— Думаю, ее отравили из-за Мани, — ответил Али.
— Мани? — ахнули подруги. — Это тот парнишка с дискотеки? Любовник Наташи? Во всяком случае, он так сказал.
— Да, он самый, — кивнул Али. — И они с Наташей в самом деле были любовниками. И Мани уже признался полиции в том, что у него до Наташи был роман с одной девушкой, тоже с дискотеки. А она, в свою очередь, раньше была любовницей самого Ибрагима, которого бросила ради Мани.
— И ты хочешь сказать, что она убила Наташу из ревности? — догадалась Кира.
— Вот именно, — кивнул Али. — Она уже призналась в своем преступлении. Но против нее говорит еще и то, что порошок, которым отравили Наташу, был взят из личных запасов Ибрагима. Торговал он одной отравой, а лично для себя брал более дорогой наркотик. Украсть этот порошок мог кто-то очень близкий к Ибрагиму. Например, любовница. В общем, думаю, что эта девушка отравила Наташу из ревности.
— Думаешь или в самом деле отравила? — посмотрела на него Кира.
— Отравила, — кивнул Али. — Она призналась.
— Тим, ты слышишь? Ты теперь можешь предъявить господину Канарейкину убийцу его дочери? — обрадовалась Кира.
— Уже, — пробормотал Тим.
— Что уже? — удивилась Кира.
— Уже предъявили, — пояснил ей Али. — Но господин Канарейкин, узнавший и поверивший наконец, что дочь, в свою очередь, пыталась его убить, как-то охладел к поиску ее убийцы. И его больше интересовала личность того киллера, которого наняла его дочь.
— Но что-то я не понимаю, — произнесла Леся. — Если Наташу убили, Мустафу убили, то откуда же взялся киллер, который стрелял в Канарейкина?
— Дело в том, что деньги, которые Наташа передала Мустафе для будущего киллера, Мустафа успел передать наемному убийце еще до своей смерти, — сказал Али. — А киллер, получив заказ, постарался его выполнить.
— Но заказчики были к этому времени уже мертвы!
— Для этого парня разницы нет. Заказ есть заказ, — пожал плечами Али.
— Не может быть, — сказала Кира. — Какой принципиальный!
— Он не принципиальный, — ответил Али. — Просто он воевал в Афганистане. И после полученной контузии немного не дружит с головой. Мы уже давно пытались его вычислить. И вот наконец благодаря вашей помощи задержали.
И Али обвел благодарным взглядом своих гостей. Похоже, после благополучного окончания трех дел он пересмотрел свое отношение к жизни и к роли женщины в ней. Кира тем временем о чем-то сосредоточенно размышляла.
— А как же письмо с требованием выкупа? — спросила она наконец. — То письмо, которое мы нашли в номере Наташи. Оно-то зачем?
— Кроме найма убийцы Мустафа предложил Наташе вторично провернуть ее аферу с выкупом.
— Но письмо не было послано!
— Думаю, что она сначала вроде бы согласилась, но затем резко передумала, — сказал Али. — Она ведь не была дурочкой.
— В самом деле, если после смерти Канарейкина Наташа становилась наследницей его состояния, по крайней мере — половины, то зачем ей было пачкаться с этим выкупом? — согласилась Кира.
— Поэтому Мустафа ограничился комиссионными за то, что свел Наташу с наемным убийцей. И господин Канарейкин не получил требования о выкупе за свою дочь.
— Зато чуть было не схлопотал пулю в лоб, — добавила Леся. — Презент от любимой дочурки.
Так и закончилась эта история. Господин Канарейкин, получив от Али неопровержимые доказательства того, что наемного убийцу, стрелявшего в него, наняла его родная дочь, получил-таки сердечный приступ. И провалялся в турецкой больнице целых две недели. То есть все время своего отдыха.
Однако сильный организм взял свое. Да и Маруся не отходила от кровати больного мужа. И в конце концов ее забота и любовь помогли Канарейкину справиться со свалившимся на него несчастьем.
Дядю Колю турецкие власти сначала несколько раз подвергли медицинскому осмотру, а потом, признав невменяемым, все же оставили в стране, исхлопотав разрешение судить его своим судом и держать в собственном сумасшедшем доме.
Мотивировали они это тем, что все преступления были совершены на территории Турции и в отношении гражданок этой страны. И они хотят быть уверены, что маньяк не будет освобожден через пару лет и не вернется в Турцию, чтобы продолжить свою безумную миссию.
В самом деле, странное дело, но в родном городе дяди Коли не было зарегистрировано ни одного случая появления маньяка-душителя. Видимо, русские женщины не будили в дяде Коле никаких особых чувств.
Все контрабандисты, промышлявшие торговлей наркотиками, получили разные сроки тюремного заключения и уже начали отбывать его. Даже главарям на этот раз не удалось ускользнуть от правосудия, что вообще было равносильно чуду.
Али за эту операцию получил повышение по службе и внеочередной оплачиваемый отпуск, который и провел, наслаждаясь обществом Леси и путешествием по странам Востока.
Поэтому в Питер девушки возвращались поодиночке. Так как проблем с визой у Леси не возникло, то девушка провела в Турции целый месяц. И ни разу не пожалела о своем решении. Али показал ей настоящую Турцию, какой она никогда бы не смогла увидеть из окна туристического автобуса.
Кира же вместо Питера полетела в Москву в гости к Тиму, который очень настаивал на этом. И тоже не пожалела. Однако время неумолимо шло. И в конце концов подруги почувствовали, что в гостях хорошо, а дома все же появиться следует. Тепло простившись со своими друзьями, они в один день сели на самолеты и вернулись домой с разницей всего в полтора часа.
Таким образом они даже сумели сэкономить на такси, вернувшись домой на одной и той же машине.
Кот Фантик при виде блудной хозяйки, которая оставила его в чужом доме больше чем на месяц, хотя обещала вернуться гораздо раньше, только негодующе фыркнул, поставил хвост трубой и забился глубоко под диван, всем своим видом выражая нежелание знаться с подлой предательницей.
— Вот ведь хулиган! — умилялась бабушка, присматривающая за Фантиком все это время и успевшая привязаться к коту. — Что вытворяет! А уж как скучал он без тебя, Кирочка! Никогда не думала, что кошки способны на такую привязанность. Все возле двери сидел. Чуть шорох, он уже там. Лапой дверь трогает. Чисто собака. А сейчас, видишь ты, приехала, так он характер решил показать!
Кире пришлось скормить Фантику почти килограмм его любимой телячьей вырезки с рынка, прежде чем он согласился сменить гнев на милость и пару раз потерся мордочкой о ее щеку, показывая, что готов сделать первые шаги к примирению.
Что касается того, что сказали подругам их бывшие кавалеры Дима и Борисов, неосмотрительно плохо относившиеся к своим девушкам, то это никак не может стать достоянием гласности. И тут никакой телятиной ситуацию спасти не удалось. Да подруги, если честно, уже не горели желанием мириться. Вся обида на бывших кавалеров за время их отпуска бесследно испарилась, а пустота заполнилась.
И теперь они каждый вечер после работы собирались вместе и строили планы по переселению. Леси — в Турцию, а Киры — в Москву. Но что из этого вышло, мы узнаем только в следующий раз.
