
— Молодой человек, присядьте! — услышали вдруг подруги женский голос. — Вы же на ногах не держитесь.
Они повернулись в ту сторону и увидели парня, который в самом деле изрядно пошатывался.
— Разве можно так напиваться? — причитала возле него какая-то пожилая женщина. — Что вы будете делать в самолете?
— Пить!
— Вам будет плохо!
— Мне будет хорошо! — заверил свою собеседницу молодой парнишка и плюхнулся на сиденье.
При этом стало совершенно ясно, что он и в самом деле был здорово пьян. Потому что плюхнулся он не на сиденье, как предполагалось, а на Лесин пакет со сменной одеждой, которую она планировала захватить с собой в самолет.
— Ой! — кинулась к нему Леся. — Встань! Встань немедленно!
— Я тут курить буду! — помотал головой молодой человек и в самом деле извлек из кармана помятую сигарету. — На, успокойся!
И он сунул в руки Лесе бутылку виски.
— Выпей! — посоветовал он ей. — И все будет ништяк.
Леся с сомнением покосилась на нового знакомого. Из его сумки выглядывали многочисленные горлышки бутылок из магазина беспошлинной торговли. Поэтому она решила, что молодой человек не обеднеет. А ей лишний глоток и в самом деле не помешает.
Лично они с Кирой купили с собой только мартини и «Бейлиз», которые были все же недостаточно крепкими средствами против самолета, на борту которого, возможно, могла находиться бомба. Но предварительно она все же извлекла из-под парня свой пакет. И только после этого поднесла бутылку ко рту.
— Что ты делаешь? — ужаснулась Кира, когда ее подруга сделала огромный глоток прямо из бутылки. — Есть же у нас стаканы! Вот! Возьми!
Подруги разлили виски в три стакана, добавили туда же колы, отдали коктейль парню, и спустя минуту все трое почувствовали, что жизнь, в общем-то, хорошая штука. А еще через пять минут была объявлена посадка на самолет.
В самолете все шло относительно гладко. У Леси так заложило уши, что она уже не слышала воплей детей. Взлет, полет и посадка тоже прошли без происшествий. Бомбы на борту не оказалось. Шасси были выпущены, самолет приземлился.
Но при получении багажа в Турции выяснилось, что колесики новой Лесиной сумки сломаны.
— Это что же такое делается? — возмутилась Леся, дыша перегаром. Она попыталась добиться правды от турецкого работника аэропорта.
Но тот быстро объяснил, что этим должен заниматься представитель страховой компании. И предложил этого самого представителя вызвать.
— Оставь! — взмолилась Кира. — Иначе, пока мы тут будем разбираться, наш автобус уедет без нас. И зачем тебе эти колесики? Сумка вполне подъемная. Если хочешь, я понесу ее вместо тебя.
В свой отель подруги прибыли только к восьми вечера, измученные и усталые. По дороге им пришлось заехать в пять отелей, и в каждом встречающий их гид задерживался минут на десять.
К тому времени, когда они наконец приблизились к месту предполагаемого отдыха, на улице было уже совершенно темно. На стоянке, где их автобус заправлялся, девушки купили по маленькому пакетику сока, за которые с них содрали три доллара. Купив почти за девяносто рублей сок, который дома им бы обошелся в двадцать, подруги пришли в довольно паршивое настроение и преисполнились самых мрачных предчувствий.
Номер им не понравился, какой-то он был слишком уж просторный. На ужин предлагалось столько еды, словно хозяева отеля хотели откормить своих гостей на убой. И поэтому, наскоро приняв душ, девушки отправились в самое главное место отеля. В бар. Он, к счастью, работал до полуночи, и гости могли угощаться там совершенно бесплатно любыми напитками.
— Вино? — предложил подругам белозубый турок, сияющий улыбкой, словно на рекламе, и уже потянулся к бутылке с красным вином. — Или ракэ?
— Нет-нет! — энергично запротестовали девушки, поспешно взгромоздившись на высокие стулья. — Давайте попробуем ваш коньяк!
О турецкой водке «ракэ» они уже поимели до ужина самое неприятное мнение. Даже разбавленная водой, она на вкус напоминала лакричное лекарство от горла. Мерзкий вкус оставался во рту еще очень долго.
А вот коньяк был совсем неплох. Подруги убедились в этом, выпив по порции веселящего напитка, потом еще и еще по одной. И наконец обрели возможность адекватно реагировать на внешний мир и его раздражители.
