- Зачем же было разорять? - не выдержала тетя Катя. - Ведь это ж такое чудесное произведение архитектуры... Да ведь там можно было хоть туристский комплекс поставить!
- Ну, тогда не считались, произведение архитектуры или там не произведение архитектуры, - махнул рукой отец Василий. - А главное, слух пошел, что именно в этом подворье, по благословению архиепископа, монахи спрятали от большевиков главные церковные ценности со всей области. Вот комиссары, видимо, и искали тайники. Да не нашли ничего, ложным слух оказался. Может, поэтому, со злости и разочарования, и расстреляли на месте нескольких монахов, из остававшихся при службах подворья.
- А может, церковные сокровища все ещё там? - с надеждой вопросил мой братец.
- Вряд ли, - покачал головой отец Василий. - Я вам так скажу. Главное сокровище острова - это память. Уцелевшие свидетельства нашей истории. Вот к ним и приглядитесь повнимательней, стоит того. Может, что-нибудь важное для себя поймете.
- А откуда у острова такое странное название, вы не знаете, случайно? - вступил в разговор я.
Взрослые наблюдали с улыбками, как мы пытаем отца Василия.
- Как же, знаю, - ответил отец Василий, отхлебнув чаю и накладывая на блюдечко клубничное варенье из открытой мамой по случаю банки. - Это старое слово. В северных областях, от наших мест до самого Архангельска, "коломить", "коломыкать" означало "бедокурить", "баламутить", "сеять раздор", "буянить". Так что "коломак" или "коломыка" будут означать, в переводе на современный язык, "баламут", или, иначе...
Он выдержал паузу.
- Буян! - подскочил Ванька. - Остров Буян, да? Совсем как у Пушкина?
- Совершенно верно, - кивнул довольный его догадливостью отец Василий. - На нынешнем языке у этого острова получается название пушкинское, волшебное: Буян!
- Вот это да! - выдохнула Фантик. - Все, плывем только туда. Надо ж поглядеть настоящий пушкинский остров... да ещё с архиерейским подворьем!
Я мог только кивнуть в знак согласия.
- Интересно, откуда у острова взялось такое буйное название? - спросил дядя Сережа. - Вроде, для благодатного места, как вы его описали, оно не очень подходит...
- Ну, есть несколько версий, - ответил отец Василий. - Первая - что на этом острове находилась, так сказать, артель, производившая деготь и конопатившая струги, поистрепавшиеся в долгом плавании, где-то веках в двенадцатом-тринадцатом, и без дела эта артель ни дня не простаивала. А артельщики - они народ буйный, как отработают свое, так к вечеру не обойдутся без зелена вина, а тут уж и до выхода на кулачки недолго, хоть между собой, хоть с корабельщиками, с клиентами ихними. Да и корабельщики, небось, не прочь были поразмяться на привале, силу молодецкую показать... Вторая версия - что возле острова было в свое время бурное порожистое течение. Уже потом наши предки потрудились, русло расширили в другую сторону, земляную насыпь воздвигли, вроде плотины, чтобы пороги поглубже под водой скрылись и чтобы ладьи и струги могли со стороны плавного течения проходить. Адова, наверно, была работка, да без неё никуда было не деться, потому что главная была водная артерия для целой половины страны, а эти пороги все судоходство сковывали. Ну, и третья версия - что в незапамятные времена, ещё задолго до чудесного спасения архиепископа и возведения подворья, на этом острове обитала шайка разбойников, которая подстерегала проходящие суда и атаковала их на легких и вертких суденышках. Какую версию предпочесть - сами выбирайте.
- А вы к какой склоняетесь? - спросил отец.
- А мне вообще кажется, что истина совсем в другом, что правильной должна быть некая четвертая версия, - ответил отец Василий. - Я это, можно сказать, нутром чувствую, вот только доказать не могу.
- И плыли там, значит, корабли "Мимо острова Буяна В царство славного Салтана"... - задумчиво пробормотал Ванька.
- Вот-вот, - кивнул отец Василий.
- Что ж, - подытожил отец. - Путь туда действительно хороший, безопасный и недолгий, погода держится ясная, так что со спальными мешками и палаткой переночуете нормально, не замерзнете, и чудеса, на которые стоит поглядеть, имеются... Если ни у кого нет возражений - я за то, чтобы завтра отпустить ребят на остров Коломак. С тем, чтобы послезавтра они вернулись.
Дядя Сережа и тетя Катя переглянулись.
- У нас возражений нет, - сказал дядя Сережа.
Мама тоже кивнула.
- Ура! - всем хором закричали мы.
- Тихо вы! - урезонил нас отец. - Не вопите так, а то нас родимчик хватит. В общем, если хотите плыть, то приступайте к сборам. К завтрашнему утру вам надо подготовиться основательно, чтобы ничего не забыть. А нам с отцом Василием надо кой-какие дела обсудить.
