— Пойдем в бар, в чем проблема. — И он, как джентльмен, отворил передо мной дверь бара.
Когда видишь еду и не успеваешь к ней притронуться, есть хочется все больше и больше, поэтому я снова заказала черный кофе и целую кучу бутербродов. Быстренько расправившись с едой и кофе, я с блаженным видом откинулась на спинку стула.
— Наелась? — спросил Киря.
— Угу. — Я довольно мотнула головой.
— Теперь давай выкладывай, как тебя сюда занесло.
— Вообще-то я приехала сюда немного полазить по месту преступления, немного поспрашивать о происшествии, короче, мне нужно знать как можно больше, а потому давай-ка выкладывай про убийство все, что вы успели к этому времени раскопать. Я тебя внимательно слушаю.
— Рассказывать-то почти нечего, кроме того, что двое напились, поссорились и подрались. Во время драки один убивает другого и в ужасе от содеянного убегает. Единственное, что странно в этом деле, — это то, что выстрелы в спину произведены с трех метров, затем контрольный в сердце. Убийца никак не мог запачкаться. Охранник же утверждает, что вся рубашка убийцы была просто залита кровью. Но я уверен, мы сможем объяснить это позже, когда поймаем этого Сергея. Он нам все расскажет.
«Им лишь бы на кого-то дело повесить, а там — хоть трава не расти», — промелькнуло у меня в голове выражение Сергея, которым он поделился со мной в моей машине прошлой ночью.
— Откуда ты знаешь его имя?
— Бармен слышал их разговор. Это он послал охранника проверить, как там клиенты.
— Да, опоздал немного.
— Если бы охранник вышел на пару минут раньше, убийство можно было бы предотвратить.
— А ты уверен, что это убийство не случайность, что оно должно было произойти?
— Не знаю, может быть, но я еще об этом не думал. — Кирсанов на какое-то время задумался. — А знаешь, вполне может быть.
— Кстати, а где бармен? — резко перевела я разговор на другую тему.
— Бармен сейчас составляет словесный портрет преступника, предполагаемого убийцы.
— Значит, фамилию убийцы вы еще не установили?
— Еще нет, но, полагаю, самое позднее установят завтра, особенно — если он привлекался, да и отпечатков он успел много оставить.
— Значит, и имя убитого вы тоже не знаете?
— Мы знаем, что его зовут Андрей, и только.
— Спасибо большое, это все, что я хотела узнать.
— Больше все равно рассказывать нечего.
— Ну и ладно, хватит.
Мы встали и направились к выходу. И уже на пороге я снова спросила:
— Да, Владимир, можно попросить тебя об одном одолжении?
— Все, что в моих силах.
— Я бы хотела осмотреть место преступления.
— Нет ничего проще. — Он посмотрел на часы. — А мне пора возвращаться в отделение, меня ждет очередной день бумажной волокиты и бюрократической рутины. На места преступлений почти не выезжаю. Здесь оказался совсем случайно.
— Мне на счастье.
— Это точно. — Он улыбнулся.
— Еще одно, скажи, пожалуйста, своим ребятишкам, чтобы не препятствовали мне, а то я их знаю, взашей вытолкнут, а потом точно к подворотне не подберешься.
— Конечно, в чем проблема.
— Спасибо, — снова поблагодарила я его.
— Все, мне пора, — не стал далее слушать мои благодарственные речи Кирсанов.
Он подозвал к себе капитана, с минуту поговорил с ним, показав затем в мою сторону.
— Знакомься, капитан Шелудько, если будут какие вопросы, сразу обращайся к нему. Смышленый парень, далеко пойдет. Единственное, через три часа мы отсюда уезжаем. Ну все, я побежал.
Мы поцеловали друг друга в щеки.
— Шелудько, оставляю Татьяну на ваше попечение.
Шелудько и Кирсанов отдали друг другу честь, и Владимир быстрым уверенным шагом зашагал прочь.
Итак, милиция ничего не знает о третьем и даже не предполагает о его существовании. В этом были свои плюсы, но и минусов было предостаточно.
Шелудько стоял рядом и, переминаясь с ноги на ногу, широко улыбнулся, когда я повернулась к нему. И, надо же, хохлятская фамилия у человека, который один к одному похож на Жан-Поля Бельмондо в молодости. Бывает же такое!
— Ну, капитан, веди меня на место преступления и рассказывай, что видел, — прикинувшись, будто ничего не знаю, объявила я.
После моих слов Шелудько заулыбался еще шире и без лишних разговоров повел меня под своды арки, до которой от входа в бар было не больше десяти метров.