— Кажется, я немного пришла в себя, — заметила Леся, оглядываясь по сторонам. — И тут очень даже неплохо. Бассейн такой славный. И фонарики.
— И что самое главное, тут полно одиноких симпатичных мужчин, — вполголоса заметила Кира. — Так что, думаю, скучать мы не будем.
Если бы она знала, как она была права. Но, к счастью для себя, подруги прорицать не умели. И будущего своего предвидеть не могли.
— Привет! Как дела? — раздался в этот миг слева от них приятный мужской голос.
На улице было уже совсем темно. Бар располагался под открытым небом. Освещение в нем предполагалось минимальное. Только чтобы бармены, наливая напитки, не промахивались мимо стаканов. Поэтому сидящего на расстоянии вытянутой руки рядом с ними мужчину подруги рассмотрели плохо.
Но он производил впечатление человека обеспеченного и вполне подходящего для знакомства. Хотя сразу было ясно, что он турок. Кстати, обилие турецких семей в этом отеле стало для подруг еще одной неожиданностью. В России им объясняли, что отель целиком и полностью выкуплен их соотечественниками. По приезде же выяснилось, что это соответствует правде приблизительно наполовину.
— Так как дела? — допытывался у них приятного вида турок. — Здравствуйте!
Подруги хихикнули и ответили. Турок оживился и подсел к ним поближе. И уже через несколько минут новые знакомые непринужденно болтали. Странное дело, у себя дома им бы и в голову не пришло знакомиться в баре с турком. Но тут… Тут в воздухе южной ночи было разлито что-то волшебное. Что-то такое, что заставляло полностью переменить свой взгляд на жизнь.
Как быстро выяснилось, турка звали Мустафа. Ему было под сорок. Он отдыхал в этом отеле уже третью неделю. У него был хорошо сшитый костюм, ювелирный магазин в Стамбуле и ярко-красный «Форд Фокус» турецкой сборки. И судя по всему, он был человеком весьма обеспеченным.
«Бензин в Турции очень дорогой, — еще в дороге из аэропорта счел нужным сообщить всем прилетевшим на отдых туристам их гид — молоденький мальчишка, проходящий в Турции первую в своей жизни практику. — Около двух евро. Машины тоже дорогие. Гораздо дороже, чем у нас в России».
Но подруги и сами успели убедиться, что машин в Турции удивительно мало. Мустафа же имел совершенно новенькую машину, которая по местным меркам была почти роскошной.
— Хотите, я покажу вам побережье? — как раз предлагал подругам Мустафа, когда к ним подошла высокая худая девушка лет двадцати пяти и непринужденно оперлась о его плечо.
Подруги переглянулись. Девица опиралась о Мустафу с видом полноправной хозяйки и довольно воинственно поглядывала на подруг. Впрочем, Мустафа быстро поставил ее на место. Неуловимым движением он повернулся на стуле на несколько градусов, и рука девушки бессильно упала с его плеча. А перед девицей возник лишь затылок Мустафы.
— Привет, — сказала ей Кира, чтобы как-то сгладить ситуацию. — Ты из России?
— Из Молдавии, — сообщила им девушка, сердито хмуря лоб. — А вы откуда?
Узнав, что подруги из Питера, Дина — так звали девушку — немного оживилась. И сообщила, что была в их городе, он ей понравился, а вообще, она скоро улетает домой. При этом Мустафа кинул на нее искоса странный взгляд, но промолчал. Вообще, с приходом Дины он словно проглотил язык. И на все вопросы подруг, почему вдруг замолчал, объяснял, что не хочет мешать им поболтать друг с другом.
— Я плохо знаю язык, — объяснял он им. — Когда вы говорите медленно, я понимаю. А когда быстро — нет.
Подруги удивились. Еще несколько минут назад Мустафа отлично понимал и быструю, и медленную речь. Да и говорил совсем без акцента. Но к этому времени они уже изрядно набрались. И как-то объяснить такие странности были не в состоянии.
Попрощавшись с Мустафой и его подругой, девушки отправились к себе в номер. Но в холле они были атакованы высоким молодым человеком явно не турецкой внешности. Волосы у него были осветлены и заплетены в такое множество коротких тонких косичек, что они лежали у него на голове подобно шлему. В его смуглом ухе красовался рубин, сверкающий, словно капля крови.