Мы тут же встали из-за стола, распрощались с отцом Василием и, едва выйдя за дверь кухни, стремглав ринулись в наши комнаты.
Там мы принялись укладывать рюкзаки, потом извлекли из кладовки три теплых спальных мешка и сборную палатку, потом, сложив все в одном месте, стали составлять список необходимого и по списку сверять, что мы уже уложили, а что ещё нет.
- Спички! - говорил я.
- Есть! - откликалась Фантик.
- Тушенка!
- Есть! - отзывался Ванька. И тут же хлопал себя по лбу. - Тушенку берем, а про консервный нож забыли! Как же мы её откроем?
- Беги за консервным ножом, - приказывал я и, пока Ванька гонял за консервным ножом, мы с Фантиком продолжали проверять, нет ли других упущений.
В общем, мы возились до тех пор, пока взрослые не загнали нас по кроватям. Мы рухнули без сил - сборы в большой поход оказались делом очень утомительным. Уже когда мы засыпали, Ванька пробормотал:
- Ура! Завтра мы отплываем!
Да, завтра мы отплываем... блаженно подумал я. И уснул.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ПОД ПАРУСОМ
Утром мы с Ванькой проснулись рано - практически одновременно подскочили в кроватях и обалдело поглядели друг на друга.
- Пора в путь! - сказал Ванька.
- Вот именно, - кивнул я. - Интересно, Фантик спит или нет?
И тут в нашу дверь раздался стук.
- Кто там? - крикнули мы.
- Это я, Фантик! Вы встаете?
- Да, конечно! Подожди секунду, мы сейчас выйдем.
Мы быстро оделись и вместе с Фантиком отправились на кухню. Странные существа родители - отпускают нас на сутки, поверив в нашу самостоятельность, но если б мы отказались завтракать, сказав, что позавтракаем на первом привале, нам бы ещё так выдали! Так что, делать нечего, надо было затратить полчаса на завтрак, хотя у нас ноги зудели поскорее отправиться в путь.
Отец уже встал, уже позавтракал и уже допивал кофе.
- Отправляешься к Трем Сестрам? - спросил я.
- Вот именно, - кивнул отец. - Поездка получится на целый день, так что вас провожу - и сам двинусь. Берите творог.
Мы набрали себе в тарелки деревенского творога из большой миски, стоявшей посреди стола, заправили сметаной - тоже от нашей островной молочницы, и принялись все это уплетать. Я ещё люблю заправлять творог клубничным вареньем и закусывать хлебом с медом, и Ванька тоже, а вот Фантик, к нашему удивлению, взяла ломоть ветчины из дикого кабана (кабанья ветчина у нас никогда не переводилась), порезала его на мелкие кубики, высыпала эти кубики в творог со сметаной и посолила, прежде чем перемешать.
- С каких это пор ты так ешь? - удивился Ванька.
- Прочла рецепт в энциклопедии для девочек, - ответила Фантик. Попробовала - и мне очень понравилось. Сюда бы ещё свежий помидор и горстку зелени, но ведь осенью всего этого не найдешь.
- Хм... - Ванька заинтересовался. - Надо попробовать. Все, я пошел одеваться.
- Ты же одет! - удивилась Фантик.
- Нет, - мой братец серьезно покачал головой. - Я должен надеть свои доспехи, иначе какое же это плавание.
А тут и родители Фантика подошли. Когда мы позавтракали, а Ванька облачился в свою амуницию, от шлема до наколенников, прицепив меч к поясу и повесив за спину щит, лук и колчан со стрелами, взрослые все вместе отправились провожать нас на берег, отец и дядя Сережа ещё помогли нам при этом перенести в лодку спальные мешки и палатку.
- Ничего не забыли? - спросил отец, когда мы стояли на нашем огромном резном крыльце.
Мы подумали секунду и почти хором ответили:
- Вроде, ничего.
Тут раздался звонкий стрекот - это наша сорока, Брюс, приветствовал нас из-под самой крыши. Он косил на нас своим нахальным и смышленым глазом и с явным самодовольством демонстрировал свой ослепительно красивый наряд белые бока и манишку, синюю, с радужным отливом, спину, зеленый хвост. Покрасовавшись, он опять стал устраиваться поглубже под самым коньком крыши.
- Странно, - отец покачал головой. - Есть такая народная примета: "Сорока лезет под стреху - к бурану". Но бураном и не пахнет... - он поглядел на яркое солнце - немыслимо ласковое и теплое для тридцать первого октября, на все ещё зеленую траву, потом перевел взгляд на градусник, висевший у входной двери. - Плюс девятнадцать. Я уж такого октября и не упомню! Ни облачка, ни единого намека на перемену погоды... И все-таки...
