— Сколько бы мы ни толковали о прогрессе, — сказал он в заключение, — мы, то есть, прямо говоря, бóльшая часть моих коллег, решительно и вроде бы с презрением отвергаем любые методы лечения, какими бы эффективными они ни были, если не можем найти им материальное объяснение. Вам придется извинить меня, Монтегю, — он уже слышал, как я раньше распространялся на эту тему.
Джон Монтегю пробормотал что-то, чего я не расслышала.
— А возможно ли, — спросил Джордж, — месмеризировать человека против его воли?
— Да, возможно, при условии, что это весьма впечатлительный объект. Но на такое может решиться только шарлатан.
— А если человека месмеризировать, его можно заставить поступать так, как велит ему месмерист?
— Я сомневаюсь, что зрелого, рационального индивида можно побудить действовать против его глубочайших инстинктов; я не хотел бы вдаваться в дальнейшие рассуждения.
— Вы упомянули, мне кажется, — сказала Ада, — что в состоянии транса человеку можно приказать увидеть людей, которые на самом деле отсутствуют?
Я догадалась по тому, как она избегала моего взгляда, что она спрашивает об этом ради меня.
— Да, совершенно верно.
— Как вы полагаете, не могло ли бы это объяснить то, что спириты, то есть спириты-медиумы, верят, будто они могут общаться с умершими?
— И правда, могло бы, миссис Вудворд, по крайней мере что касается тех, кто не совершает прямого обмана, что обычно очень широко распространено в спиритических кругах.
— А возможно ли, — спросила я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не дрожал, — чтобы кто-то впал в транс, не подозревая об этом, и оттого видел бы людей, которых на самом деле там нет?
Доктор Роксфорд с минуту внимательно смотрел на меня, прежде чем ответить. Я почувствовала, что он пытается разгадать, какая мысль кроется за моим вопросом; то, как в его темных глазах отражалось пламя свечей, вызвало во мне чувство странного беспокойства.
— Это возможно, да. Но впасть в глубокий транс, не подозревая об этом… такое может произойти с объектом лишь в исключительных случаях, мисс Анвин, если только вы не имеете в виду состояние между сном и пробуждением.
— Нет, — ответила я, призвав на помощь всю свою храбрость. — Я думаю… Я хотела сказать… Моя подруга как-то рассказала мне об очень странном явлении: однажды днем она вошла в комнату, где сидели ее мать и сестры, и увидела на диване молодого человека, которого никогда раньше не встречала. Но потом она обнаружила, что для всех других он оставался невидим. Он поднялся с дивана и направился к ней — она не испугалась, — а потом… вроде бы растворился в воздухе. И вот мне хотелось бы знать… может быть, она впала в транс?
— Я не думаю, что это можно объяснить трансом… и вы, очевидно, уверены, что ваша подруга не обманывалась сама, или…
— Я совершенно уверена, что все произошло именно так, как она мне описала.
— И ваша подруга не испугалась? Это совершенно необычно.
— Она не испугалась молодого человека… Она сказала, что не приняла его за привидение, потому что он был такой обыкновенный: она слышала звук его шагов по полу. Но все это ее совершенно потрясло — ведь она знала, что другие его не видели.
В комнате вдруг стало очень тихо. Я чувствовала, что Джон Монтегю то и дело переводит взгляд с меня на доктора Роксфорда и обратно.
— Ваша подруга только один раз пережила такой опыт?
— Думаю, да… Это случилось с ней спустя несколько недель после серьезного падения, от которого она много часов оставалась без сознания.
И снова я ощутила, как гнетет меня пристальный взгляд доктора Роксфорда, словно знающего все, о чем я умолчала.
— Это может быть вполне объяснимо — но, разумеется, мне пришлось бы сначала осмотреть юную леди, чтобы увериться в этом, — то есть это может объясняться тем, что она перенесла повреждение мозга, оно называется лезия, которое, вероятнее всего, само собой излечится через некоторое время.
— Она, несомненно, будет очень рада услышать это, сэр, и почувствует большое облегчение.
— Облегчение, мисс Анвин?
— Я хотела сказать — оттого, что это излечится.
— Понятно.
Доктор Роксфорд продолжал смотреть на меня с интересом и будто размышляя о чем-то. Я чувствовала, что он побуждает меня сказать больше того, что я уже сказала, но тут Ада нарушила молчание, спросив, есть ли какие-нибудь новости о слушаниях по поводу исчезновения его дяди.