Место преступления, а именно арка в стареньком двухэтажном домике, выглядело именно так, как рассказывал Сергей. Метров пять в длину и два с половиной в высоту, арка вся пропахла хозяйственными отходами из мусорных баков, стоявших поодаль, и испражнениями различных пьяных мужей, да и дам, наверное, проходящих мимо нее в темное время суток. Недалеко от входа все еще стояла большая лужа крови, скорее всего именно здесь и обнаружили труп.
Другое кровавое пятно виднелось на левой стене арки — там Сергею разбил голову убитый. Около большой лужи крови была найдена гильза — это место обвели белым контуром. Чтобы найти оставшиеся две гильзы, далеко ходить было не нужно: их я заметила у мусорных баков.
Итак, киллер прятался за этими баками, несмотря на смрад, исходящий из них. Он, видимо, был уверен, что Андрей пройдет мимо арки, и хотел убить, не будучи видным из темноты. А тут под руку подвернулся Сергей. Сергей убийца — и все тут, про киллера забыли, а если Сергей и напомнит, ему все равно никто не поверит. Очень выгодный расклад, не в пользу моего клиента.
— Свидетели есть? — обратилась я к Шелудько, стоявшему у входа в арку.
— Есть.
— Что говорят?
— Говорят, что минут через десять после выстрелов решились выйти посмотреть, что к чему.
— И все?
— Да, — заулыбался капитан.
— Это что, у тебя шутки такие? Свидетель — это тот, кто что-то видел и своим присутствием засвидетельствовал что-то или кого-то, при этом он может помочь раскрытию преступления, — разозлилась я. — А в нашем случае это люди, которых разбудили выстрелы. Понял?
— Понял, — пробубнил в ответ Шелудько.
— Спасибо за содействие, — улыбнулась я, давая понять, что дальше справлюсь сама.
Он развернулся и, шаркая каблуками сапог по асфальту, побрел к своим сослуживцам в бар.
Я же решительно направилась во внутренние дворы, чтобы самой как следует расспросить местных жителей о происшедшем.
Из-за угла мне навстречу вышел только что, по-видимому, опохмелившийся мужичок лет шестидесяти с топориком в руках. Из одежды на нем была тельняшка, семейные, необъятных размеров трусы и резиновые сапоги на босу ногу. Да и еще очень колоритная часть гардероба — дерматиновая кепка-ушанка, видимо, погрызенная недавно собакой или какой-то другой живностью. Мужичок встал в позу, как инопланетянин из фильма «Хищник», и громко просипел пропитым голосом:
— А-га, шпиен! Щас я тебя!.. — Он замахнулся, чтобы метнуть в меня топорик.
Я встала в боевую позу каратиста, готовясь отразить нападение.
Оттуда же, из-за угла, выскочила бабулька и с кулаками полезла на мужичка, пытаясь выхватить у него топор.
— Уйди, старая, не мешай, — пытался он оттолкнуть от себя бабку.
Бабулька же не собиралась сдаваться. Она отскочила обратно за угол, там что-то звякнуло. Выпрыгнула бабка через мгновение уже с чугунной сковородкой в руке. Умело орудуя тяжелым предметом, бабка резко нанесла сокрушающий удар по лбу своего противника. Мужичок упал без сознания.
Женщина повернулась ко мне и, тяжело вздохнув после битвы, заговорила.
— Вы уж простите его, — она кинула взгляд на дедка, стонавшего на земле, — он как перепьет с вечера, так наутро ему одни шпиены и видятся. Со своими-то он тихий, а вот на чужих кидается. Еле удержала, когда милиция приходила. Вот бы они его отделали!
— Да, они умеют, — с умным видом отозвалась я.
— А ты что, дочка, хотела? — по-доброму, как будто мы всю жизнь прожили в одной деревне, спросила меня женщина.
— Да вот, сейчас практику прохожу в милиции. Уж очень хочется показать себя в работе.
— Работа — это хорошо, — одобрительно покачала головой бабка.
— Пришла поспрашивать, может, что видели ночью, может, кто незнакомый проходил?
— Дочка, мы же спать в одиннадцать легли. А потом бабах-бабах, всем двором и повскакивали. Там мужик мертвый валяется. Вот и все.
Шелудько, наверно, именно эту бабку и опрашивал, решив не ходить дальше. Я же продолжила свои странствия в поисках свидетелей.
— А днем, днем никого чужого не видели?
— Так я же работаю днем-то. В больнице, да. Как в шесть утра ухожу, и аж в семь-восемь возвращаюсь. Где уж мне кого увидеть!
— А что же вы сегодня дома?
— Так отгул же взяла, чтоб три дня отдохнуть. Пятница, суббота и воскресенье, во как.
— Понятно.
— Да ты че меня-то расспрашиваешь? Иди Витьку с Васькой спроси. Они целый день здесь. Если что было, то они точно видели. Иди вон туда. — Она указала мне путь, который закончился за вторым поворотом.
