Ночь выдалась темной, несмотря на полнолуние. Уже второй день ветер гнал темные, грязноватые тучи издалека, с северо-запада, с родной для Альгиса Балтики.
План Сломинскаса был составлен безукоризненно. Они беспрепятственно проникли в дом, легко справились с немудреной сигнализацией, без труда нашли старинный сейф, и Альгис приступил к своей обычной работе. Ему понадобилось всего несколько минут для того, чтобы открыть железный ящик, помнивший, наверное, ещё благословенные царские времена. Старухины драгоценности перекочевали в принесенный грабителями специально для этой цели такой же старинный саквояж, про который Сломинскас сказал Шувалову, что он принадлежал его покойному другу. С тех пор как тот умер, Альгис всегда брал саквояж с собой на дело, а в последний раз, когда он засыпался, саквояж остался дома из-за протеревшейся до ниточек ручки. Литовец, не желавший признавать себя суеверным, все же считал, что именно из-за этого дело тогда и сорвалось.
Все было закончено, следовало уходить, но не успели напарники сделать и нескольких шагов в сторону выхода, как в проеме двери, ведущей в комнату, появилось привидение в белом саване.
В это время в сплошном облачном покрове, затянувшем небо, образовался просвет, и вся комната залилась серебряным светом, исходившим от печально взиравшей на спящие тихие предместья столицы круглолицей луны.
Привидение сжимало в вытянутой руке блестевший в падавшем из окна свете браунинг, дуло которого было направлено прямо в грудь Шувалову, который шел первым. Он остановился, заметив старуху. Их разделяло четыре или пять метров.
Сердце его неприятно замерло, когда он подумал о том, что вот из-за этой старой дуры, которая уже точно лет десять лишних коптит небо, сейчас все может сорваться. Он посмотрел старухе в глаза, они были бесстрастны и холодны, и в это время вдова коллекционера нажала на курок.
Хрустнул, не достигнув цели, боек Спокойствие, которое выражал взгляд хозяйки дома ещё секунду назад, сменилось растерянностью. Она опустила глаза, с удивлением глядя на свой пистолет, затем снова надавила на курок, нервно тыча дулом в направлении грабителя. Оружие отказывалось повиноваться.
Цель медленно подошла вплотную к незадачливому стрелку и вырвала "браунинг* из слабой руки. Виктор Сергеевич мельком взглянул на пистолет и слегка усмехнулся: ему сразу стало понятно то, что никак не доходило до невезучей старой дамы.
- Вам следовало бы пользоваться револьвером, мадам! Пистолет, конечно, изящнее, но тут есть одна сложность: его необходимо снимать с предохранителя, перед тем как открыть огонь, - произнес бывший старшина так, словно объяснял новобранцу какую-то совершенно очевидную, обыденную, привычную вещь. Он посмотрел на старое морщинистое лицо женщины, которое стало ещё более некрасивым из-за исказившей его гримасы страха и растерянности, деловито смерил старуху взглядом и, размахнувшись, проломил ей голову рукояткой её собственного пистолета.
Перешагивая через труп, он подумал, что люди, не умеющие обращаться с оружием, могут здорово продлить жизнь человеку, против которого собираются это оружие применить. Он подбросил "браунинг" на ладони, точно взвешивая, а затем швырнул его на пол рядом с окровавленной женщиной.
Милиция не нашла преступников, прокуратура закрыла дело, а драгоценности покойной, обращенные в деньги, легли в основу создания организации, которую и возглавил Герман Родионов, врач, которого мутные воды перестройки через несколько лет сделали главврачом клиники, где лечили наркоманов.
Наконец-то Родионов получил то, что хотел - человеческий материал для своих исследований.
А Шувалов? Что получил он? Власть? Нет, власть в руках Родионова главный-то он. Это именно так, несмотря на то что и охрана и санитары (что, по сути дела, одно и то же) подчиняются Виктору Сергеевичу.
Власть и деньги, деньги и власть. Денег у него полно, а вот власть...
В дверь постучали.
- Приехали, Виктор Сергеевич, - прозвучал голос Хрусталева, просунувшего голову в купе - Хорошо, - Шувалов, поднявшись, показал рукой на противоположную полку. - Достань чемодан.
Хруст молча выполнил приказание.
- Пошли, - бросил Виктор Сергеевич, выходя в коридор.
ГЛАВА 9
- А, сука! - прохрипел Коновалов под градом пуль, отползая в сторону и оглядываясь через плечо на присевшего на корточки и вжавшегося в стену старика.
- Вы мне? - спросил тот удивленно.
- Да при чем здесь вы! - разозлился капитан Огонь прекратился, и изнутри квартиры раздались крики и звуки борьбы Пока Василий поднимался с пола, прячась за кирпичный косяк, его компаньон отошел от двери и, держа пистолет в вытянутых руках, несколько раз выстрелил в нее.