— Я полагаю, миссис Вудворд, что постановление о признании его скончавшимся будет вынесено в довольно скором времени. Но на ваш вопрос уместнее ответить мистеру Монтегю.
— Здесь все должно быть просто, — сказал Джон Монтегю. — В случаях, подобных этому, где нет конфликтующих интересов — то есть нет никого, кто может понести потери в случае признания смерти, — дело суда сводится к простому решению: является ли, на основании представленных доказательств, неопровержимо вероятным, что пропавший человек скончался. И, учитывая, что Корнелиус Роксфорд был слабым пожилым человеком, тот факт, что никто его не видел со дня грозы, разразившейся три месяца тому назад, уже является достаточным доказательством: каким бы образом он ни выбрался из дому, он не смог бы пережить ночь в лесу.
Единственной реальной трудностью будет объяснить, как он вообще смог выбраться из своих апартаментов. Дрейтон — его слуга — говорил мне, что видел, как Корнелиус в тот вечер ушел к себе в семь часов, еще до того, как началась гроза. Когда я прибыл туда через сутки, все двери оказались запертыми изнутри не только на ключ, но и на засовы, так что мне пришлось взломать дверь в кабинет. Все окна, разумеется, были закрыты и заперты на щеколды, да и в любом случае они расположены слишком высоко, чтобы он мог до них дотянуться. Так что либо он ушел через какой-то тайный ход, хотя тщательные розыски не обнаружили и следа чего-либо подобного, либо мы с Дрейтоном ошиблись. Дрейтона уже теперь не допросишь: он упал замертво, как вы, вероятно, слышали, когда я занимался поисками. Я с тех самых пор задаюсь вопросом: не могло ли случиться так, что двери на галерею, которые я открывал изнутри в состоянии весьма значительного нервного возбуждения, на самом деле просто заклинило и они вовсе не были заперты — как и предположил инспектор полиции? Мне легче усомниться в собственной памяти, чем поверить, что человек мог просто исчезнуть, словно растворившись в воздухе; и таким же, как я надеюсь, окажется мнение суда.
— Я сам задумывался над вопросом, — сказал Джордж, — не могло ли исчезновение его собственного дяди, при… гм… подобных же обстоятельствах таким вот образом сказаться на его разуме?
— Вполне возможно, — ответил доктор Роксфорд. — Психическое состояние моего дяди в самом лучшем случае можно было бы назвать неустойчивым, а шок от сильной грозы…
Они с Джоном Монтегю обменялись взглядами, и я подумала было, что он сейчас продолжит, но тут Хетти внесла мясо, Джордж принялся его разрезать, и Ада перевела разговор на более легкие темы.
Успокоенная диагнозом доктора Роксфорда (а я думала об этом именно так), я решила, что стану наслаждаться оставшейся частью вечера. Все было бы вообще прекрасно, если бы рядом со мною сидел Эдуард, а не мистер Монтегю; но тогда, размышляла я, я ни за что не осмелилась бы задавать доктору Роксфорду вопросы о посещениях. Занавеси на окнах не были задернуты, и отражавшееся в стеклах золото горящих свечей словно плыло среди темных силуэтов кустов и деревьев; расплывчатые черты моего собственного лица виднелись за Адиным плечом, отраженные в темнеющем стекле. Захваченная этой игрой теней, я отвлеклась от того, что происходило за столом, когда вдруг осознала, что доктор Роксфорд уже довольно долго о чем-то говорит.
— …живем ли мы после смерти, — говорил он, — и если так, то в какой форме — это, несомненно, величайший вопрос нашего времени. Он никогда, по моему мнению, не может быть решен отрицательно, ибо для нас всегда остается открытой возможность предполагать, что умершие остаются жить, но не способны вступать в общение с нами. А ведь один-единственный неопровержимый пример коммуникации из потустороннего мира помог бы установить истину раз и навсегда. Представляете, что это было бы за открытие! Человек, его совершивший, встал бы в один ряд с Ньютоном и Галилеем. Для тех, кто наделен даром веры, — это, разумеется, не вопрос. — (Джордж выглядел при этом несколько смущенно.) — Но для тех, кому нужно увидеть, прежде чем поверить… Я надеюсь, мистер Вудворд, что вы не находите мои рассуждения оскорбительными?
— Вовсе нет, — ответил Джордж. — Я нахожу их интереснейшими. Но что, с вашей точки зрения, могло бы составить доказательство? Коммуникация из-за могилы, которая не могла бы идти ни из какого другого источника? Спириты-медиумы, я полагаю, достаточно часто утверждают, что получают такие сообщения.