- Помогите! - завопил кто-то истошным голосом. Раздался выстрел, потом какой-то грохот, как будто хлопнули рамы, потом все стихло.
Омар ударом ноги вынес дверь и с криком "Милиция, никому не двигаться!" ворвался в квартиру. Вслед за ним туда влетели Коновалов и Копайгора. Маркиз посмотрел на капитана и глазами показал на дверь, за которой, по всей видимости, находилась другая комната. Эта дверь была грязной, обшарпанной и еле держалась на петлях, из щелей между ней и косяком пробивались полоски света. Омар мощным ударом ноги вынес и эту дверь, причем так, что она вообще слетела с петель. Его взору открылась тускло освещенная комната, почти, если не считать продавленного дивана и опрокинутой табуретки, лишенная мебели. В углу, стоя на коленях, стонал, корчась от боли, высокий широкоплечий парень, голова и лицо его были окровавлены, он обеими руками зажимал рану в животе, из которой тоже сочилась кровь.
- Их двое! Через окно ушли! - крикнул он, видимо, из-за возгласа Маркиза приняв ворвавшихся в комнату людей за милицейскую опергруппу.
- Это Сеня! - воскликнул Копайгора. - Семен Голубев, сын Андрея!
- Займитесь им, - бросил Коновалов старику, подбегая к окну и высовывая голову. - Одного вижу, а где второй? Ладно, - он махнул рукой, протискиваясь в оконный проем, и схватился за перила лестницы. - Я вниз, а ты, Омар, проверь крышу, он, наверное, хочет пролезть в люк и выйти через другой подъезд.
Василий начал спускаться, а Маркиз с проворством кошки взобрался на крышу. Ему повезло: преследуемый им человек поскользнулся и, по всей видимости, растянул ногу, впрочем, не сильно, потому что поднялся и заковылял к каменной надстройке, стремясь как можно скорее достичь её, чтобы, как и предполагал Коновалов, воспользоваться для бегства люком соседнего подъезда.
- Стой! - закричал Маркиз. - Стой, стреляю!
Бежавший обернулся и, увидев своего преследователя, на секунду приостановился и дал по нему очередь из маленького автомата.
- Хобот?! - вырвалось у Хафизова. Вот уж кого не ожидал он встретить на этой крыше. Хоботов тоже, узнав своего извечного врага, казалось, удивился не меньше.
Однако времени удивляться Хобот Маркизу не оставил.
"Узи" Хоботова огрызнулся новой очередью, впрочем, не очередью, так, очередишкой. Алик несколько раз нажал на курок, не желая верить в то, что у него попросту кончились патроны.
- Брось оружие, - скомандовал Маркиз и подошел к противнику, держа "марголина" в вытянутых руках.
- Ты что, в лягавке служишь, Хафизов? - презрительно кривя губы, спросил Хобот, нехотя бросая ставший бесполезным автомат на гудрон крыши. - Сдашь меня в ментовку?
- Тебе не удастся меня задеть, Алик, - с деланным дружелюбием пообещал ему Маркиз. - А вот что я с тобой сделаю - это уж будет зависеть от тебя. Если ты ответишь на некоторые мои вопросы - уйдешь отсюда живым и невредимым, разумеется, без своей хлопушки.
Хоботов заскрипел зубами. Опять этот ублюдок одержал верх. Нет, такого бывший десантник, младший сержант Алик Хоботов допустить не мог. Однако выхода у него не было.
- Что ещё за вопросы? - мрачно проговорил он.
- Сегодня ко мне обратился один человек, - начал Маркиз, опуская пистолет. - Андрей Филиппович Голубев. У него пропала дочка...
- Да-а? - вытаращил глаза Хобот. - Как интересно.
- А ну, не дури со мной! - Маркиз вскинул пистолет. Очень противно было целиться в безоружного. - Зачем тебе понадобился Семен?
- А ты угадай, - предложил бывший младший сержант, ехидно ухмыляясь.
- Отвечай на вопросы, подонок!
- А ты пристрели меня, - проговорил Хоботов, как будто чувствуя, что Маркизу неприятно наставлять на него пистолет. - Боишься? Без "пушки"-то ты так, пшик! Убери хлопушку, трус, поговорим как мужики, а?
Маркиз покачал головой, но подумал, что в конце концов Хобот никуда не денется.
- Тебе прошлого раза мало показалось? - спросил он и опустил пистолет.
- Если ты имеешь в виду тот случай, - процедил сквозь зубы Алик, - так тебе просто повезло тогда, я был не в форме, долго не тренировался...
- Надеюсь, сейчас ты в форме?
- В отличной! - Глаза Хобота вспыхнули. - Я вырублю тебя с одного удара, урою, как дохлого котенка! Ты же урод, недоделок! Вставай в стойку, козел!
